Единственной каплей дегтя в этой бочке меда, по словам посла, является левое правительство Южной Кореи:

«Дипломаты обеих стран отметили, что значительный сдвиг влево в южно-корейской политике, совпавший с окончательным поворотом вправо в Японии, усугубляет идеологическую пропасть между Токио и Сеулом… [Японский комментатор] отметил, что сдвиг влево в политике Южной Кореи был настолько значителен, что даже члены оппозиционной Демократической партии Японии находили затруднительным поддерживать отношения с членами правящей корейской “Нашей открытой партии”. На вопрос, вероятно ли изменение левой политики правительства Республики Корея с приходом нового президента, после окончания срока президентства Но, [он] ответил, что это связано с откатом к центризму, “поскольку леветь им дальше некуда”».

Также проблематичным был возможный приход к власти японских политиков — таких как Синдзо Абэ, тогда генеральный секретарь кабинета министров от Либерально-демократической партии, — которые отвергали даже вердикт Токийских военных трибуналов по военным преступлениям, обвинявший многих из руководителей Японии военного времени:

«На обеде с послом в сентябре посол Республики Корея Ра Джонг Ил сказал, что он заметил “тревожное явление последнего времени” в политических кругах Японии, включая все более частые статьи в ведущих СМИ, где ставятся под вопрос результаты “Токийского трибунала”. С точки зрения Кореи, посещения Коидзуми храма Ясукуни предполагают, что японские лидеры движутся в направлении отрицания обоснованности вердиктов, вынесенных трибуналом по военным преступлениям. Оконоги [японский комментатор] не согласен, утверждая, что Коидзуми остается “в рамках послевоенного консенсуса”, но признает, что его визиты в Ясукуни внесли помехи в этот сигнал.

Больше всего тревожит Республику Корею, как предположил Окогони, то, что генеральный секретарь кабинета министров Синдзо Абэ сильно “затемнил” свою позицию по этому вопросу, заявляя, что интерпретация истории — это дело историков. Абэ, добавил Окогони, возможно, “вне послевоенного консенсуса”. По словам первого секретаря посольства Республики Корея Чана, более тревожным для правительства Кореи является то, что премьер-министром может стать министр иностранных дел Таро Асо. Это потому, что семья Асо хорошо известна тем, что использовала принудительный труд корейцев на своих шахтах во время войны, как объяснил Чан».

Год спустя в секретной депеше с грифом «Не для иностранцев» [07SEOUL1670_a] сотрудник политического отдела посольства США заверил Вашингтон, что если бы в этом году был выбран Ли Мен Бак, отношения США и Южной Кореи вернулись бы к нормальным. По словам советника Ли Ким By-сана, директора Института по проблемам отношений Восток — Запад Университета Йонсей,

«Ли считает более крепкие союзнические отношения с США жизненно важными для региональной безопасности Республика Корея. Он заверил нас, что администрация Ли будет обходиться с американо — корейскими отношениями намного лучше, чем президент Но и бывший президент КимДэ Чжун, и что Республика Корея “будет совершенно другой страной”. Тем не менее для широкой публики Ли, скорее всего, будет ссылаться на необходимость “прагматических отношений” с США, воздерживаясь от упоминания слова “союз”. Это позволит Ли усилить отношения после выборов, не отталкивая тех, кого раздражает слишком сильное американское влияние…

Ли изменил бы тон “политики вовлечения”, чтобы подчеркнуть взаимность, которая первоначально предполагалась “политикой солнечного света” президента Ким Дэ Джуна. Если за “политику вовлечения” примется Ли, это приведет к еще большему проникновению западных ценностей в КНДР, с которым, как признал Ким, КНДР, наверное, будет трудно смириться. Версия “политики вовлечения”, проводимая президентом Но Му Хеном, была “просто умиротворением”, с издевкой сказал Ким» [курсив — Т. Ш.].

С помощью таких обещаний президент Ли упрочил свою хорошую репутацию у администрации Буша. Но принятие Соединенными Штатами его политики «антиумиротворения» углубится, как только одержат верх Обама и его внешнеполитическая команда. При проамериканских правых у власти в Сеуле они будут пытаться сохранить то же положение в Токио, поощряя пока еще правящую ЛДП сохранять свой курс. Первый шанс они получили в феврале 2009 года, когда госсекретарь Хиллари Клинтон прибыла в Токио. Главной целью этого визита, как было подытожено в «Таймс» 18 февраля, было предложить «заверения» японскому правительству, «назвав альянс Японии с Соединенными Штатами “краеугольным камнем” американской внешней политики».

Но первостепенной задачей было воодушевить Японию по-прежнему оставаться на пути милитаризации. Это выясняется из секретной депеши, посланной ей из посольства США в Токио [09TOKYO317]. В депеше резюмируется текущее состояние американо-японских военных отношений и выражается надежда, что правая ЛДП уже сумела создать в стране «новый консенсус» в пользу более тесных стратегических отношений:

«Наши двусторонние связи в безопасности по-прежнему прочны, и в этой области у нас есть хорошие новости: наши страны недавно договорились о международном соглашении по перегруппировке американских войск, которое подпишете вы и министр иностранных дел Накасоне. Это соглашение, голосование по которому в парламенте назначено на март, обяжет Японию к завершению развертывания авиабазы морской пехоты США “Футенма” на Окинаве и предоставлению финансирования для объектов, связанных с морской пехотой США на Гуаме. Японские чиновники считают, что это соглашение, а также выделение более 900 миллионов долларов на финансирование перегруппировки в течение следующего финансового года укрепят приверженность Японии Договору о трансформации альянса от 1 мая 2006 года, даже в случае смены здесь правительства.

Кроме того, Япония сейчас принимает у себя авианосцы передового базирования, наше сотрудничество по ПРО быстро продвигается, и мы усиливаем двустороннюю координацию в планировании и обмене разведданными. Хотя пацифизм по-прежнему глубоко укоренен в Японии, существует новый консенсус среди общественности и лиц, формирующих общественное мнение, — отчасти благодаря угрозе КНДР и растущему потенциалу проецирования мощи со стороны КНР’ — что американо-японский альянс и американские базы в Японии жизненно важны для японской национальной безопасности. Например, главная оппозиционная партия, Демократическая партия Японии, хотя и имеет вопросы к некоторым деталям наших базовых договоренностей, поддерживает в качестве основной политической платформы центральную роль этого альянса для политики безопасности Японии. Мы рекомендуем, чтобы вы проинформировали своих собеседников, что мы намерены провести заранее встречу 2 на 2 (министров иностранных дел и министров обороны), учитывая значение этого альянса [курсив — Т. Ш.].

В апреле 2009 года посольство в Токио прислало еще одну секретную депешу, побуждая администрацию Обамы к углублению трехсторонних военных связей между Соединенными Штатами, Японией и Южной Кореей, подчеркивая необходимость для представителей США проявить инициативу [09TOKYO837]:

«Трехсторонний диалог по обороне и безопасности с [Японией] и Республикой Корея потребует пристального надзора США и активного взаимодействия с обоими правительствами. Правительству США необходимо использовать возможность, предоставляемую сегодняшней позитивной атмосферой между Токио и Сеулом, чтобы помочь обоим союзникам укрепить взаимное доверие с точки зрения как трехсторонних, так и двухсторонних отношений. Тесная координация, продемонстрированная правительствами Японии и Республики Корея в событиях, предшествовавших и последовавших за последним запуском КНДР баллистической ракеты “Тэпходон-II”, — это индикатор того, что некий барьер между двумя соседями может быть сломан. Трехсторонний диалог во всех его различных формах — особенно трехсторонние переговоры по стратегии “J-5” — может быть полезным в этом процессе».