имел, что мне делать. Я читал книги и посещал уроки здоровья, но я боялся, что не буду знать, что делать и как правильно. Прямо как ты».

Это, казалось, удивило ее.

«Ого. Значит, парни тоже такие? Так что же случилось? Ты расскажешь мне?»

«Я могу рассказать тебе о своем первом разе, да, если ты хочешь. Только без имен и прочего. ОК?»

«Да, пожалуйста», — тихо сказала она.

Я мог сказать, что она была немного смущена, но ей было любопытно.

Я рассказал ей историю о нас с Дженни, без имен, конечно. О том, что я чувствовал, что Дженни сделала, чтобы помочь мне, как она учила меня сексу. Как она давала мне советы. Как она помогала мне в отношениях. Я сказал ей, что если бы этого не случилось, у меня, вероятно, был бы ужасный первый опыт вместо хорошего. И это помогло мне с другими девушками, с которыми я был. На самом деле, это помогло мне сейчас справиться с нынешней ситуацией.

Я вызвал у нее интерес.

«Итак, — сказала она неуверенно, — сколько девушек?»

«Семь».

«Семь? Правда? Ничего себе. Всего за год?»

«Да»

«Были ли среди них девственницы, которых тебе пришлось учить?»

Хм, как на это ответить.

«Ну, было три девственницы, да. Что касается преподавания, ну, я думаю, лучший ответ — это то, что мы открывали что-то вместе. Но помогло то, что я знал, что делать, и был достаточно уверен в себе, чтобы делать это. С каждой девушкой секс происходит по-разному».

Боже, это была правда.

«В некоторых случаях это было просто весело. В одном случае это был опыт, изменивший всю мою жизнь. Я до сих пор не могу понять, что это было. Это потрясло меня».

Я должен был быть осторожен. Я ступал по своему собственному эмоциональному минному полю — Дженнифер и Биргит. Я постарался очистить свой разум, пока это не дошло до меня.

У Анны явно был вопрос на уме, поэтому я сказал: «Спрашивай».

Она немного замялась и замялась.

«Ты сделаешь со мной что-нибудь, если я захочу?»

Осторожно, Стив, осторожно.

«Да, если бы ты захотела. Но не делай ничего только потому, что это делает твоя сестра или ты думаешь, что она будет дразнить тебя. Как ты уже сказала, ты можешь сказать ей все, что захочешь. Черт возьми, ты можешь несколько раз ударить изголовьем в стену и сказать ей, какой я замечательный!».

Теперь она смеялась.

«Я тебе нравлюсь?» — робко спросила она.

«Мы сегодня хорошо провели время. Мне было приятно поговорить с тобой. Мне понравилось наше обеденное свидание. Это был хороший день. Так что да, я бы сказал, что ты мне нравишься. Ты мне очень нравишься».

Она немного пожевала нижнюю губу и сказала: «Я действительно хотела сделать что-то сегодня. Сейчас мне не так страшно, как раньше, но я, ну, я не уверена, что смогу сегодня сыграть с тобой в шахматы на раздевание. Ты не против?»

Я улыбнулся ей своей лучшей улыбкой и сказал: «Да, все в порядке. Мы можем сыграть в обычные шахматы, если хочешь, или мы можем просто посидеть и поговорить, как тебе будет угодно».

«Может быть, ты как-нибудь пригласишь меня на свидание?».

«Конечно. Конечно, я не могу вести машину, но мы можем это устроить».

Она немного подвинулась и похлопала по кровати рядом с собой.

«Садись рядом со мной».

Я встал со стула и пересел на кровать, сидя лицом к ней и скрестив ноги.

«Если я захочу, например, поцеловать тебя, это будет нормально? Ты ничего не попытаешься сделать?»

Она слушала? Или она просто боялась и была очень осторожна. Я решил, что последнее. Так и должно было быть. Я подозреваю, что в какой-то момент она услышала о парнях, которые заходят слишком далеко.

«Ты проводишь черту. Ты устанавливаешь границы. Если ты хочешь просто поцеловать, то можешь поцеловать только один раз, или много. Это зависит от тебя».

Она наклонилась вперед, быстро чмокнула меня в губы, а затем села обратно. Я не двигался.

«Разве ты не хочешь поцеловать меня?»

Ну, черт возьми, конечно, хочу! На самом деле, я хотел раздеть ее догола и овладеть ее телом, но я решительно не собирался говорить об этом сейчас. И уж точно не собирался этого делать.

«Конечно, я хочу тебя поцеловать! Но у меня не было разрешения, и ты не спрашивала. Ты спросила, можешь ли ты меня поцеловать. Я сказал «да». Ты поцеловала меня. Вот такая была грань».

«Глупый, я имела в виду поцеловать друг друга, ну, знаешь, по-настоящему».

Я покачал головой.

«Все, о чем мы говорили, говорит мне, что я должен слушать только то, что ты говоришь, и делать только это и ничего больше. Так что позволь мне прояснить, если ты хочешь целоваться, то ты должна попросить. Если ты хочешь сделать нечто большее, ты должна попросить. Ты можешь попросить устно, а можешь использовать свою руку, чтобы направить меня, вот так».

Я взял ее руку и положил себе на грудь, в центр. Я прижал ее, а затем отпустил.

Я хотел убедиться, что она поняла — «Чтобы не было недоразумений, ты должна четко объяснить, что следующий шаг приемлем — 1-я база, 2-я база и так далее. И это не только на сегодня. Это касается всего, что мы можем сделать в будущем. Понятно?»

«Да».

«Мне тебя поцеловать?»

«Да».

И я поцеловал. Мягкие поцелуи, закрытый рот. Это было приятно. Она ответила поцелуем на поцелуй. Пока все хорошо. Я разорвал последний поцелуй и откинулся назад. В этот момент я был уверен, что все это не зайдет слишком далеко, и это меня устраивало. Она мне нравилась, и у меня было сильное предчувствие, что я ей нравлюсь настолько, что в конце концов она окажется в моей постели или наоборот. Не нужно было торопиться. В конце концов, вчера у меня был потрясающий секс.

Так прошел остаток дня — редкие легкие поцелуи, много разговоров. Примерно в 17:15 она открыла дверь, и мы прошли в гостиную.

Ее сестра ждала нас и сказала: «Вовремя! Что вы там так долго делали?».

«Разве ты не хотела бы знать, Джина!»

Ее сестра закатила глаза, взяла пальто и ключи, и они отвезли меня домой.

Когда мы добрались до моего дома, Анна вышла из машины, обняла меня, быстро поцеловала и сказала: «Позвони мне, пожалуйста».

«Рассчитывай на это!»

После ужина я позвонил Бекки, чтобы уточнить детали на субботу.