Саймон выбрал ящик побольше, оранжевый с зеленой окантовкой. «Дергимитолин. Токсично!» – гласила надпись. Он не знал, что такое дергимитолин. Сорвав пломбу, обнаружил внутри полиэтиленовые плакеты с розоватым порошком. Саймон вывалил их на пол, затолкал в ящик тело, кое-как приладил на место пломбу. Пакеты могли привлечь внимание, он пинками запихнул их в промежуток между стеной и штабелем. После тройной дозы он чувствовал себя великолепно, хотелось двигаться, хохотать и сыпать остротами. Ромель в качестве пестицида! Он несколько раз произнес эту фразу вслух и рассмеялся, жалея, что никого нет рядом, чтобы оценить его шутку. Работники завода подумают, что в ящике хранится токсичный дергимитолин, откроют крышку – и увидят… Представив себе их физиономии, Саймон опять расхохотался. Хотел бы он в этот момент оказаться поблизости с записывающей аппаратурой – первоклассный сюжет! Потом Саймон вспомнил, что «Перископ» прекратил свое существование, а значит, продать первоклассный сюжет будет некому, и эйфория пошла на убыль. Впрочем, на Мелиссе наверняка есть средства массовой информации. Он изменит внешность, купит себе новые документы и вернется на поприще видеожурналистики. Он покажет им всем, как умеет подавать новости бывший эксцессер!

В горле першило и жгло, Саймон закашлялся. Дергимитолин токсичен, и он успел вдохнуть этой дряни, пока возился с ящиком. Чертов Ромель! Стараясь задерживать дыхание, Саймон вышел в коридор. Джельде он скажет, что Ромель трепался о самоубийстве, а после убежал и не вернулся, – пусть думает, что ее дружок утопился в море.

В коридоре стоял робот.

– Я – тайный инспектор с неограниченными полномочиями, – вспомнив, что этот болван его еще не знает, представился Саймон. – Самый главный. Подчиняюсь лично директору концерна. Склад надо проветрить… труп организовал утечку дергимитолина!

Он не выдержал и прыснул, а лишенный чувства юмора автомат вошел в помещение, и через секунду загудели вентиляторы.

– Не заходите туда, господин инспектор, – робот вновь появился в дверном проеме. – Концентрация дергимитолина все еще превышает допустимую норму. Вы должны пойти в медпункт и принять антидот.

– Я уже принимал антидот. Заткнись!

Саймон прищурился: его переполняла энергия, а кроме того, осталась одна нерешенная проблема – Шидал. И кажется, он знал, как ее решить.

– Я хочу тебя проэкзаменовать, это входит в обязанности тайного инспектора. Завод не должен взорваться, ты согласен?

– Согласен. Завод не должен взорваться!

– Вот и молодец, умная машина! – ухмыльнувшись, похвалил Саймон. – А теперь скажи: чего ни в коем случае нельзя делать, чтобы завод не взлетел на воздух?

Тот начал перечислять: нельзя складировать на территории завода боеприпасы, нельзя стрелять из бластера в баллоны со сжиженным газом, нельзя…

– Достаточно. Давай-ка объясни мне, какие легковоспламеняющиеся вещества у вас тут хранятся и чего с ними нельзя делать, чтобы не вышло беды?

Ночью Стив и Тина телепортировались в космопорт – в док – и наконец на опечатанную яхту. Сигнализация, которая должна была сработать при попытке открыть любой из наружных люков, не среагировала на их появление.

– Две мины… – на секунду прикрыв глаза, сообщил Гонщик. – Все, готовы. А у тебя тут ничего, уютно.

– Нравится?

Никаких украшений и безделушек Тина не признавала (они напоминали ей Манокар, ту комнату, где умерла мама), но интерьеры салона и двух жилых кают были сделаны по проекту Ольги Лагайм с «Сиролла».

– Красиво.

– Это придумала моя подруга, она очень классный дизайнер. Располагайся, – Тина села в кресло и, дотянувшись до пульта, не глядя набрала код. Через минуту из стены выдвинулся столик с двумя чашками кофе. Автоматика работала.

– Генлаор сделал только одну хорошую вещь, – задумчиво заметил Стив, отхлебнув кофе.

– Какую?

– Нанял тебя убить меня. Иначе бы мы не встретились.

– А если б я преуспела? – пожала плечами Тина.

– Я бы на это не согласился. Если я на что-то не согласен – оно со мной не случится.

– К сожалению, не могу сказать то же самое о себе, – Тина отставила пустую чашку. Некоторые высказывания Гонщика представлялись ей слишком парадоксальными – например, вот это, последнее.

Она перетаскивала вещи в салон, а Стив забирал их и исчезал; спустя несколько секунд снова появлялся, но уже с пустыми руками.

– Да у тебя тут целый арсенал! – удивился он, когда очередь дошла до костюмов и оружия.

– Еще бы! – усмехнулась Тина. – Я уже восемь лет нахожусь в состоянии тихой войны с манокарскими спецслужбами. Жалко, что нельзя захватить с собой всю яхту…

– Телепортировать яхту?.. Наверное, это возможно, только не знаю как. Давай оставим на будущее.

Тина выключила свет, Стив взял ее за руку, и они вместе с последней партией багажа очутились в другом салоне – не таком стильном, загроможденном техникой. На полу лежала куча вещей, рядом топтался робот, нерешительно шевеля манипуляторами.

– Беспорядок? – вопросительно произнес он, когда появились люди.

– Порядок, – успокоил его Стив. – Иди к себе.

– Предупреждаю: предметы лежат бессистемно! – угрожающим тоном бросил робот перед тем, как удалиться.

– Кто его программировал? – рассмеялась Тина.

– Я.

За полчаса она рассортировала свое имущество и разложила по шкафчикам в каюте. Потом надела тергаронский маскировочный бронекостюм.

– Смотри, Стив: если переключить в режим мимикрии, он меняет цвет и видимую фактуру буквально за секунду. То же самое происходит со щитком шлема, а изнутри он остается прозрачным, хоть и немного затуманенным.

– Где такой можно достать?

– На Тергароне. Он обошелся мне в полугодовую зарплату, но своих денег стоит.

– Не возражаешь, если примерю?

Стиву костюм оказался мал.

– Осторожно, он не растягивается!

– Если я его натяну, я смогу хоть целые сутки проторчать в замке…

Тина наблюдала за его попытками, скрестив на груди руки.

– Я думаю, у тебя вполне хватит силы его порвать. Стив, перестань! Это все-таки мой костюм.

– Ладно, – сдался Гонщик. – Мне он не по размеру…

– Значит, пойдем вместе. Ты доставишь меня в замок и спрячешься, а я соберу информацию.

К тому времени, как над плантациями забрезжил рассвет, завод был готов к отправке в тартарары. Во всех помещениях первого этажа пол лоснился от разлитого машинного масла (а также подсолнечного, кукурузного, соевого и оливкового – продукция «Амфитриона» тоже пошла в ход). Кое-где стояли баллоны со сжиженным газом, около них валялись пакеты с ядовитыми пестицидами. Саймон целый час убил на возню с сигнализацией (схему выдал все тот же услужливый робот) и в конце концов отключил ее. Чтобы мозги заработали, пришлось принять еще три дозы, но победа над Шидалом того стоила! Сейчас ни одного робота на заводе не осталось – перед тем как приступить к реализации своего плана, Саймон услал их на дальние плантации, искать насекомых-вредителей. Если верить контрольной диспетчерской системе, кроме него, во всем здании не было ни души, и это его настораживало: где же манокарец? Вдруг тот каким-то образом одурачил заводской компьютер (Шидал, конечно, тупой дикарь, но не надо забывать, что он двадцать лет проработал в органах государственной безопасности Манокара!) и теперь втихомолку подбирается к своей жертве?.. Или отправился ночевать в один из отелей на островах, рассудив, что Саймон все равно никуда не денется?.. Если так, хорошо бы он вернулся до того, как начнется рабочий день и появятся сотрудники «Амфитриона» (наплевать, пострадает кто-нибудь из них или нет, но ведь люди – не роботы: увидав смазанный маслом пол и баллоны с газом, они вполне могут заподозрить неладное и поднять тревогу).