маленькой девочки, после чего повесил его на меч и низко поклонился, коснувшись лбом земли и оставив на снегу следы горячих слез.

– Не вини себя, – подлетела Шаньшэнь, опуская руку ему на плечо.

Лю Синь перевел на нее растерянный взгляд, сглатывая горький ком.

– Отпусти эту душу, она обретет покой.

Волна оглушительного тепла пронеслась по нутру Лю Синя, исходя от руки духа. Превозмогая слабость, парень едва устоял на коленях.

Может, с его стороны самонадеянно цепляться за то, что ему неподвластно? Он был всего лишь человеком, едва ли способным уберечь себя самого. Прежняя уверенность в своих силах оказалась несопоставима с реальными возможностями, и каждый промах, приведший к жертвам, наносил по Лю Синю удар за ударом, пытаясь расколоть его оболочку и вытащить наружу что-то дрожащее, едва стоящее на ногах и несмелое, кем он и ощущал себя на самом деле все это время. Но вопреки этому он чувствовал, что где-то внутри, словно о железные прутья его тела, бьется нечто яростное и мощное, не находя выхода, но подогревая уверенность в своих силах.

Сильный духом, но слабый телом…

Сжав в руках пригоршни снега, Лю Синь встал на ноги и повернулся лицом к полю, глядя на светящиеся сферы. Одна из них кружила рядом с ним.

Проведя пальцами рядом с ней, юноша дернул уголком губ и, посмотрев последний раз на шлем с синей кистью, развернулся, оставляя поле битвы за спиной.

Снега уже почти замели поле, накрыв истерзанные кости белым одеялом, чтобы подарить вечный сон.

Стоя на холме в одном белом халате, Лю Синь передернул плечами и развернулся к Шаньшэнь, которая заметно занервничала, поймав его взгляд.

– Ты обещала мне, что я встречусь с Цзэмином по окончании битвы.

Видя, что дух разволновался еще больше, он приблизился на пару шагов, понижая голос и пристально глядя на существо:

– Где он?

– Шаньшэнь не лгут. Ты встретишься с ним. – Она осмотрела горы своими тускло сияющими глазами. – Но я не могу найти его, словно что-то прячет мальчика от моего взора. Он жив, – увидев помрачневшее лицо Лю Синя, Шаньшэнь отступила, поднимая ладонь. – Я чувствую лишь запах его души, но откуда именно он исходит, сказать не могу.

Лю Синь усмехнулся, глядя на нее.

В самом деле, все не могло быть так просто, верно?

Он не успел взъяриться и выплеснуть на нее все, что думал и чувствовал, как дух вдруг замер, нахмурившись, а затем резко обернулся к одной из гор.

– Он там, – уверенно произнесла Шаньшэнь и указала рукой направление.

Лю Синь недоверчиво стрельнул в нее глазами и, обогнув духа, направился в указанную сторону.

Шаньшэнь о чем-то раздумывала с пару мгновений, после чего нагнала его:

– Мы в неоплатном долгу перед тобой, – поклонилась она, прижав правую руку к груди, после чего мягко взмахнула ей.

Белая мантия, подобно теплому облаку, легла на плечи юноши, согревая замерзшее тело.

Запахнув одежду плотнее и вскинув на духа взгляд, он спросил:

– Ты проведешь их до Желтого источника?

Шаньшэнь кивнула и приподняла подбородок:

– Когда тебе будет нужна наша помощь, духи гор придут.

Лю Синь глубоко втянул холодный воздух и кивнул, прощаясь.

Шаньшэнь долго смотрела вслед уходящему человеку, после чего выдохнула:

– Мы еще встретимся, друг мой.

Подлетевшая к ней сфера мягко стукнула ее в плечо, привлекая внимание.

Гу Юшэн сидел у входа в пещеру, куря свою трубку и всматриваясь в метель, что застилала высокие горы.

Изможденное и уставшее лицо мужчины, казалось, приобрело пепельный цвет за эти дни, пока они рыскали по снегу словно неприкаянные, сбиваясь с ног и обходя горный хребет по десятому разу, но ни Тан Цзэмина, ни Лю Синя найти так и не могли, как ни старались.

Переведя взгляд на пустые ловушки для Шаньшэнь и парящих лотосов, Гу Юшэн опрокинул в себя чарку ледяного вина и откинул голову на скалу за спиной.

– Долго еще торчать на морозе будешь? – сухо спросил Сяо Вэнь.

Гу Юшэн по обыкновению не ответил, продолжая смотреть вперед.

Накинув на плечи теплый плащ, лекарь вышел из пещеры.

– Прошло почти два месяца, а мы не нашли ни одного из них… – покачал он головой.

– Тан Цзэмин не хочет, чтобы его нашли, – сказал Цзин, стоя на ветру в одном тонком халате. – Я несколько раз натыкался на его следы, но мальчишка только водил меня кругами. Он ищет Лю Синя.

– Почему он не возвращается к нам? – тихо спросил Сяо Вэнь.

– А ты как думаешь? – усмехнулся Цзин, переводя взгляд на все еще не сказавшего ни слова Гу Юшэна.

– Так, значит, это правда, Цзэмин упал с обрыва не сам?

Увидев отстраненный взгляд Гу Юшэна, Сяо Вэнь не выдержал и схватил того за грудки, вздергивая на ноги.

Красное вино пролилось на снег, а бронзовая чарка звякнула о небольшой камень.

– Ну как, доволен? – рявкнул Сяо Вэнь.

Гу Юшэн спокойно посмотрел в его полыхавшие раскаленной медью глаза, после чего вскинул руки и сжал запястья разозленного Сяо Вэня. Оттолкнув его от себя, он выпрямился во весь рост.

Все эти дни Гу Юшэн только и слышал в свой адрес обвинения и упреки со стороны лекаря и их проводника. Лишь Цзин все еще придерживался его стороны, но даже он иногда кидал на него неодобрительные взгляды, не смея при этом перечить, потому что и сам понимал его позицию и был с ней согласен.

Сяо Вэнь и Пэй Сунлинь, которого лекарь перетащил на свою сторону, продолжали винить Гу Юшэна. Оба сбивались с ног и едва ли засыпали ночами, и только Цзин, который стал чем-то вроде мирных земель меж двух воюющих царств, удерживал их от новых поисков.

Гу Юшэн вновь повернул голову, смотря на снег, и выдохнул:

– Нас тренировали еще жестче. Я готовлю Цзэмина к тому, чтобы он выжил, когда придет время.

Сяо Вэнь тяжело дышал. Все переживания последних месяцев отразились на его лице. Он устал от неопределенности и бесцельных блужданий по снегу, от которого его уже тошнило.

Когда Гу Юшэн вернулся и сказал, что Лю Синь исчез, Сяо Вэнь впервые вышел из себя настолько, что накинулся на него, разбив руки в кровь о его лицо. Затем взял с собой Пэй Сунлиня и вместе с ним месяц рыскал по горам. Но даже северянин, который знал эти земли как свои пять пальцев, не мог найти путь ни к юноше, ни к мальчику.

Лишь месяц назад, когда все четверо мужчин вновь пересеклись, Сяо Вэнь, скрипя зубами, согласился объединиться, понимая, что обиды и ожесточенные перепалки не принесут пользы в поисках.

В глубине души он был согласен с решением Гу Юшэна, но то, к чему все это привело, выкручивало нервы лекаря в жгут и заставляло хлестать злыми словами по остальным мужчинам и по себе в том числе.

– Ты можешь зверски тренировать солдат своей армии, можешь вытрясать душу из своего племянника на тренировочном поле, но к Тан Цзэмину не смей больше и близко подходить! Понял? Если нужно будет, я сам его всему обучу! – предупредил Сяо Вэнь, проводя ладонью по лицу.

– Ну, тогда Тан Цзэмина можно поминать уже сейчас, – перевел на него взгляд Гу Юшэн.

Сяо Вэнь зло сплюнул и, взмахнув плащом, скрылся в пещере.

– Если ты готовишь его к войне, то не лишай мира, иначе он забудет, за что сражается, – тихо сказал Цзин, вставая рядом с Гу Юшэном плечом к плечу. – Ты уже, кажется, забыл, за что мы бьемся.

Гу Юшэн слабо усмехнулся:

– Нет, все дело как раз таки в том, что я наконец вспомнил.

Цзин помолчал с минуту, после чего выдохнул:

– Там, в Цайцюнь, ты опустил руки и принял поражение, заключив себя в добровольное заточение проклятых земель. Готов поспорить, ты тогда наконец-то выдохнул с облегчением, скинув с себя бремя перед всем миром и опустив великий меч. Пал один из нас – пали все, да? А вместе с нами и империя с миллионами жизней. – Он перевел на мужчину спокойный взгляд. – Тан Цзычэн сражался до последнего вздоха, защищая своего сына, пока демоны не настигли его. Он знал, за что борется.

Гу Юшэн сжал зубы и прошипел, метнув злой взгляд на Цзина:

– Не смей даже имени его произносить при мне.