Что теперь делать, Энира даже отдаленно не представляла. Лира перестала скрывать свои истинные чувства, пытаясь всеми способами доказать, что она, мягко говоря, ему не пара и что кругом полно желающих на его руку и сердце. Но король на все ее горячие убеждения в пользу красавиц его двора, лишь улыбался и качал головой.

Тогда в ход пошли более веские аргументы. Энира с пеной у рта доказывала свою неприязнь, говорила, что Айдан совершенно ей не нравится, что она лучше выпьет яду, чем станет его женой. Но ее слова совершенно не трогали короля. Он с железобетонной миной, преспокойным голосом говорил, что очень скоро она изменит свое мнение.

Спустя семь седмиц она сдалась, и больше не переубеждала этого упрямого барана. Айдан же, как и прежде развлекался сам и пытался развлечь Эниру. Но она в присутствие короля отныне превращалась в некий предмет интерьера.

Сидя на скамье из голубого камня, в дырявой тени от изгороди, увитой виноградом, Энира лениво смотрела на компанию четырех женщин, сгруппировавшихся кружком вдалеке. Они громко противно смеялись и постоянно оборачивались в ее сторону. Однако их внимание привлекала отнюдь не лира, а стоящий чуть в отдалении от нее Айдан III. Он негромко разговаривал на саломейском языке с савитом Меродом, полагая, что Энире этот язык не известен. Тем не менее, девушка понимала все до последнего слова, но разговор про убийство шимского царя ее ни капли не интересовал.

С момента возвращения Айдана в Къюнгонд, королевский замок наводнился дворянами. Все стремились быть поближе к Его Величеству, чтобы в любой момент успеть "лизнуть" его руку быстрее остальных. Мужчины, женщины, старики и дети, все они старались попасться ему на глаза. Поэтому если король выходил в сад, то сад в ту же секунду наполнялся людьми. А так как Айдан всюду таскал Эниру за собой, то ей волей-неволей приходилось наблюдать за всеми этими фальшивыми лизоблюдами. Это раздражало.

И ведь даже винить некого, кроме самой себя. Сидела бы и сидела в Квихле, как велел Хардраг, но нет! Энире же нужно было непонятно кому доказать, что она круче игольного наперстка. Вот теперь и расплачивается за свою дурость.

Скользя взглядом по толпе, Энира вдруг заметила очень уж знакомую фигуру. Сердце екнуло. Она выпрямила спину, и вся подобралась, впившись глазами в широкоплечего мужчину, идущего в сторону замка. Надежды на то, что он вдруг, обернется не было, но Энира всеми силами заклинала небеса, чтобы это произошло. И, о, чудо! кто-то окликнул его, и мужчина обернулся.

Тэйп! Это был Тэйп! Живой! Невредимый! Умершая надежда на освобождение вспыхнула как-никогда ярко. Уж если кто и способен помочь Энире, то только Хардраг. Осознание этой простой истины чуть не подбросило лиру в воздух, заставив со скоростью света побежать к нему. Но она вовремя вспомнила, что Айдан вряд ли позволит ей говорить с Тэйпом.

Воровато глянув на спину стоящего рядом короля, Энира медленно и бесшумно поднялась со скамьи, и по прямой траектории, чтобы ее не заметил Мерод из-за плеча Айдана, двинулась в сторону замка. Добравшись до компании мужчин, лица которых были знакомы, но имена благополучно забыты, лира собралась обогнуть их, но заметив ее, они начали услужливо ей кланяться и громко радостно приветствовать. Испугавшись, что Айдан или Мерод могли их услышать, Энира злобно шикнула на мужчин и бегом преодолела оставшееся расстояние до компании. Оказавшись за спиной одного дворянина, лира глянула назад и с облегчением выдохнула. Король все также разговаривал со своим верным магом, ничего не заметив.

– И вам доброго дня, господа, – улыбнулась Эни удивленно взирающим на нее мужчинам, после чего развернулась и, подхватив пышную розовую юбку, рванула, что есть духу, к Хардрагу.

– Энира! – громыхнул далеко за спиной голос короля, когда до Тэйпа, разговаривающего с проклятым Раймондом, оставалось каких-нибудь метров пятьдесят.

Перед лирой тут же выросла иллюзия шестерых синеглазых здоровенных мужиков, вытянувших руки, чтобы поймать девушку. Тормозить Энира не собиралась.

Прибавив ходу и добежав до одного здоровяка, лира нагнулась и лихо проскользнула у него между ног, вылетев с другой стороны.

Рассеча обнаженные руки о траву, Энира даже не почувствовала боли. Она резво вскочила и, пробежав еще немного, со всего маха врезалась в повернувшегося к ней Тэйпа. Ощущения были, словно лира влетела в бетонную стену. Энира сбила его с ног, навалившись сверху.

– Найди способ со мной поговорить, – полушепотом не попросила, а грозно потребовала она, для пущей убедительности, мертвой хваткой вцепившись в рубашку Подмастерья.

– Окна не закрывай, – только и успел он сказать, как Энира почувствовала, что ее от него отрывают и поднимают в воздух.

Ребра до боли сжали сильные руки, а ухо обожгло горячее дыхание Айдана:

– Ах, ты маленькая врушка. Еще раз увижу тебя с ним рядом, пощады больше не будет. Поняла меня?

Энира ничего не ответила, наблюдая, как Хардраг поднимается на ноги, с таким лицом, словно не произошло ничего необычного.

– Эни, отвечай, иначе я прямо сейчас щелкну пальцами, и его тушка разлетится в разные стороны. Чтоб больше я не видел тебя рядом с ним. Ты меня поняла? – елейно шепнул он лире, касаясь губами ее шеи.

Было настолько противно, что Энира, неприязненно морщась, поспешила ответить.

– Поняла, поняла! – слегка громче, чем нужно ответила она. – Отпусти меня на землю, ради всего святого!

Тихо посмеиваясь, Айдан поцеловал ее в мочку уха и поставил на землю. Эниру передернуло. Было такое ощущение, словно по обнаженной коже паук пробежал своими мерзкими крохотными ножками.

– Вечером жду тебя у себя, – уже совсем другим тоном обратился король к Тэйпу.

– Да, Ваше Величество, – почтительно кивнул головой Хардраг.

Айдан взял Эниру за руку и повел прочь от Подмастерья. Зачем он будет ждать его у себя, лира старалась не думать. Покорно следуя за королем, она обернулась на Тэйпа и выразительно посмотрела ему в глаза.

– Эни, – предупреждающе протянул Айдан, слегка дернув ее за руку, словно она трехлетний ребенок и с первого раза не понимает.

– Да иду я, иду, – недовольно проворчала лира, отворачиваясь от Подмастерья.

Энира прождала Хардрага всю ночь. Открыв окна настежь, она не сводила глаз с черных прямоугольников, в которых мерцало усыпанное звездами небо. Но он так и не объявился. Злая и не выспавшаяся, лира весь день проходила пришибленная. Айдан же наоборот был бодр и весел, словно случилось нечто поистине великолепное. Уставший мозг плохо соображал, и только к вечеру Энира перестала злиться на Хардрага и начала волноваться. Что если посещение Подмастерьем правителя Фостэйна закончилось печально, а может даже трагично?

Об этом даже думать не хотелось! Вновь начались терзания по поводу своего будущего, и сон как отбило. Если с Тэйпом, не дай Оркус, что-то случилось, надежды не оставалось вовсе. Как только Айдан проводил лиру до ее комнаты, пожелав ей сладких снов и получив гробовое молчание в ответ, она, как и в прошлую ночь, открыла окна и приготовилась ждать.