– У него все еще шок после сильных галлюцинаций, – вполголоса объяснил Каплан, тревожно глядя на оружие, гуляющее в руках мастер-сержанта. – Ощущение реальности очень зыбкое. Он еще не вполне соображает, что происходит. Не хватает только, чтобы он нас всех тут перебил из-за своих дурацких иллюзий…

Купер смотрел на разведчиков, как затравленный волк. В отдельных мелочах происходящее казалось ему довольно странным, но это действительно могло быть следствием шока. Странности можно было списать на собственную резко возросшую подозрительность после пережитого. В конце концов, самое странное – это когда в твоей картине мира нет абсолютно никаких странностей. Вот тогда уже точно можно начинать подозревать, что кто-то промывает тебе мозги и подменяет ее искусственной…

Фред встрепенулся, как ужаленный. А если загадочный Фактор способен управлять не только морфами? Во время разгромленного десанта никто вроде бы не пытался брать людей под контроль – но что, если в этом просто не было необходимости? Арагонцам не нужны были зомбированные бойцы, им была нужна техника. Может быть, сейчас как раз включился защитный механизм Фактора – искажать реальность для потенциального противника при его приближении, не давать ему возможности действовать продуктивно? Что, если после посадки на поляну Фактор просто перехватил контроль над сознанием разведчиков и они теперь тупо сидят в брошенной лаборатории под пальцами каменного великана и беседуют с воображаемыми персонажами вместо того, чтобы выполнять задание? И что в таком случае может помочь ему побороть наваждение? Самоконтроль? Воля? Но как ими воспользоваться, если поддельная реальность настолько убедительна, что организм верит в нее на инстинктивном уровне и в упор не видит реальности настоящей?

– Сдайте оружие, гражданин мастер-сержант! – сухо приказал Понтекорво. – Я не могу допустить, чтобы вы размахивали им в неадекватном состоянии.

Мозг Купера работал на полную мощность, казалось, из ушей вот-вот повалит дым. Нет, ребята, так не пойдет. Опять у него пытаются отнять плазменный метатель. Сначала Понтекорво, потом Лара, теперь снова командир. В этом прослеживалась некая логика… Стоп! А ведь предыдущая галлюцинация развеялась именно после выстрела! Что, если огонь из бластера чем-то мешает противнику, и он таким образом, назойливо вторгаясь в сознание Фреда на уровне измененной реальности, пытается решить проблему, заставив его выпустить оружие из рук?

– Купер, это приказ! – с нажимом проговорил полковник.

– Нет, – ожесточенно ответил Купер. – Отойдите, или я буду стрелять на поражение. Десять шагов назад. Всех касается!

– Секунд-капитан Тихонов! – скомандовал Понтекорво. – Помогите мне арестовать мятежника!

Биомеханик медленно двинулся вперед. Ситуация становилась критической. Купер отчетливо сознавал, что не сможет выстрелить в Антона. Какие у него гарантии, что это действительно очередная галлюцинация, кроме смутных подозрений? Если это реальность, он собственноручно убьет офицера разведки при исполнении служебных обязанностей. Не говоря уж о том, что это резко понизит их шансы выполнить задание и благополучно вернуться домой.

Осененный внезапной идеей, Фред поспешно задрал морду бластера в потолок и крепко стиснул предохранительную рукоять. Метатель несколько раз подряд изверг плазму. Оглушительно шарахнуло, сверху посыпались труха, куски потолочных панелей, обрывки паутины. Тихонов присел от неожиданности, не сводя глаз с оружия в руках мастер-сержанта.

– Ну, что? – насмешливо спросил доктор Каплан. – Убедился? Видишь, все осталось по-прежнему. Это и есть истинная реальность, Фред. Хватит блуждать в собственных видениях. Сдай оружие, тебе необходимо взять себя в руки.

Подозрения мастер-сержанта летели к дьяволу. На этот раз выстрелы из бластера не помогли. Кажется, доктор и командир правы. Купер с ужасом подумал, что еще мгновение, и он не задумываясь выстрелил бы в Антона. Нет, хватит, одного коллегу он сегодня уже пристрелил – и хвала Зодчему, что только в своем бреду. Более чем достаточно, граждане военные.

Фред медленно опустил бластер, собираясь отдать ему мыслекоманду выйти из активного режима, когда вдруг произошло нечто совершенно невозможное. Каплан прямо на его глазах раздвоился, и отделившийся от аналитика полупрозрачный двойник крикнул изо всех сил:

– Стреляй еще, сержант! Только вниз бей, не в потолок! Заряды в небо уходят!..

Воспользовавшись тем, что Купер оторопело уставился на новое видение, Антон бросился на него, и Фред выпустил биомеханику под ноги заряд плазмы. От слишком близкого попадания плазменный шар с оглушительным хлопком взорвался, Тихонова взрывом отшвырнуло в сторону, а Куперу опалило брови за открытым забралом шлема. Резкая боль обожгла лицо, но наваждение не исчезло. Легионер изо всех сил зажмурился, мечтая только об одном: проснуться окончательно – в каюте Мисс Синтии, на поляне рядом с Ларой, в канализационном коллекторе столицы Арагоны, в пыточном кресле Кандавла Малфоя, да где угодно, лишь бы сбежать из этого чудовищного фальшивого пространства, лишь бы избавиться от этого невыносимого ощущения, что кто-то холодными пальцами копается у тебя в голове, подыскивая в твоей памяти очередную сцену, которую можно использовать для создания очередной фальшивой реальности.

– Да стреляй же, кретин! – снова крикнул двойник доктора, на мгновение вынырнув из небытия.

Очнувшись, Купер выстрелил в пол возле окна, пробив в нем зияющую дыру. И еще раз. И еще. И еще…

Из всех углов помещения нахлынула вдруг странная темнота, пульсирующая по краям. А в следующий миг Фред ощутил, что лежит в глубокой луже какой-то липкой гадости, погруженный в нее по самый подбородок. Пальцы по инерции еще раз сжали предохранительную рукоять, и предрассветную лесную полутьму разорвала плазменная вспышка.

– Хватит! – раздался сбоку голос Каплана. – Пришел в себя? Все, прекрати огонь! Перебьешь нас всех!

– Что за дьявол? – яростно прохрипел старший сержант. – Где мы?

Этот кошмар казался самой неправдоподобной и безумной иллюзией из всех, что он уже сегодня видел. И именно это лучше любых других доказательств убеждало, что как раз теперь все происходящее – чистая правда. Данная реальность не пыталась изо всех сил фальшиво убеждать Фреда, что она – истина в последней инстанции, и поэтому ей, похоже, можно было доверять.

Все тело чесалось и пылало огнем, словно его погрузили в раствор едкой щелочи. Глаза понемногу привыкали к сумраку, теперь можно было различить, что лужа, скорее даже небольшое озерцо метров двадцати в диаметре расположено на огромной поляне в лесу, а небо над деревьями понемногу начинает светлеть, одну за другой гася огромные арагонские звезды. Рядом с Купером в розовой слизи слабо барахталась Лара, с другой стороны неуклюже полз поперек лужи Каплан, а ближе к середине озера брел навстречу доктору, погрузившись по пояс, Понтекорво. Тихонов неподвижно раскинулся на спине чуть поодаль. Еще дальше вяло били крыльями влипшие в лужу птероиды – один большой, другой поменьше. Среди людей плавали, вытягивая шеи, брошенные бластеры. По правую руку от Купера странная слизь озерца была выжжена несколькими плазменными попаданиями до самого грунта. Обожженная клеточная масса образовала плотную бурую корку, похожую на запекшуюся кровь.