– А я – составить другой, перечислив в нем, сколько раз мы нарушали правила, лгали, шли на неоправданный риск, подвергали друг друга опасности или говорили глупости.

– Если смотреть со стороны, – говорит Дау, – мы всего лишь новобранцы, выполняющие свою первую миссию. Мы игнорировали правила и делали работу по-своему. Результат получился не такой, как хотел регент, но большинство, думаю, согласится, что так будет лучше. Даже если нашу миссию сочтут успешной, Арку, я считаю, все равно велит нам паковать вещи и отправляться по домам. Может показаться, что мы действовали единой командой, хотя на деле это не так. Арку с Илланом ведь тоже часть этой команды, а мы даже не посвятили их в свой план.

– Значит, ты в самом деле думаешь, что нас отошлют домой?

У меня сводит живот. Он, конечно же, прав. Арку потому и дал нам проспать весь праздник, чтобы мы подумали, что натворили, и поняли, что достичь результата недостаточно, если сделать все не так, как надо. Когда нам казалось, что он разрешил мне следовать своему безумному плану, на самом деле, он дал мне веревку, достаточно длинную для того, чтобы повеситься самой и подвести всех остальных.

– Прости меня. Ведь это я чаще всего нарушала правила. И тебя втянула. И если нас отправят по домам, то это будет не столько твоя вина, сколько моя. О боги, никогда не думала, что скажу это.

– Я не вернусь домой, – говорит Дау, – скорее буду скитаться и просить милостыню.

Играть после ужина нас никто не просит. Арфа Брокка, как и остальные наши пожитки, упакована и готова отправиться в путь. Мне удается забрать с женской половины свои вещи, никого не встретив. Я грущу, что больше никогда не увижу Ашллин. На обратном пути кладу свой узелок у подножия дуба и, несмотря на больную лодыжку и раненую руку, забираюсь наверх к ее любимому месту. В шкатулку Волфи не поместится, и я пристраиваю его на ней сверху – в дупле, где до возвращения Ашллин он будет в безопасности. Она никогда не узнает, что вместе со мной ее игрушечный друид с прядью ее собственных волос совершил путешествие в Колдовской мир и вернулся обратно. Когда-нибудь я расскажу своей маме об этом примере магии домашнего очага.

Получив приказ до особого распоряжения твердо придерживаться легенды, мы двумя группами покидаем двор Брефны: сначала музыканты, а вскоре после них и кузнец с его помощником. Многие сегодня уезжают, и стражи едва удостаивают нас взглядом. Лорд Кора не прощается с нами и не благодарит, хотя Арку дал понять, что получил от него обещанную плату. Так что при нем теперь должно быть приличное количество серебра. На конюшне мы тоже не дождались благодарности. Главный конюх лишь едва заметно кивнул Иллану, а меня даже никто и не подумал поблагодарить, словно я там и вовсе никогда не работал. Ну и ладно. По правде говоря, я только рад оказаться подальше отсюда. Из всех обитателей королевской резиденции скучать по мне будет только один – конюшенный пес Брин. Вокруг полно людей, и слов прощания я ему сказать не могу, поэтому лишь присаживаюсь рядом на корточки и почесываю за ушами. Он лижет мне лицо. Я молча пытаюсь дать ему понять, что мне было приятно подружиться с ним. Пройдет совсем немного времени, и он меня забудет.

Объединиться две наши группы планируют позже, вероятно на хуторе Очу, где нам предстоит сменить лошадей. Оставшуюся часть пути наша пятерка проедет вместе. Думаю, Арку устроит нам допрос, как только мы все вместе остановимся на ночевку. В пути я пытаюсь оценить шансы каждого из нас троих.

При этом стараюсь смотреть глазами Арку, кладя на одну чашу весов то, что было сделано правильно, а на другую – наши ошибочные решения и упрямое нежелание принимать во внимание тот факт, что руководителем миссии является все-таки он. Заодно пытаюсь сопоставить триумфальное завершение нашей миссии со странным способом достижения этого результата. Думаю о возвращении домой и впадаю в тоску.

Иллан верхом на коне болтать не любит, и уж тем более, когда его спутник не в состоянии отвечать. Поэтому я остаюсь один на один со своими воспоминаниями и страхами. И понимаю, что очень хочу, чтобы мы все сейчас скакали вместе. Брокк перед отъездом был необычно молчалив – возможно, до сих пор не восстановил силы. Всю ночь он провел в тревоге. Я несколько раз просыпался и видел, как он стоял у окна, накинув на плечи одеяло, и невидящим взглядом смотрел в пустоту. Возможно, тоже пытался увидеть будущее, лишенное Лебяжьего острова. Хотя с такими талантами он всегда будет востребован как музыкант. А что насчет меня? Не исключено, что мне придется наняться конюхом. Где-нибудь далеко-далеко от дома.

Всю первую часть Вороньей дороги мы едем по лесу. Я ловлю себя на том, что постоянно поднимаю глаза, почти ожидая, что эти твари вот-вот спикируют вниз с деревьев и начнут рвать меня когтями. О боги! Как все-таки странно Брокк использовал голос в качестве оружия. И что скажет Арку, когда узнает всю эту историю от начала до конца? Мы ему расскажем? Брокк с Ливаун расскажут нам всем, что случилось с ними за той таинственной стеной? Проклятье Морриган! Если бы перед выездом с Лебяжьего острова кто-то сказал мне, что эта миссия будет связана со столь необычными событиями, я бы просто расхохотался. Потому что даже сейчас с трудом могу во все это поверить. И как Брокк с Ливаун с такой легкостью допускают существование сверхъестественного?

Доехав до боковой тропы, ведущей к дому Хозяюшки Джунипер, мы осаживаем лошадей. Впереди, на развилке дороги, стоят Арку, Брокк и Ливаун. Брокк спешился и отвязывает свою седельную сумку. Двое других по-прежнему сидят верхом на лошадях, перекрывая дорогу любому путнику, который решит здесь проехать. Все о чем-то спорят.

– Надо ехать дальше, – говорит Иллан.

Мы подъезжаем ближе и останавливаемся.

Брокк пререкается с Арку. Ливаун молчит, бледная, как полотно, судорожно сжав губы. И смотрит на брата с таким видом, словно не верит собственным ушам.

– Как это ты с нами не поедешь? Что ты хочешь этим сказать? – невозмутимый обычно Арку прилагает усилия, чтобы его голос звучал спокойно.

– Я обещал.

Брокк скатывает свои вещи в узелок и завязывает его. Арфа у него за спиной.

– Я не могу с вами ехать. Скачите. Забудьте обо мне.

– Дайте нам пару минут, – говорит Ливаун и спрыгивает так стремительно, что вновь рискует повредить лодыжку.

Она передает Арку поводья и подходит к Брокку. Мне кажется, что сестра сейчас даст брату пощечину и велит не глупить, но нет: она просто стоит и смотрит на него.

– О чем ты? – дрожащим голосом спрашивает она. – Что ты обещал? Задания мы выполнили и сделали все, о чем она просила! Она не может заставить тебя туда вернуться!

Я слышу, как упорно она старается сохранить самообладание. Слышу, как ей хочется закричать или дать волю слезам. Я и раньше считал ее сильной, но теперь чувствую эту силу в каждой частичке ее естества.