перерыве между заездами я пошел поприветствовать своих друзей и, проходя мимо трибун, заметил сидевшую в кресле прекрасную Сюзанну, ныне графиню д’Эгелонг, бывшую когда-то моей прекрасной Сюзанной. Наши взгляды встретились. Она знаком подозвала меня к себе.

— Ах, дорогой друг, как я счастлива вас видеть! Если бы я знала, где вас найти, я обязательно известила бы вас о моем браке с графом д’Эгелонгом.

— А я полагал, что вы готовы выйти замуж только за военного, — сказал я без тени смущения.

— С военными покончено. Они сами вывели себя из игры. Теперь они на вторых ролях. Отныне будущее принадлежит политикам.

— Аграф один из них?

— Разумеется. К тому же он богат. Его состояние превышает четыре миллиона, и его это совсем не портит. Заходите к нам как-нибудь. Будем с вами на дружеской ноге. Я представлю вас графу. Думаю, вы оцените его дружеское расположение.

— А я, если бы знал, куда вам писать, обязательно известил бы вас о моем браке с некоей англичанкой.

— Она богата?

— У нее имеется несколько миллионов, но сколько именно, я не знаю.

В этот момент Харриет прошла мимо нас вместе со своим дядей.

— А вот, кстати, и она.

Сюзанна направила на нее свой лорнет и после некоторой паузы сказала:

— Поздравляю. Полагаю, она подарит вам много детей.

— А я буду их отцом… — согласитесь, это кое-что значит.

Сюзанна сама виновата в том, что у меня вырвались эти слова сомнительного свойства. Но не мог же я вполне серьезно и в достойных выражениях рассказывать о моей жене какой-то смазливой носительнице имперской нравственности.

Не знаю, пошлет ли нам Бог обещанных детей. Но одно я знаю совершенно точно: если однажды Францию вновь постигнет великое несчастье, то теперь уже мы оба встанем на ее защиту, и наша решимость будет скреплена любовью, взаимным уважением и готовностью всегда быть вместе — и в горе, и в радости.

Приложение

Эмиль Золя

О "СЮЗАННЕ" И "МИСС КЛИФТОН"

Нескончаемый поток публикаций, посвященных недавно закончившейся войне, на сегодняшний день почти иссяк, и, возможно, литературная критика сможет когда-нибудь разгрести накопившиеся завалы мусора, песка и щебня в надежде отыскать в них хотя бы несколько жемчужных зерен. Я, разумеется, имею в виду не специальные военно-исторические труды, а лишь произведения художественной литературы, к числу которых отношу более или менее внятные рассказы о прусском нашествии, а также новеллы и романы, в которых свалившиеся на нас несчастья описываются в конкретном историческом контексте.

Самое большое недоверие мне внушают писатели, спешащие заработать побольше денег на описании событий недавнего прошлого. Очень уж сильно их книги смахивают на дешевые приложения к газетным листкам. Этим авторам важно лишь одно: извлечь выгоду из любопытства читающей публики. В погоне за сиюминутным успехом они пренебрегают даже исторической правдой и точным описанием исторической обстановки, без которых невозможно себе представить ни одно литературное произведение. А между тем истинная суть масштабных событий становится понятной лишь по прошествии определенного времени, когда утихают страсти и успокаивается взбудораженное сознание людей. Поэтому о глубочайшем национальном кризисе и о том, как он протекал, мы не должны судить поспешно, сразу после завершения его наиболее острой фазы.

Из всего, что принес нам новейший литературный поток, я признаю только те произведения, которые созданы самими участниками военных действий. В их рассказах, написанных по следам кровавых событий, все еще клокочет горячка страшных битв. Правда, реальная действительность в этих сочинениях часто искажается, происходившие события нередко описываются плохо и недостоверно, а свидетельства очевидцев зачастую невозможно проверить, и тем не менее записки участников войны ценны уже тем, что авторы лично пережили эти тяжкие испытания, и их воспоминания могут оказаться весьма полезными для будущих поколений историков. Возможно, через несколько лет описания повседневной жизни на войне привлекут внимание какого-нибудь талантливого романиста, и он вознамерится, опираясь на силу своего воображения, воссоздать истинную картину мучительных страданий, выпавших на долю нашей страны.

Мне довелось прочитать множество пространных трудов о недавней войне, и в каждом из них я обнаружил лишь нагромождение голых фактов, о которых в свое время трубили все газеты. Их авторы старательно описывают разрозненные эпизоды сражений и потчуют нас одной и той же бесконечной болтовней о творившихся безобразиях, а также набившим оскомину хвастовством, злонамеренной ложью и жульническим подведением итогов, не иначе как проплаченным господином Бисмарком. Все это лишь шлак, который через какие-нибудь десять лет отсеется без остатка.

При таком засилье низкопробной литературы особенно отрадно отметить появление двух романов господина Гектора Мало, недавно опубликованных под общим названием "Записки раненого солдата", которые я прочитал с большим интересом. Господин Мало обладает большим литературным талантом, соразмерным таланту Стендаля и Бальзака. Свои первые литературные опыты этот сторонящийся шума правдолюб, одаренный ясным и живым умом, посвятил исследованию человеческих страстей и людских страданий.

Мне стало интересно, куда заведет этого писателя его беспокойный дух после того, как он решился взвалить на себя тяжкий труд описания германского вторжения и разразившейся катастрофы. С самого начала я был уверен лишь в одном: его голос никогда не будет звучать в хоре голосов оголтелых шовинистов. Ведь такого художника, как Гектор Мало, к литературной работе могут подвигнуть лишь его творческое воображение, авторское вдохновение и чувство причастности к современной жизни. Войну он воспринимает лишь как одну из ярких впечатляющих сторон человеческого бытия и одновременно как ценнейший объект литературного исследования. Кстати сказать, описание военных баталий — это любимое занятие каждого литератора. Порядочный писатель чувствует, что сведения о сражениях, почерпнутые в официальных сводках и классических текстах, насквозь фальшивы. Именно поэтому он самолично хочет рассказать нам, как на самом деле умирают люди. Вот и господин Мало не удержался и, поддавшись искушению, пошел по пути Стендаля, описавшего битву при Ватерлоо. Но я, по правде говоря, считаю, что этому соблазну он поддался слишком поспешно.

Итак, я прочитал два романа: "Сюзанна" и "Мисс Клифтон". Нет сомнения, что на сегодняшний день это единственные сколько-нибудь ценные литературные произведения, посвященные Франко-прусской войне. Замысел автора, положенный в их основу, я бы охарактеризовал, как простейший. Главным героем романов является молодой человек, не устоявший перед соблазнами великосветской парижской жизни. Его имя — Луи д’Арондель. Он влюбляется в мадемуазель Сюзанну Борденав и, чтобы понравиться ей, добровольно уходит на войну. Его возлюбленная изображена как типичный продукт падения нравов, свидетелями которого все мы были во времена насквозь прогнившей Второй империи. Эта девица