Таким образом, мы видим, что поджог вражеского города при помощи птиц был популярным сюжетом в XII–XIII веках, когда формировались и записывались легенды о знаменитых деятелях древности. А сами эти деятели как бы «заимствовали» друг у друга тактические приемы. И не только этот. Также популярен был прием напоить врага, чтобы легче его одолеть. Еще у Геродота приведена история о войне царицы массагетов (ответвление скифов) и персидского царя Кира. История противостояния Томирис и Кира имеет немало сюжетного сходства с историей отношений Ольги и древлянского князя Мала: там есть сватовство к вдове-царице с целью завладеть ее землей, попойка с последующим избиением и пленением врага, решительная битва, в которой войско царицы одерживает победу. А это ведь было за полторы тысячи лет до княгини Ольги! Еще один такой эпизод произошел буквально в те же самые годы: в 938 году, как указано в хронике Видукинда Корвейского (Х век), германский граф Геро пригласил на пир около тридцати князей «варваров», то есть западных славян, с которыми в то время воевало Восточно-франкское королевство, а потом, когда они упились вином и заснули, приказал всех умертвить. Причем если до Ольги дошли известия об этом, она могла взять идею графа Геро за образец.

На мой взгляд, чем больше у эпизода литературных аналогов, тем меньше надежды, что нечто подобное было в действительности. Однако гибель Искоростеня в огне военного пожара в середине X века – это факт, он подтвержден археологически. Давно уже возникли сомнения, что город действительно можно поджечь таким образом. Много горючего материала на воробья не привяжешь – не взлетит. Привязать мало – потухнет в полете или сгорит и отвалится. К тому же птица с горящими лапками едва ли полетит в гнездо, скорее будет просто метаться. Есть вероятность, что искры упадут на соломенную крышу и займутся, но все же этот хитрый способ излишне усложняет задачу, не гарантируя успеха.

В наше время «огненных птиц» пытаются объяснить, например, при помощи зажигательных снарядов. В сети есть целые рассказы о том, как за лето послы Ольги метнулись в Царьград, выпросили там греческий огонь и вернулись. Но я сомневаюсь, что осада Искоростеня могла длиться целое лето: городище невелико, и на вершине этой гранитной скалы едва ли могли быть источники воды. Так что вся осада едва ли затянулась дольше нескольких дней.

Объяснение поджога здесь возможно куда более прозаическое: образцы зажигательных стрел известны. А остальное дорисовала народная фантазия, приписывающая мудрому герою особые хитрости.

Еще один интересный момент связан с возможным местонахождением могилы Игоря. Существует легенда, что еще в Первую мировую войну могила Игоря была найдена… и разграблена. Легенда изложена в статье «Наконечник ножен меча из кургана близ Коростеня» (Фехнер М. В.). В 1980 году в Государственный Исторический музей архитектором П. Д. Барановским был передан бронзовый наконечник ножен меча прекрасной сохранности. В статье говорится:

«В урочище под названием «Игорева могила», расположенном в 7–8 км к северо-востоку от Коростеня (летописного Искоростеня) в верховьях р. Ушипки – притока р. Уж, за околицей дер. Сынгаи́, он увидел курган высотой около 3 м, разрезанный широкой траншеей пополам. Своей величиной этот курган поразил еще В. Н. Татищева, когда он во время Северной войны в 1710 г. во главе отряда шел из Киева в Коростень. По словам Татищева, курган этот настолько высок, что подобному ему величиною нигде, кроме как в низовьях Волги, он не видал.

По рассказам местных жителей, за несколько дней до приезда П. Д. Барановского курган был раскопан стоящими у дер. Сынгаи солдатами накануне их перевода в другое место. В нем обнаружен скелет, рядом с которым лежал меч. Офицер, руководивший этими любительскими раскопками, меч взял с собой, а скелет приказал отнести в деревенскую часовню, где Барановский его осмотрел. При попытке поправить кости земля с них осыпалась и на пол упал роскошно орнаментированный наконечник ножен меча…»

Наконечник оформлен в скандинавском стиле X века, вероятно, его второй половины. Он действительно может происходить из захоронения эпохи викингов. К сожалению, мне нигде не встречалось упоминание о том, чтобы большой курган в нескольких километрах от Искоростеня был доследован или хотя бы осмотрен учеными. Из этой легенды возникает вопрос: а по какому обряду Игоря хоронили? Новгородская первая летопись пишет: «изшедше древлянѣ из града Корестеня противу и убиша Игоря и дружину его, бѣ бо их мало, и погребоша Игоря. И есть могыла его близъ града Корестеня въ Древех и до сего дни». Получается, что, по легенде, хоронили древляне, и обряд действительно древлянский: этому племени были свойственны трупоположения, почти без вещей, с насыпью сверху. У элиты (руси) существовал обряд камерного погребения – когда в земле устраивали целую комнату, куда клали множество вещей покойного. А здесь один меч. Если Игоря хоронили древляне, то почему они ему оставили меч – вещь чрезвычайно дорогую, и к тому же зачем вооружать убитого тобой врага? А если участвовала Ольга (допустим, она сумела приехать в ближайшие же дни), то почему она устроила мужу погребение по чужому обряду и дала ему с собой только меч?

(Кстати, утверждение, что могила есть до сего дня, не является доказательством того, что летописец или его современники ее видели. Подобной фразой народное предание вводится в исторический контекст, а объект на местности, к которому предание привязано, может иметь какое угодно происхождение с разбросом в несколько тысяч лет. Начальный свод был создан в 90-х годах XI века, то есть 150 лет спустя после самих событий.)

Но легенда ловко прячет все концы (неведомые военные раскопали, тут же перевелись в другое место), и пока выходит, что есть лишь депаспортизированный наконечник ножен эпохи викингов. В самом городище Искоростеня, том самом, что погибло в военном пожаре, тоже были найдены вещи скандинавского круга. Так что даже если наконечник происходит из варяжского погребения на земле древлян, он не обязательно принадлежал Игорю. Но увы – нередко самые сенсационные находки делаются таким образом, что потом ничего ни доказать, ни проверить.

Как показывает практика, попытки просто взять и перенести эпизоды предания в роман, претендующий на реалистичность, к добру не приводят. То, что хорошо смотрится в предании, в романе оказывается неубедительным и фальшивым. Остается искать какой-то свой путь, брать из духовного контекста эпохи то, что находит опору в контексте материальном. И когда это сделать удается, родится облик истории, которая могла бы произойти на самом деле.

Асгард – небесное обиталище богов в скандинавской мифологии.

Бармица – кольчужная сетка, закрывающая шею, иногда лицо тоже, кроме глаз.

Баяльница – старшая над девичьим коллективом, заводила.

Бдын – столб над курганом.

Бережатые – охрана, конвой.

Боспор Фракийский – пролив Босфор.

Братанич – племянник, сын брата.

Браточада – дочь брата, племянница.