Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В первые месяцы адепты церкви были обязаны работать по одиннадцать часов в день, шесть дней в неделю. Позднее работу на полях сократили до пяти дней и восьми часов. Но после трудового дня люди должны посвящать время собраниям или учебе. Эту модель Джонс позаимствовал у Северной Кореи. Таким образом, люди сначала работали как волы, а после работы, обессиленные, отправлялись на промывку мозгов.
В поселении Джонстауна находилось много детей – они составляли треть всего населения. Но их отбирали у родителей, они жили раздельно. Популярным наказанием за проступки у взрослых являлось запирание в тесных деревянных ящиках. Детей же заставляли проводить ночь на дне колодцев. За соблюдением суровых правил коммунистического рая следила вооруженная охрана, которая днем и ночью патрулировала улицы.
В 1978 году Джим стремительно сходит с ума и превращается в наркомана-параноика. Он не спал без валиума и барбитуратов, не просыпался без психотропных стимуляторов. Его речи на местной радиостанции все больше походили на бессвязную чепуху, он не мог вести проповеди даже по подготовленному сценарию. В этот период у него обострилась ненависть к «врагам». Джонс постоянно твердил, что капиталистические свиньи хотят разрушить их райский уголок. Наверняка многие из местных жителей хотели такого исхода.
Однажды из общины сбежал Тим Стоун – один из ближайших адептов и важное доверенное лицо. Это окончательно выбило Джима из колеи. Тим долго исполнял обязанности главного юриста «Храма народов», хранил много информации о секте, а главное, знал, что на самом деле происходило в Джонстауне. Теперь вспомним с вами о компромате, который Джим собирал на всех послушников. Ближайшие доверенные лица не были исключением.
Жена Стоуна сбежала из коммуны еще в США, и после к главному помощнику доверие пропало. Он постоянно подозревал его в слежке и воровстве. Джим заставил написать бумагу о том, что отцом новорожденного сына Тима являлся на самом деле Джим Джонс. И что Тим сам попросил Джонса переспать с его женой, потому что был гомосексуалистом и импотентом. В общем, Тим тихо собрал вещи и покинул Джонстаун, уехав к жене в Америку. Проблема была только одна – в общине остался их шестилетний сын, о котором и шла речь в заявлении Тима. Родители решили вернуть ребенка во что бы то ни стало. Они обратились в правоохранительные органы Гайаны, где Джим уверенно предъявил заявление, составленное Тимом, но это не помогло. Суд постановил вернуть ребенка законным родителям. И тут Джим понял, что ситуация выходит из-под его контроля. Все-таки он привык, что все вокруг беспрекословно его слушаются, подчиняются ему или как минимум боятся.
С тех пор поступки Джима носят по-настоящему сумасшедший характер. Он устроил фальшивое покушение на самого себя, сбежал в Джонстаун и объявил там военное положение. Город находится в «осаде» и готовится отражать атаку военных правительства. Джонс приказал всем вооружиться и окружить город живой цепью. Начал рассылать по радио тревожные сообщения с информацией о «нападении» со стороны Гайаны. Все это было неправдой и существовало лишь в сознании Джонса. Но некоторые на большой земле ему поверили. Известная правозащитница Анджела Дэвис шокирована тем, что происходит, звонит в поселение и призывает местных жителей держаться до конца и стойко выдерживать оборону во имя свободы и собственных убеждений. Глядя на все со стороны, бывшая жена Джонса, Марселина, приехала в Гайану, чтобы рассказать местным властям о том, что они вообще-то воюют с Джонстауном. Она попросила не выдавать ордер на арест Джима, чтобы не провоцировать поселенцев к применению оружия и не оправдывать ожиданий Джима по поводу того, что его преследуют. Правительство Гайаны выслушало всю историю и решило не связываться с Джонсом, объявив, что не будет предпринимать никаких действий против «Храма народов».
Джим преподнес это как победу в войне, которую сам и выдумал. Но с тех пор в поселении появилась новая практика психического воздействия на жителей. Посреди ночи включались сирена и прожектора, жители обязаны были выйти из своих домов и собраться на главной площади. Джим рассказывал, что в лесу за ними следят агенты ЦРУ, а наемники Тима вот-вот прибудут их убивать. Поэтому у них есть три пути: защищаться, бежать или совершить революционное самоубийство. Под его давлением голосовали за самоубийство, после чего Джонс устраивал имитацию события. Всех, включая детей, выстраивали в очередь и предлагали выпить яд. Джонс никогда не предупреждал, что это учебная тревога. Наоборот, он говорил, что все умрут через 45 минут, а когда этого не происходило, то объявлял, что был экзамен на преданность делу храма.
Кажется, что подобная репетиция стала главной причиной того, что в итоге произошло в Джонстауне. Постепенно люди переставали испытывать шок от того, что сейчас умрут. Каждую ночь они проживали мысли о скорой кончине собственных детей. Более того, это происходило в момент особенно внушаемого физиологического состояния. Была глубокая ночь после тяжелого трудового дня. Вокруг джунгли и люди с оружием. Ни о какой критичности и внутреннем фильтре мы тут и не говорим. Человек имеет свойство адаптироваться и привыкать к самым страшным раздражителям. Тем более когда рядом сотни людей, твоих соседей, делают то, что говорит Джим. Так что примерно по сходному сценарию произойдет в итоге главная трагедия нашей истории. Еще в Америке Джим ежемесячно с 1976 года закупал цианид. У него имелась ювелирная лицензия, а яд якобы нужен для очистки золота от примесей. То есть ресурсов для совершения теракта имелось более чем