И презрительная усмешка появилась на губах у Белосельского.

«Бульдог» насупился.

— Фортуна уже более не покровительствует Вам, — продолжал Белосельский, — идите и передайте это Вашему боссу. Кстати, я его скоро навещу, и тогда мы решим все важные вопросы.

— Я тоже так думаю, — прошипел «бульдог».

— А теперь, господин поверенный…

— Меня называют «поверенный по долгам».

— Так вот, Самина, проводи, пожалуйста, господина поверенного по долгам и пожелай ему всего доброго.

Белосельский повернулся к Антону Сергеевичу и его семье.

— Извините, что все это происходит при Ваших детях.

— Ничего, они уже ко всему привыкли.

— Вы напрасно не хотите принять предложение моей жены, — продолжал Белосельский, — Вам действительно приготовили лучшие номера.

— А Вам не кажется, что Вы допустили ошибку, разозлив этого человека?

Белосельский закусил губу.

— После ареста главы администрации его босс утратит свое влияние. Мне нужно несколько недель, чтобы навести порядок.

— В их руках все правосудие.

— Я это знаю, поэтому из Москвы скоро прибудут нужные мне люди. Не думайте об этом. Пока что Вы можете занять лучшие номера гостиницы.

— А суд… Мы же потеряли жилье…

— Вы получите возмещение. К тому же после того, как я наведу здесь порядок, Вам все равно придется уехать.

— Но куда?

— В Москву. Мне нужен такой человек, как Вы, для управления моими фондами. Вы получите не только квартиру, но и дом. Ваш опыт очень важен.

— Сейчас я не могу думать о Вашем предложении, все слишком запутанно и неожиданно, — отвечал Антон Сергеевич.

— Конечно, но пока что примите предложение Лизы и идите в свои номера.

Супруга Антона Сергеевича вопросительно взглянула на мужа. Но тот лишь озабоченно покачал головой.

— Я не понимаю, как можно победить людей, которые десятилетиями вытворяли всякие ужасные вещи и оставались безнаказанными.

— В жизни случаются и более удивительные события, — заметил Белосельский, обнимая Лизу, — тот, кто был еще вчера могущественен и влиятелен как Нерон или Сулла, завтра обратится в жалкое ничтожество и от него не останется даже воспоминания. Поверьте в то, что я говорю.

— Хорошо, — заключил, поднимаясь, Антон Сергеевич, — моей семье и мне действительно нужен отдых.

И вся группа неспешно направилась к громадному лифту в виде гигантской капсулы, подвешенной на стеклянных качелях.

* * *

Грузный человек в ярко-сиреневом шелковом жилете с массивной золотой цепью, вооружившись длиннющим кием, ловко гонял мячи на изумрудном полотне. Делал он это столь проворно, что красные и синие «ядра» попадали точно в цель, как будто он клал их руками. Минут десять «бульдог» наблюдал за игрой патрона, пока тот не соблаговолил, наконец, отложить кий и повернуть к протеже свой лик. «Бульдог» принял тут же раболепное выражение лица, ибо красные ноздри шефа раздувались несколько угрожающе, а мускулистые плечи, казалось, еще более внушали опасение.

— Значит, это правда? Мне уже рассказали… Ты удрал как заяц.

— Не совсем так.

— Как же было дело? — «Сиреневый Жилет» схватил «бульдога», как щенка за шкирку. — Ты позволяешь с собой так обходиться… каким-то женщинам!

— Это неправда, подоспел этот выскочка-правозащитник с этой «черной пантерой», я о ней уже наслышан… она вцепилась мне в глотку!

— Позор, позор… Еще вчера ты здесь хвастал, что ты со всяким справишься, а тебя в два счета уложила хрупкая девушка.

— Она не такая уж и хрупкая!

«Сиреневый Жилет» отшвырнул прочь «бульдога» и обратился к двум своим телохранителям, которые как статуи Донателло виднелись в глубине обширной гостиной.

— Ты последнее время меня просто позоришь. Тебе уже нельзя поручить ни одно важное дело. Мне самому пришлось звонить в Москву и через знакомого сенатора выяснять, что за человек этот «правозащитник», как он себя называет. Про него ходят разные слухи. Но он опасен, без сомнения. И прислали его из столицы неспроста. Может, это наши конкуренты послали. От него нужно избавиться любыми способами. Готовь команду.

— Я все это уже сделал!

— На этот раз ты меня не подведи! Возьми моих самых лучших людей и преподай достойный урок!

— Он просто издевается над нами! — продолжал «бульдог». — Он имел дерзость упоминать наших байкеров, которые, как Вы знаете, являются нашими преданными друзьями.

Человек в сиреневом жилете хмыкнул и рассмеялся.

— Байкеров и правда заприметили… но вели они себя странно.

— Как это?

— Они не ответили на наше обычное приветствие и условный сигнал. Да и расположились они ближе к твоему дому, чем к моему.

«Бульдог» забеспокоился.

— Но это значит…

— Скоро это перестанет иметь значение, потому что в газетах будут писать некрологи про этого правозащитника.

«Бульдог» осклабился. Но затем вновь нахмурил лоб.

— Что-то меня не радует близость байкеров к моему дому. Я велю все выяснить. Я чую инстинктивно, что здесь дело нечисто.

— Не думай об этом. Байкеров я беру на себя. Ты лучше…

В это время шефу доложили, что к нему пожаловал один военный. Чтобы не мешать интимному разговору, «бульдог» хотел уйти, но «Сиреневый Жилет» остановил его.

— Проходите, полковник, я ждал Вас.

Вошедший мог бы показаться благообразным пожилым человеком, если бы не волчий взгляд из-под седых бровей и плотно сжатые презрительные губы.

— Не теряйте времени, нужно нанести удар сразу! — изрек полковник, сразу переходя к самой сути дела.

— Узнаю Вашу военную выправку. Вы нисколько не изменились, — отвечал «Сиреневый Жилет», — но будьте уверены, что мы победим.

— Вы не знаете этого человека. Промедление слишком опасно. Нужно действовать. Сейчас этот человек в гостинице, покончите с ним раз и навсегда. Не надо ждать до утра.

— Мы все спланировали идеально, — возразил «Сиреневый Жилет», — к тому же излишняя спешка повредит.

— Он перебросил в Ваш город свои лучшие отряды. Вы думаете, что с ним только его «черная пантера» и еще пара женщин-телохранителей? Это иллюзия. Белосельский — словно мастер мистификаций. Он как факир в цирке — играет с нами. В рукаве у него всегда запасной козырь. Он привез по меньшей мере двести человек.

«Бульдог» нахмурился.

— Откуда Вам это известно?

Полковник оттолкнул «бульдога» и подошел вплотную к боссу.