— Неправильные формулы, — сказал он, когда друзья взобрались. — Похоже, на них плохо действуют стандартные заклинания.

— Это точно, — проворчал Гризли, усаживаясь на первый попавшийся обломок дерева. Его лицо, обычно пышущее здоровьем и бодростью, несмотря на самые опасные схватки, сейчас выглядело осунувшимся. Видно, его крепко потрепали, пока Рэй катился с холма.

— Что с плечом? — спросил Рэй.

— Выбил. — Сагюнаро попытался пошевелить рукой и болезненно поморщился.

— Дай-ка я посмотрю. — Имари, окруженная золотистым сиянием целительного духа, подошла к нему.

— Не боишься дотрагиваться до меня? — спросил тот с иронией, терпя прикосновения деревенской ведьмы.

— Нет. Мне однажды пришлось лечить сломанную ногу у быка. А он был пострашнее вас, — ответила она и одновременно резким, точным движением вправила ему плечо.

Сагюнаро дернулся от боли, сжал зубы и уселся на землю, пережидая не самые приятные ощущения после этого лечения. Потом снова пошевелил рукой и кивнул, благодаря.

Имари повернулась к Рэю.

— Как ты? — спросила она с легкой виной в голосе. — Ты просил меня не шевелиться и молчать, но я не смогла, поэтому они напали.

— Ничего удивительного, — ответил он, ощупывая все еще ноющий затылок. — Я тоже уже не мог терпеть этих тварей рядом. Зато теперь можем спать спокойно. Больше они не вернутся.

— Ну да, если вместо них не притащатся другие, — буркнул Гризли, осматриваясь в поисках своего плаща.

Но, как и предсказал Рэй, остаток ночи прошел спокойно. И едва рассеялся сумрак, путники, наскоро позавтракав, снова отправились в дорогу…

Долины внизу были закрыты плотным одеялом тяжелых облаков. И казалось, будто это далекие призрачные земли небесной страны, где живут высшие духи и которая иногда показывается смертным издалека. Но стоило солнцу подняться выше, как иллюзия развеялась, открывая ущелья, все еще затянутые легкой тенью.

Они шли по тропе, то плавно поднимающейся, то спускающейся с одной пологой вершины на другую. Деревья здесь не росли, только низкие, стелющиеся по земле кусты и трава. Было дико холодно. В затененных ложбинах лежал снег, так и не стаявший с зимы, а рядом с ним зеленела мелкая травка. Периодически налетал ледяной ветер, от которого зуб на зуб не попадал.

Однако чем выше поднималось солнце, тем сильнее начинало припекать. Так что к полудню заклинатели с удивлением поняли, что впервые в жизни испытывают жару и холод одновременно.

Зато Имари, как ни странно, повеселела. По лицу ее время от времени блуждала легкая улыбка. Взгляд прищуренных от яркого света глаз с удовольствием скользил по голым склонам. Иногда она наклонялась, бережно срывала какую-нибудь травку и прятала в свой мешок, с удовольствием рассказывая про каждую, отвечая на вопросы Гризли, заданные из вежливости.

Похоже, ночное происшествие встряхнуло ее, заставив вновь ощутить вкус к жизни. Или она была рада видеть родные места.

— Сейчас мы спустимся по этой тропе, затем еще один небольшой подъем, — рассказывала она, не слишком заботясь о том, слушают ли заклинатели, — вон за той вершиной есть место для отдыха. Потом еще полдня пути — и мы уже в Агосиме.

— Хорошо бы, — отозвался Гризли, вытирая покрасневшую физиономию. — А сами вы что собираетесь делать? Вернетесь?

— Нет. Обратно в Андо я не пойду, — решительно ответила она, глядя на горы, белеющие на фоне синего неба. — Агосима большая. Найду в ней место для себя.

Увалень одобрительно кивнул и принялся подробно расспрашивать о провинции. Рэй, прислушивающийся к их разговору, узнал, что эта часть страны всегда была очень обособлена. Крестьяне выращивали скудные урожаи на горных террасах, как-то договаривались с местными духами, с трудом переживали очень суровые зимы и спешили успеть все за короткое лето. Про наместника провинции рассказывали всякие небылицы — будто бы он в родстве с каким-то могущественным духом, поэтому его замок стоит на одной из самых высоких гор и его не интересует судьба подданных, за исключением налогов, конечно.

— И зачем учителя сюда потащило? — недовольно спросил Гризли во время короткой остановки, обещанной Имари.

На очередной плоской вершине стояла полуразрушенная стена. Ее камни поросли лишайником, стершим знаки, выбитые на них. Что это за постройка — женщина не знала. Но за ней можно было укрыться от ветра.

Имари, увидев неподалеку какие-то растения, пошла набрать немного, Гризли увязался следом, планируя узнать еще что-нибудь полезное. И как только они отошли, Сагюнаро повернулся к Рэю.

— Послушай, я хочу с тобой поговорить.

Заклинатель, наблюдающий за облачком, легкой тенью крадущимся мимо горы, посмотрел на него.

— О чем?

— Что произошло в мире черного кодзу?

Меньше всего Рэй ожидал, что тема призрачного цирка будет поднята вновь. Тем более с подачи Сагюнаро, который все время призывал Гризли к тому, чтобы не вспоминать о создателе кошмарных иллюзий.

— Знаешь, я не хочу обсуждать это сейчас. Да и вообще когда бы то ни было.

— У меня есть причины для того, чтобы спрашивать, — настойчиво повторил тот, пристально глядя на Рэя.

— Ладно, — сказал он, чтобы отвязаться. — Ничего особенного там не произошло. Я нашел кодзу, попытался его уничтожить, а он сбежал.

Но это объяснение явно не устроило Сагюнаро.

— Ты встретил там призрак Торы, — произнес он, не спрашивая, а утверждая. — Ты должен был увидеть ее двойника, через которого дух тянул из нее силу.

— Да, — нехотя ответил Рэй, отводя взгляд в сторону.

— И ты развоплотил этот фантом, иначе девушка не стала бы свободна от кодзу.

— Да, — повторил заклинатель, понимая, что от него не отстанут. Хотя меньше всего ему хотелось обсуждать Тору с Сагюнаро.

— Послушай, я задаю эти вопросы не из пустого любопытства, — сказал тот, прекрасно видя, что друг по-прежнему не хочет идти на откровенный разговор. — Мне действительно нужно понять. Там произошло нечто такое, что потрясло тебя, заставило сильно измениться.

Вот теперь Рэю стало интересно.

— Измениться? А можно поточнее?

— Ты становишься убийцей, — с жесткой прямотой ответил Сагюнаро, и подобного ответа заклинатель тоже не ожидал.

— Что?

— Сначала те грабители в подворотне. Ты ранил нескольких и убил бы, если бы не вмешался Собуро…

— Со мной был Гризли, и он также защищался.

— Я говорил с ним. Он не мог поднять на людей руку, пока ты не сделал это первым.

Рэя почувствовал, что начинает сердиться на это неуместное разбирательство его поступков, но ответил пока еще спокойно:

— Да какая разница, кто начал. Они напали на нас, и ты сам, если не забыл, одобрил то, что мы сумели постоять за себя.