– Угу… – Северов наградил меня мрачным взглядом. – У меня едва крыша не поехала, когда я тебя увидел. Ещё одну. А когда ты ко мне в шкаф полезла, по-моему, даже не дышал от шока. Думал, вот сейчас обнаружишь, что не одна там прячешься, вскрикнешь испуганно или ещё как себя выдашь… Говорю же. Едва не поседел в ту ночь.

Он забрал из моих рук опустевший бокал, поставил его на тумбочку рядом со своим, а затем перетянул меня к себе на колени и поцеловал жадно, требовательно.

– И потом тоже… В состоянии близком к безумию. Остаться в Кирсе для поисков не могу – как глава Фамилии я обязан быть в Корпусе, когда прибудут новички, а все мысли только о том, где ты и что с тобой. И Зверь ещё со своей инициативой! Чтоб его. Говорит, мол, нашёл девчонку, дико на цесаревну похожую. Это, конечно, не она, думаю – не ты, то есть – но, как говорится, с худой овцы хоть шерсти клок… Счастье, что я вообще решил посмотреть, так ли она на тебя похожа, как Зверь говорил.

– И как, похожа?

Арсений хмыкнул, а я рассмеялась, представляя его мысли в тот момент, когда он меня увидел. Действительно, ситуация, как в анекдоте, нарочно не придумаешь. А я ещё гадала, что Зверь и Соратник делали в Кирсе без Фамилии, за каким таким делом туда мотались одни. А они, оказывается, пытались меня найти. Или хотя бы информацию обо мне.

– И что ты подумал, когда меня увидел? – выдавила сквозь смех.

– Захотел Зверя придушить, – честно ответил Северов, а я захохотала ещё громче, всхлипывая от смеха.

– Умора!

– А ты? – мурлыкнул на ушко Арсений, поглаживая мою ягодицу, и я моментально забыла о веселье. – О чём думала ты, когда пялилась на меня?

– Я не…

– Пялилась, – он зубами прихватил кожу на моей шее, несильно, но очень возбуждающе. – Ну, признайся!

И я честно кивнула, не чувствуя при этом ни капли смущения. О каком смущении может идти речь, когда на тебя смотрят взглядом, обещающим океан наслаждения?

– Пялилась, – шепнула, всматриваясь в довольно загоревшиеся глаза. – И всю ночь потом о…

Договорить я не успела, потому что сначала мою спину обдало порывом прохладного ночного ветра из внезапно распахнувшейся двери, а затем мне стало уже не до того, ибо в нашей спальне появился третий лишний. Хотя в данной ситуации, пожалуй, правильнее было бы сказать, лишняя.

– Какого хрена!? – прорычал Арсений и бешено глянул на ворвавшуюся к нам девушку, а я слетела с его колен и, не зная, куда глаза деть от смущения, до подбородка закрутилась в простыню. И только после этого, несмело выглядывая из-за плеча парня, посмотрела на смертницу, осмелившуюся отвлечь Севера от воплощения своих планов в жизнь.

Растрёпанная, с гневным румянцем во всю щеку, в криво застёгнутой рубашке и в узких джинсах, она была не просто красива, она было изумительна, трогательно-беззащитна. В огромных глазах цвета первой майской сирени плескалось недоверие и боль. А затем полные губы изогнулись в презрительной злобной усмешке, и я, наконец, узнала в ночной гостье Светлану, Мастера Ти из Детского корпуса, бывшую пассию Северова.

– Значит, гадёныш не наврал, – произнесла она и недовольно поджала губы.

– Светка, ты белены объелась? – недружелюбно поинтересовался Арсений, и девушка, перестав сверлить меня взглядом, посмотрела на парня.

– Ты не имеешь права, – прошипела она.

– Отчего же? Мы больше не в Корпусе, Мастер. На этот посёлок законы Дома не распространяются. Да и Дома здесь ни одного нет и никогда не будет.

– Плевала я на Дом, – Светлана с каким-то полубезумным видом запустила пальцы обеих рук в запутанную гриву своих волос и немного наклонилась вперед. – Плевала я на законы! Ты, ты не можешь вот так вот… Не после того, что я для тебя сделала.

И вдруг упала на колени, напугав меня до чёртиков, и завыла жалобно:

– Арсюша!

– Проклятье! – Северов раздражённо подхватил с пола халат, тот самый, который я у него позаимствовала и, злясь из-за того, что не сразу попал в рукава, повторил:

– Проклятье! Светка, какого чёрта тебя забрало? Я думал, мы всё выяснили три дня назад.

– Не выяснили, – она всхлипнула и, не поднимаясь, быстро-быстро подползла к Северову и вцепилась в его колени. – Не выяснили, Арсюш! Ну, как же так?

Никогда не думала, что может быть до такой степени стыдно за кого-то. Я зажмурилась, чувствуя, как от чужого стыда загорелись мои щёки, но перед глазами всё равно стояло её запрокинутое вверх, зарёванное лицо.

– Я же ради тебя от всего отказалась, – мне хотелось оглохнуть, чтобы не слышать её умоляющего голоса. – От семьи, от Фамилии… Я даже карьеру не стала делать, только чтобы в Корпусе остаться…

– Света, я никогда тебя ни о чём не просил, – ровно произнёс Арсений, отталкивая её от себя. – Разве не так?

– Не просил, – она то ли всхлипнула, то ли хохотнула. – Но ты же вообще никогда ни о чём не просишь.

– Прекрати.

– Тебе нужно было укрепить свои позиции в Корпусе, – словно не слыша его, продолжила Света, – и я позволила Стержневу сместить меня. Я отказалась от всех учеников, потому что ты слишком брезглив, я записала тебя в подмастерье, когда ты не захотел уезжать из Корпуса. У меня же ничего нет теперь, Арсюш. Ничего!

– Я ничего тебе не обещал. Так что прекрати этот цирк! – недовольно произнёс Северов и, грубо схватив Светлану за локоть, потащил незваную гостью к выходу. – Не надо прибедняться, ты всегда делала только то, что хотела. В данном случае ты хотела меня. И ты меня получила на какое-то время…

Не выдержав, я вскочила с дивана и, путаясь в простыне, поспешила в ванную. Закрыться там, включить воду, чтобы не было слышно, о чём они говорят, не думать о том, что чувствует незадачливый Мастер Ти, так унижаясь перед парнем на глазах у счастливой соперницы. А заодно, спрятаться от собственных мыслей, потому что я, вопреки всему, чувствовала себя виноватой.

– Ты, – прошипела Светлана, вдруг вспомнив о моём существовании, – надо было не доносить на тебя, а придушить, когда возможность была…

Моя рука застыла в сантиметре от дверной ручки.

– Придушить? – прошептала я, оглядываясь.

– Доносить? – уточнил Арсений и с каким-то странным любопытством посмотрел на девушку. – Вот, значит, как…

– Значит так! – зашипела Светлана, ненавидящим взглядом впившись в лицо Северова. – Тебе всегда было мало. Всегда требовал самое лучшее. Лучшая комната, лучшие люди на сортировке, девки всегда самые красивые! Теперь цесаревна? А хрен тебе, а не цесаревна! – проорала она, и я заметила, как из некрасиво искривившегося рта в сторону Арсения брызнула слюна.

– Так кому ты, говоришь, на Ёлку донесла? – как-то уж слишком спокойно уточнил парень, но Светлана не обратила никакого внимания на его странное поведение.

– Кому надо, – проворчала она и попыталась вырвать локоть из крепкого Северского захвата. Не тут-то было. Северов толкнул её к письменному столу и силой усадил в кресло.