перед глазами: Ханнес идёт по Хаге, под кайфом, на животе болтается бас-гитара. Мы могли заглянуть к нему в квартиру, а он даже этого не замечал, потому как сидел и оттачивал мастерство. Эдакое навязчивое однообразие: упражняться, упражняться и ещё раз упражняться. В этом весь Ханнес.

В 1975 году молодого басиста приняли в группу «Лысая гора», которая играла симфонический рок и собиралась записывать свой дебютный альбом.

Когда группа распалась, Ростам начал играть в группе «Текст и музыка», записывавшей свои песни под лейблом «Наксвинг». В отличие от других групп, эту здесь едва ли воспринимали всерьёз: к ним относились как к школьникам, а не как к приличным людям. Они не пытались играть настоящий рок, а подмешивали в него африканские и латинские ритмы — а порой и что-то джазовое.

«Текст и музыка» тоже развалилась, и, попробовав свои силы в разных музыкальных коллективах, Ханнес в итоге оказался в группе, которая позднее взяла название «Кругосветные путешественники». В 1980 году они стали аккомпанировать Бьёрну Афселиусу.

С ним они исколесили всю страну и даже дали несколько концертов в Норвегии, Дании и Восточной Германии.

— Это, конечно, непростительно, — говорит Ханнес. — Мне было двадцать семь, и я мог бы отказаться. Помню, как я удивился, когда увидел, что там на самом деле всё оказалось гораздо хуже, чем мы себе представляли. Апатия, дефицит и серость: у них даже не было сил и желания красить дома.

Все 1980‐е Ханнес провёл в турне, под конец присоединившись ещё и к блюзмену Роффе Викстрёму. В дороге он проводил порядка двухсот восьмидесяти дней в году, и это, конечно, выматывало. Вскоре он встретил Лену, и в один прекрасный день она сообщила ему, что беременна.

Как и многие музыканты, Ханнес часто был свободен днём, и тогда он слушал радио Р1. Если гимназические курсы он прошёл в Комвуксе [38], то радио стало его университетским образованием. Поскольку его всегда интересовали социальные проблемы, он решил попробовать себя в роли радиожурналиста.

В 1991 году он подал заявление на факультет журналистики Скурупской народной школы и стал самым старшим студентом в группе. Его маленькая семья сняла небольшой домик по соседству, рядом с пшеничным полем.

В тот год больше всего говорили о предлагавшей журналистские расследования новой телепередаче на SVT «Стриптиз». Как-то гостем Народной школы стал видный репортёр этой программы Янне Юсефссон.

— Я помню, как встретил Ханнеса в Скурупе, — рассказывает Янне. — Смешно, но учителя уже тогда предупреждали меня: «Вот пошлёшь его расследовать какую-нибудь автомобильную аварию. Остальные всё разузнают, вернутся и напишут статью — а этот всё будет сидеть и изучать какой-нибудь винтик». И они были правы — но как же они при этом ошибались! Ведь в нашей работе самое важное — это детали.

Преподаватель репортажной журналистики Ильва Флореман подтверждает:

— Когда речь заходила о расследовании, он превращался в настоящего маньяка. Помню, как однажды до него дошёл слух о торговой площади Мёллевонг в Мальмё: якобы существовал какой-то документ, в котором говорилось, что все торговцы могли продавать там свой товар бесплатно. Он начал его искать, но нигде не мог найти. Он не сдавался и дошёл до конца XIX века, хотя и там обнаружить подтверждения этому слуху не удалось. Но интересно другое: остальные давно бы уже забросили расследование, решив, что это очередная сплетня, а он всё продолжал искать ответ.

До конца учёбы оставался месяц, и тут Ханнес вновь увлёкся музыкой и отправился в очередное турне с Бьёрном Афселиусом. Спустя год непрерывных поездок он понял: жизнь музыканта невозможно сочетать с семейной. Читая в норвежском Трондхейме шведскую газету, он обнаружил объявление о вакансии музыкального консультанта в Йёнчёпинге, подал заявление и был принят на работу.

Но и здесь Ханнес Ростам не мог успокоиться: действительно ли он хотел быть чиновником в сфере культуры?

Он попросил два дня на принятие решения и, вернувшись в Гётеборг, связался с теми немногочисленными журналистами, которых знал: Янне Юсефссоном и Ниссе Ханссоном. Последний однажды упомянул Ханнеса в музыкальном обзоре, а теперь был руководителем отдела журналистских расследований при газете «Гётеборгс-Постен». Ханнесу нужен был совет.

Ниссе Ханссон посоветовал ему перестать мечтать о журналистике: тридцатисемилетнему человеку без единой публикации ловить было нечего. Янне Юсефссона не оказалось в офисе, и Ханнесу пришлось довольствоваться разговором с его коллегой Лассе Винклером — фанатом Дилана, в прошлом придерживавшимся леворадикальных взглядов и в середине жизни кардинально сменившим профессию.

«У тебя есть всё, что нужно, — сказал Винклер, — Дерзай!»

Свою первую статью Ханнес Ростам продал уже на следующий день: газета «Наш Гётеборг» купила его фельетон о диалектных считалочках. Потом он написал статью о динозаврах для «Халландс-Постен». Эти статьи не были шедеврами — но теперь у него в запасе имелись публикации. Отныне он мог называть себя журналистом.

Первое расследование началось с подсказки одного из учителей Скурупской школы, рассказавших о том, как в старых машинах можно было подкручивать счётчики. Принцип был прост: когда покупаешь подержанный автомобиль, установить имена трёх последних владельцев не составляет труда — равно как и узнать, какие цифры показывал счётчик при продаже. Если требовалась более старая информация, следовало подать запрос в Управление дорожного движения, что по факту означало лишь одно: все довольствовались данными о последних трёх владельцах. Этим-то и пользовались мошенники, подкручивая счётчики и находя нескольких новых «фиктивных» покупателей.

Ханнес пробрался в крупный автосалон в центре Стокгольма и, изучив три случая таких сделок, передал информацию в редакцию программы «Стриптиз» — но те попросили его найти ещё двадцать подобных случаев. На это ушло полгода, и довольный Ханнес предоставил результаты своей работы репортёру Юхану Бронстаду.

Ханнеса переполняли страх и восхищение, когда он стоял и смотрел, как Бронстад уверенно зашёл в автосалон в сопровождении оператора и звукорежиссёра. Всё было готово для вопросов о машине, которая, как выяснил Ханнес, прошла куда больше, чем показывал одометр. Когда продавец начал врать, Бронстад достал подтверждающие документы.

— Это были очень жестокие нападки, — вспоминает Ханнес. — Перед тем как войти, я сказал Юхану: «Не понимаю, как ты сможешь это сделать». А он в ответ показал на свой карман: «Но ведь у меня есть все бумаги». Он даже не понял, о чём я.

В тот же год Ханнеса Ростама наняли на SVT. Они с Юханом Бронстадом продолжили работать вместе: показывали, как таксисты обманывают пассажиров, говорили о несправедливых субсидиях ЕС в сфере сельского хозяйства, искали нечестных политиков в Гётеборге и раскапывали примечательные эпизоды о шведской торговле оружием — это, кстати, была одна из