Никита вытер со лба пот. Да, с такой боевой машиной надо уметь обращаться. Это еще чудо, что удалось склонить Шальхина к сотрудничеству на одну лишь акцию с последующим освобождением. Выбора у волхва не было.

Махнув рукой, подзывая к себе машину, он мог только себе представить, что сейчас творится в штаб-квартире Инквизиции. Хотелось надеяться, что Лариса не совершила ошибку, и Шальхин выскочит из инферно именно там, где и планировалось.

— Никита Анатольевич, как вы с этими страхолюдинами справляетесь? — с уважением спросил подошедший с вытаращенными глазами Лязгун. — Едва в штаны не намочил! А последний раз я ссался в полтора года, когда меня соседский волкодав облаял!

Водитель и Слон заржали, но излишне возбужденно, тоже впечатленные увиденным.

— Лаской и добрым словом можно и демона приручить, — хмыкнул Никита, садясь в машину. — Давайте обратно. Мне еще новости надо посмотреть.

****

Аурный маячок, внедренный Никитой в авторучку-презент, сработал как магнит для огненного джинна. Едва Сантьяго Ланца зашел по каким-то своим делам в отделение Ордо Маллеус, агент русской разведки тут же позвонил по нужному номеру телефона и остался стоять неподалеку от штаб-квартиры Инквизиции, что едва не стало причиной его гибели. Опытного агента никто не предупреждал о последствиях такого шага, потому что никто не предполагал, как это произойдет.

Шальхин вынырнул из инфернального тоннеля прямо в кабинете одного из гроссмейстеров Ордо Маллеус подобно внезапно зародившемуся под ногами ничего не подозревающего человека вулкану. Мгновенно раскалившийся воздух превратил Сантьяго, вальяжно сидевшего в кресле, в обугленную головешку, а гроссмейстера сжег запоздалым огненным шквалом.

Джинн каким-то своим невероятным чутьем почувствовал зов находящихся в глубине здания артефактов, и подобно громадной капле раскаленной магмы пробил несколько стен и устремился вниз, в подвал, оставляя за собой бушующее пламя огня. Его не остановила толщина железобетонных перекрытий, которые он прошел как раскаленный штырь сквозь кусок льда.

Артефакты, любовно собираемые сотрудниками Папской Инквизиции по всему свету, сыграли роковую роль. Два запечатанных рунами бронзовых кувшина шестого-девятого веков (никто толком их не идентифицировал, да и не было нужды) привлекли Шальхина. Джинн одним лишь дыханием изменил структуру защитной вязи, и освобожденные твари, озлобленные и неуправляемые, принялись крушить все вокруг. Три огненных эпицентра подточили фундамент левого крыла штаб-квартиры, сплавив бетон и опорные балки, после чего здание рухнуло, погребая под собой тех, кто не успел выбежать на улицу.

Вязкая, насыщенная огнем, волна воздуха ударила по зевакам, раскидала их по сторонам. Но им все же повезло больше. Обожженных было предостаточно, но никто не погиб. Русского агента спасла реакция, оставшаяся от боевого прошлого. Он нырнул на асфальт, прикрываясь бортами машин, стоявших на противоположной стороне улицы. Зазвенели разбитые стекла, завыли сигнализации, истошные крики людей огласили утреннюю тишину прилегающих к Пьяца ди Санти Аполлинарио улиц.

С удивлением посмотрев на сожженные полы дорого пальто, агент покачал оглушенной головой и постарался как можно быстрее убраться с места катастрофы. Полиция должна прибыть с минуту на минуту, а отвечать на их вопросы у мужчины не было никакого желания.

Пришел он в себя в каком-то небольшом сквере. Сев на свободную скамью, агент достал телефон и сделал один звонок, произнеся ничего не значащую фразу. Но тот, кто сидел в Петербурге, выводы сделал правильные. На какое-то время самая амбициозная и опасная секция Папской Инквизиции оказалась обезглавленной.

****

Никиту разбудил дикий вопль индейца, снявшего скальп с врага. Взлетев на ноги, он мгновенно перешел в боевой режим и бросился к распахнутому окну, возле которого стояла Тамара и закрывала рот ладошками. Повернувшись к всклокоченному ото сна мужу, она повисла на его шее и осыпала поцелуями.

Осторожно, не разнимая крепких рук супруги, Никита осторожно выглянул в окно и расслабленно вздохнул. На придомовой лужайке, сверкая на утреннем солнце как до блеска начищенная золотая монета, стояла гордость индивидуального заказа рода Касаткиных. Прижавшийся к земле подобно хищному зверю, с плавными обводами крыльев и капота, с никелированной радиаторной решеткой, на которой красовался шильдик в виде герба Назаровых, ярко-красный автомобиль воплотил в себе некоторые дизайнерские черты шведской «Кристы» и русской «Ладоги» класса «премиум». Что ж, Василий сдержал свое слово. Судя по реакции Тамары, она мгновенно влюбилась в подарок.

Уф, а он подумал, что с машиной что-то случилось. Вот же очаровательная сирена, чуть сердце не засбоило!

— Никита! — не сдержавшись, Тамара снова зацеловала мужа. — Это ведь мне? Правда?

— Тебе, солнышко, — улыбнулся Никита, едва удерживая за талию свою старшую жену. — Я ведь обещал подарок за деток? Выполняю… Стой! Ты куда рванула? Хочешь всю усадьбу шокировать своей прозрачной сорочкой?

Он захохотал, глядя на суматошную беготню Тамары по спальне. Похватав в охапку одежду, жена скрылась в ванной комнате. По скорости облачения она сейчас могла дать сто очков вперед любому бойцу, поднятому по тревоге. Через пять минут, закалывая на ходу собранные в небрежный пучок волосы, натянув на себя бриджи и темно-синюю блузку, Тамара вылетела в коридор, толкая перед собой спрессованный магией воздух, чтобы не терять время на открывание дверей.

— С ума сойти, — покачал Никита головой и тоже стал одеваться. Ему удалось поспать пару часов после прибытия фуры с машиной. Пришлось накидывать «полог тишины», чтобы аккуратно выгрузить автомобиль и подъехать на нем к дому под самые окна. Украсив подарок лентами, он тихо пробрался в спальню и крепко уснул с чувством выполненного долга.

Вспомнилось, как Даша, зачарованно хлопая глазами, смотрела на огромную корзину с бухарскими розами, присланными Каримовыми в знак благодарности за помощь в противостоянии с враждебным кланом. Правда, Никите пришлось шепнуть Бахтияру, какой именно подарок он бы хотел преподнести своей молодой жене, родившей ему сына.

Помимо двух тысяч тринадцати роз (год, когда Никита с Дашей вернулись в «Гнездо») союзники сделали свой персональный подарок для новорожденного: безгардовая хивинская сабля в орнаментированных бирюзой и покрытых эмалью ножнах с серебряной чеканкой заняла почетное место на стене кабинета Никиты.

Впрочем, рано или поздно Никита собирался торжественно передать ее подросшему Ярику. Мужчине — мужское оружие. А молодой матери, кроме роз — драгоценное колье из струящихся водопадов жемчуга, изумрудов и рубинов. Но этот подарок преподнес сам Никита, после чего на несколько ночей попал в сладкий плен младшей жены.

Сегодня в имение должны были приехать представители нескольких вологодских родов. Мелкопоместные дворяне — слухи в небольшом городе ходят упорные и надежные — серьезно обсуждали вопрос вхождения в клан Назарова. Они видели, что молодой дворянин, имеющий мощную протекцию императора, остался в Вологде и не собирается покидать родовые земли. Мало того, расширяет свое влияние, умело избегая столкновений с Городецкими.