Она была похожа на маяк, пробивающий туманную мглу.

– Филипп всегда утверждал, что легче выдержать осаду, чем пройтись по залу рядом с Изабо. А уж скольких воздыхателей он отгонял, и не только палкой, – сообщил Галлоглас, торопливо поднимаясь. – Привет, бабуля. Они уступили твоим требованиям?

– Разумеется, – ответила Изабо, подставляя внуку щеку для поцелуя.

– Частично, – тут же добавила Фиби.

– Что-то пошло не так? – спросил Галлоглас у Фернандо.

– Пустяки, о которых и говорить не стоит.

Фернандо выдвинул стул. Изабо грациозно села, скрестив свои изящные ноги.

– Если учесть, сколько нарушений служебных правил ему пришлось допустить, я бы сказала, что Чарльз был на редкость сговорчивым.

Адам подал ей меню. Губы Изабо сложились в легкую брезгливую гримасу.

– Будьте любезны, фужер шампанского.

– Чарльз тоже не остался внакладе. Ты отвалила ему достаточно деньжищ за эту жуткую картинку, – сказал Фернандо, выдвигая стул для Фиби. – Изабо, хоть убей, не понимаю, зачем ты ее купила?

– Картина не жуткая, хотя, должна признаться, мой вкус к абстрактному экспрессионизму – явление благоприобретенное, – сказала Изабо. – Страстное таинственное произведение. Столько необузданности. Я подарю картину Лувру и заставлю парижан раздвинуть границы их художественного восприятия. Попомните мое слово: ровно через год каждый крупный музей будет из кожи лезть, чтобы купить произведения Клиффорда Стилла[43].

– Жди звонка из «Куттса», – прошептала Хэмишу Фиби. – Она даже не торговалась.

– Беспокойства излишни. «Сотбис» и «Куттс» прекрасно знают, что деньги тратить я умею. – Изабо открыла элегантную кожаную сумочку и протянула мне клочок бумаги. – Вуаля!

– «Т. Дж. Уэстон, эсквайр», – вслух прочла я и подняла глаза на свекровь. – Это и был покупатель листа из «Ашмола-782»?

– Возможно, – лаконично ответила Фиби. – В папке находился лишь кассовый чек. Он расплачивался наличными. И еще: шесть писем, отправленных по неверным адресам. Ни по одному из них Уэстон не живет.

– Но вряд ли так уж трудно его найти. Сколько Т. Дж. Уэстонов может быть в Англии? – спросила я.

– Более трехсот, – ответила Фиби. – Я проверяла по общенациональному телефонному справочнику. И потом, мы не знаем наверняка, принадлежат ли фамилия и инициалы мужчине или женщине. То же самое касается и национальности. Один адрес – датский.

– Не впадай в уныние, Фиби. Мы наведем справки. Используем связи Хэмиша. Леонард круглосуточно в нашем распоряжении. Отвезет нас куда угодно, – невозмутимо заявила Изабо.

– Мои связи? – Хэмиш со стоном обхватил голову. – Поиски могут занять недели. Я буду вынужден поселиться в этом ресторане. Я уж молчу, сколько кофе мне придется влить в себя.

– Поиски не затянутся на недели. Так что можешь не беспокоиться об избытке кофеина в твоем организме. – Я спрятала бумажку в карман, повесила на плечо сумку и встала… едва не опрокинув стол.

– Храни тебя Боже, тетушка! Ты едва ли не с каждым часом увеличиваешься в размерах.

– Спасибо за комплимент, Галлоглас. Ты очень наблюдателен.

Я ухитрилась застрять между вешалкой, стеной и стулом. Галлоглас поспешил высвободить меня из плена вещей.

– Откуда в тебе такая уверенность? – спросила Сара, разделявшая скептицизм Фиби.

Я молча подняла руки. Разноцветные нити ярко светились.

– Надо поскорее отвезти Диану домой, – сказала Изабо. – Вряд ли владельцу ресторана захочется, чтобы в его заведении летал дракон. Мне этих полетов хватило в замке.

– Спрячь руки в карманы, – прошипела Сара. – Они и впрямь светятся у тебя, как елочная гирлянда.

Я еще не достигла стадии беременности, когда женщины ходят вразвалку, но даже сейчас было не так-то легко пробраться между близко стоящими столами. Особенно когда руки засунуты в карманы плаща.

– Пожалуйста, пропустите мою невестку, – властным тоном произнесла Изабо.

Сжав мой локоть, она повела меня к выходу. Мужчины послушно вставали, задвигая стулья и глуповато улыбаясь.

– Мачеха моего мужа, – шепнула я одной рассерженной посетительнице.

Женщина сжимала вилку, как оружие. Должно быть, она решила, что я вышла замуж за двенадцатилетнего мальчишку, от которого и забеременела. Учитывая внешний облик Изабо, более взрослых детей у нее попросту не могло быть.

– Второй брак. Жена значительно моложе. Вы представляете, что это такое.

– Ну вот, засветились, – недовольно пробормотал Хэмиш. – Теперь все вампиры, демоны и ведьмы в почтовом округе W1 будут знать, что Изабо де Клермон пожаловала в Лондон. Галлоглас, неужели ты не мог ее сдержать?

– Сдержать бабулю? – Галлоглас покатился со смеху и хлопнул Хэмиша по спине.

– Кошмар какой-то! – воскликнул Хэмиш, когда еще несколько голов повернулось в нашу сторону. – До завтра, Адам, – бросил он метрдотелю, толкая дверь.

– Ваш обычный столик на одного, сэр? – спросил Адам, подавая Хэмишу зонт.

– Слава богу, да.

Усевшись в ожидавшую машину, Хэмиш покатил в Сити, где находился его офис. Леонард помог мне забраться на заднее сиденье «мерседеса». Туда же уселись Изабо и Фиби. Фернандо сел рядом с Леонардом. Галлоглас закурил сигарету и двинулся по тротуару, дымя сильнее, чем старинный пароход на Миссисипи. Мы потеряли его из виду возле паба «Карета и лошади». Жесты, подаваемые Галлогласом, показывали, что он намеревается выпить.

– Трус, – покачал головой Фернандо.

– И что теперь? – спросила Сара, когда мы вернулись в наш дом и расположились в уютной утренней гостиной.

Центральная гостиная была вполне комфортабельной, но эта небольшая комната стала самым любимым моим уголком в доме. Мне нравилась ее разностильная мебель, включая старинный стул. Я была уверена, что когда-то он стоял в нашем лондонском доме на Уотер-лейн. Если другие помещения восхищали своим убранством, утренняя гостиная ощущалась жилой комнатой.

– Итак, Т. Дж. Уэстон, эсквайр. Теперь займемся его или ее поисками.

Я взгромоздила ноги на почерневший от времени елизаветинский стул и застонала от ломоты в костях. Туда медленно проникало тепло пылающего камина.

– Это все равно что искать иголку в стоге сена, – заявила Фиби, позволив себе даже вздохнуть.

– Если Диана пустит в ход свою магию, поиски упростятся, – убежденно заявила Сара.

– Магию? – Изабо повернула голову ко мне; ее глаза сверкнули.

– Ты ведь не благоволишь к ведьмам? – спросила я.