– Мне она не нужна, но нужна тому, кому я верен.

– Верен? – в голосе Блэквуда слышится удивление. – То есть ты только чья-то шестерка?

– У каждого есть путеводящая рука.

– И кто же твой повелитель?

Блэквуд, какого черта? Почему он его провоцирует? Он что, хочет, чтоб тот свернул мне шею?

– Ты из-за этого переживаешь? – Даниил проводит рукой по моей щеке. – Боишься, что я сверну ей шею, и пытаешься отвлечь меня?

Чувствую, как пальцы обволакивают затылок. В это время желудок затягивается так сильно, будто сейчас выпрыгнет наружу.

– Ты ведь не знаешь, верно? Хотя откуда. Ты едва можешь отличить ярость от раздражения.

– О чем?

– Посмотри внимательнее. Что ты видишь в этих глазах?

Специально смотрю в пол, но Даниил обхватывает мое лицо и силой заставляет смотреть на Блэквуда.

– Обиду, боль, боязнь.

Брови Блэквуда сходятся на переносице. Похоже, он понятия не имеет, чего добивается Даниил. Я тоже.

– Гнев, сострадание, жалость? Что ты видишь?

Блэквуд не отвечает. Только смотрит на меня, холодно и бесстрастно, как на какое-то пятно на асфальте.

– Я так и думал, – руки Даниила ослабляют хватку, и я могу опустить голову. Пользуюсь моментом, вытягиваю с волос заколку и сжимаю в руке. Она мне еще пригодится.

– Если бы в тебе осталась хоть капля человечности, ты бы понял, что скрывается под этим взглядом. Не презрение, не страх, а симпатия.

Земля расступается под ногами. Хочется просто провалиться сквозь доски, а то и еще глубже. Зачем он это сказал? Я не хочу об этом думать. Ни потом, ни сейчас.

– Она влюблена в тебя.

Ловлю взгляд Блэквуда и не знаю, куда девать свой. По всей вероятности, этого он точно не ожидал.

– Что ты на это скажешь?

– Что мне плевать.

Рука Даниила застывает у меня на горле.

– То, что она чувствует, меня не интересует, как и она сама. Можешь ее искромсать и сделать чучело на память, мне все равно. Я лишь выполняю приказ. Остальное меня не касается.

Беззвучно выдыхаю, потому что дышать я больше не в состоянии. Неважно… мои чувства не важны, моя жизнь. Ничего не важно кроме приказа. Чувствую, как сильно сжимается в груди. Кажется, я сейчас задохнусь.

– Неужели?

Слышу, как он достает из кармана нож. На лице Блэквуда не сдвинулось ни нерва. Да что с ним? Он просто даст Даниилу меня убить? Если он не предпримет что-нибудь, это сделаю я.

– А если я сделаю так?

Он подносит лезвие к моему плечу.

А если я сделаю так? Втыкаю заколку ему в шею и бросаюсь бежать. Вниз со сцены, сквозь весь зал, бегу. Сквозь треск дерева и скрежет когтей, бегу. На зов Изи бегу. Вижу ее и Майкла у двери. Они протягивают мне руки. Я почти хватаюсь за них, но все вдруг исчезает. Вид полуоткрытой двери, складки платья, руки, лица. Весь зал пролетает перед глазами и тонет в темноте. Голова раскалывается от удара. Последнее, что вижу, это обивка стены и плиты пола.

В голове все смешалось. Так больно открыть глаза. Не чувствую своего тела, оно словно висит в воздухе. Я жива? Что произошло и почему так сложно дышать? Чувствую какое-то движение. Пытаюсь открыть глаза, но голова еще больше кружится. Такое ощущение, что я куда-то двигаюсь, но куда?

– Она просыпается!

Голоса. Они реальны или…

– С ней все нормально?

Это Изи! И Майкл. Значит, я жива, хоть, на первый взгляд так и не скажешь. Пытаюсь заговорить, но со рта вырывается только сдавленный звук.

– Сюда.

Только не он. Что он здесь делает? Да еще и так близко, словно… Открываю глаза и вижу Блэквуда прямо надо мной. Одна рука поддерживает мое плечо, вторая – ноги… словно он несет меня. Куда он меня несет?!

– Пусти…

Пара минут, и зрение наконец возвращается. Вижу заснеженный асфальт, силуэты машин. Мы на стоянке. Изи и Майкл за нами. Какое облегчение, что они целы. Не успеваю опомниться, как уже сижу на сидении. Блэквуд хочет приподнять мои ноги, но я отстраняюсь от него, как от огня.

– Убери от меня руки.

Ставлю ноги на выступ и захлопываю дверь. Не хочу, чтоб он хоть пальцем меня касался. На заднем сидении слышно дыхание. Вижу в зеркало заднего вида, как Майкл приобнимает Изи. Машина трогается с места так резко, что голову вдавливает в сидение.

– Сив, – Майкл подается вперед, – ты как?

– Нормально.

– Да какое там! – вспыхивает Изи. – Ты пролетала через ползала перед тем, как врезалась в стену. Ты бы слышала, какой при этом раздался звук! Словно тебе все кости переломали. Нам нужно в больницу!

– Никакой больницы, – Блэквуд резко выворачивает руль. – Там небезопасно.

– С ума сошел? Ей нужна помощь!

– Изи, я…

– Переломов нет, – перебивает Блэквуд. – Я проверил.

– А то, что у нее кровь идет из носа, это, по-твоему, ничего?

Изи готовится пуститься в атаку, но я ее опережаю. Меньше всего мне сейчас хотелось бы слушать, как они ссорятся.

– Со мной все нормально. В больницу не нужно.

Натягиваю воротник повыше. Только сейчас замечаю, что на мне пиджак Майкла.

– А как же кровь?

– Я сказала: все нормально.

– Ладно, – она беспомощно вскидывает руки, – делайте как хотите. Меня все равно никто не слушает. Зачем я вообще здесь распинаюсь?

Может, она права. Может, мне не помешало бы показаться в больнице, но сейчас мне на это плевать. На тяжесть в спине, слабость в руках, пятна перед глазами. На все.

– Куда мы едем? – возникает Изи.

– Я думаю.

– Где, по-твоему, сейчас безопасно?

– Я думаю, – повторяет жестче Блэквуд.

– Дом Майкла рядом, – она поворачивается к нему. – Ты ведь живешь во Фрейзере?

– Да, здесь в двух-трех километрах…

– Нет, – отрезает Блэквуд, – слишком близко к академии.

Изи задумчиво закусывает щеку.

– Наш загородный дом! Он недалеко от Уинтер Парка, но все же проехаться придется. Пятнадцать километров в сторону Грэнби. Третий выезд на сто тридцать пятом шоссе. Я покажу дорогу.

Блэквуд кивает, даже не взглянув на нее. Вместо этого он смотрит на меня, словно проверяя, не отключилась ли я еще. Какая забота.

– Потерпи, милая, – шепчет Изи мне на ухо, – дома есть обезболивающее.

Но я ее не слышу. Откидываюсь на спинку и всеми усилиями стараюсь игнорировать Блэквуда. Не хочу даже смотреть на него после того, что он сделал. Черт, как он мог убить дядю? Как мог не сказать мне? Он же видел, как я места себе не находила, и врал мне в лицо. Когда я спросила, он мог сказать, но не сделал этого. А еще Лизбет. Какой бы стервой она ни была, она не сделала ничего, заслуживающего смерти. Хотя о чем я. Убийство невинных давно вошло в его привычку. Сознание уплывает, мысли текут медленно и тяжело. Сзади слышен рокот голосов. Изи с Майклом обмениваются впечатлениями, а я не могу выдавить из себя и слова.