— И что ты собираешся делать?! — спросила Сати, прикрутив поток ругани.

— Ничего, — ответил он, все так же глядя в сторону. — А что я могу сделать?

— Ну, не знаю. Будешь приезжать и развлекаться с ней у отца под боком!

— Нет! — Мика опустился на кровать и закрыл лицо руками. — Можешь не волноваться, я не опозорю честь семьи. Если тебе больше нечего сказать, выйди, пожалуйста. У меня скоро рейс, я должен подумать, что еще не взял.

Но Сати не вышла. Она подсела к нему и уже более миролюбиво обняла за плечи.

— Братишка, прости, что ударила. Я волнуюсь за тебя, понимаешь?

— Понимаю, — сухо ответил Мика. Физической боли от пощечины уже не было, а вот обида еще не угасла.

— Это пройдет. Вот увидишь. Просто держи это под контролем, пока не улеглось… Иначе мне придется все рассказать отцу.

— Ну валяй, рассказывай! Ты знаешь, что он со мной сделает.

Мика услышал, как Сати тяжело вздохнула. Она не могла всерьез его этим шантажировать.

— Ну… Ты просто должен отвлечься. И все забудется…

— Легко тебе говорить, ты ведь у нас мисс Холодное сердце, — съязвил Мика. — Ты вообще не понимаешь о чем говоришь, ведь ты никогда ничего не испытывала кроме лени и желания повыносить мозг!

Он почувствовал, как Сати убрала руку и встала, а когда поднял на нее глаза, увидел, как она помрачнела, будто вспомнив что-то неприятное, даже болезненное.

— Ты ошибаешься, — напряженным голосом сказала она. — Я прекрасно понимаю, о чем говорю. Мика, видишь ли… Иногда тебе ничего другого не остается, кроме как взять себя в руки и жить дальше, как ни в чем ни бывало. Потому что если раскиснешь и дашь волю чувствам, пойдешь ко дну.

Опустив голову, Сати вышла, а Мика все еще в недоумении смотрел на тихо закрывшуюся дверь. Что это было? Сати говорила так, словно хранила в себе какую-то тайну, которая в порыве эмоций показалась на мгновение, а потом была поскорее спрятана от любопытных глаз. Или ей просто было грустно наблюдать падение младшего брата?

В любом случае, у Мики не было времени и возможности в этом разбираться. Он вызвал такси и потащил вниз чемодан. Как ни претила ему мысль о расставании с Зарой, иного выхода не было — тут Сати была права. Выйти из дома не оборачиваясь. Сесть в такси. Добраться до аэропорта. Улететь далеко-далеко от нее… забрав частичку с собой. И в этом проблема. Если эта частичка накрепко засела в груди, как это должно пройти и забыться?

Да оказывается у него есть сила воли! Мика почти гордился своей выдержкой — уже месяц он не входил в контакт с Зарой, строго контролируя все порывы позвонить ей или написать. Почти. Обычно, когда пытаешься что-то преодолеть, и у тебя это потихоньку получается, ты радуешься успеху, однако он не был рад. Изоляция давалась тяжело, ведь в голове постоянно крутились картинки их последней проведенной вместе ночи.

Учеба, новые друзья, новые ощущения отвлекали, но Мика мухлевал. С утра, перед занятиями и вечером он открывал Галерею и смотрел на единственное фото Зары, которое успел сделать — когда она спала у него на руке, а телефон по счастью оказался под боком. Он не целовал экран и не плакал над ней, просто медитировал, упиваясь окутывавшей его теплотой.

Мика не знал, смотрит ли Зара его страницу — число подписчиков подбиралось к миллиону, и отследить все лайки и комментарии, а тем более просмотры было нереально. Он надеялся, что она не смотрит, и эгоистично жаждал, чтобы смотрела, чтобы не бросала его.

Месяц… Неплохо. Еще почти три месяца, и он вернется на каникулы, будет вести себя как ни в чем ни бывало, легко игнорируя Зару после такой закалки… Или скорее зажмет где-нибудь в темном углу, обнимет крепко-крепко, зароется лицом в ее волосы, ощущая, как она прижимается к нему в ответ.

Мика уже в который раз нашел по поиску ее закрытый профиль все с теми же жалкими несколькими подписчиками и подписками, число которых не доходило и до десятка. На аве стояли какие-то розочки. Невинный профиль, за которым скрывается большая любовь популярного блоггера Мики Сайларова. И он даже на нее не подписан!

Несколько минут парень созерцал одинокую страничку Зары, как будто это делало ее немного ближе. Месяц… Это слишком много! Подаваясь внезапному порыву, Мика зарегистрировал новый профиль, назвавшись «Маша Самойлова», и поставил на аватар фото красного кабриолета Ауди. Так она должна сообразить, кто это. Он честно попытался отговорить себя вступать в контакт с Зарой, ведь сам запретил ей это делать, но колебания были недолгими. В глубине души Мика уже все решил и, поругав себя за несдержанность, отправил запрос и отправился на занятия, специально оставив телефон дома, чтобы постоянно не проверять, когда Зара его одобрит. Подписка — не общение. Просто некая связь… Он ведь может и не писать ей сообщения. Просто быть подписанным. Тоненькая ниточка, незаметная никому кроме них двоих.

***

Количество оставшейся грязной посуды заставило бы содрогнуться любую девушку. Пока Эмран провожал гостей — Надима, Ирэн, Лауру с Илезом и старших Дачиевых — Зара устало присела за опустевший стол и потянулась за конфетой. Она не должна была делить общество с мужчинами, но и женский междусобойчик ее ровесниц не приносил того удовольствия, которое она получала от болтовни с подругами, когда жила на родине.

Разговаривать получалось только с Ирэн как человеком наиболее отдаленным от семейных проблем семейства Сайларовых. Лаура, уже с заметным животиком, грядущим пополнением в роду Дачиевых, пыталась быть с ней обходительной и милой, но явно и сама не знала, насколько близко следует принимать Зару. Сати… После того, как узнала об отношениях Зары с Микой, Сати не изменилась. Все также обдавала ее холодным душем взглядов и колких замечаний, впрочем, не слишком частых, так как в основном пропадала то в институте, то в своей комнате.

Зара прожевала одну конфету и взяла вторую. Потом третью. Когда она нервничала, начинала мести сладкое с невероятной скоростью, а сейчас ее буквально трясло. В соседней комнате лежал телефон. В нем — Инстаграм. В Инстаграме — запрос на добавление в друзья от Маши Самойловой, любительницы красных кабриолетов. Зара ни секунды не сомневалась, что это Мика. Она ждала, очень ждала, что он все же проявится — и вот он подал запрос, а она не решалась на него ответить.

Принять его означало начать все заново. Опять бессмысленное, ни к чему не ведущее общение, опять несбыточные надежды, опять мучение. Сколько еще она это выдержит, Зара не знала, поэтому мешкала. Кроме того, Мика сам просил ее не отвечать на его попытки пойти с ней на контакт, и Зара должна была попытаться со своей стороны приложить хоть какие-то усилия для выполнения плана, а не выбрасывать белый флаг после первой атаки. Надо бы отклонить этот запрос…

Прикончив четвертую конфету, Зара со вздохом принялась за уборку. Вся жизнь без Мики шла как на автопилоте. С утра встать, проводить Эмрана и Сати, прибраться-приготовить обед, сгонять в фитнес-клуб, дождаться всех, покормить, убраться, сон. Иногда перед сном Эмран вписывал еще один пункт, от которого никак было не отвертеться. Вспоминая, как ее целовал Мика, Зара еле сдерживалась, чтобы не оттолкнуть мужа, но не считала себя вправе отказать.