имеют место – Йехуде ха-Наси не было суждено восстановить Храм, в отличие от Иисуса сына Иоседекова и Зоровавеля. Однако основной проект, осуществленный рабби Йехудой, – составление Мишны – имел не меньшее религиозное значение и предопределил историю иудаизма на много столетий вперед.

Таким образом, наименование דיגנ חישמ «помазанник владыка» вполне может быть применено к Йехуде ха-Наси в силу его титула и исторического значения его деятельности. Тем не менее было бы любопытно рассмотреть еще один важный момент, связанный с его личностью. Как известно, титул «Машиах» уже в межзаветные времена все чаще обозначал Мессию, последнего Избавителя, который явится в конце времен. Христианские комментаторы книги Даниила со времен Ипполита Римского и Юлия Африкана обычно понимали «Помазанник Владыка», переданное в переводе Феодотиона как χριστος ἡγουμένος «Христос владыка», в качестве указания на пришествие Иисуса Христа. Таким образом, «Помазанник Владыка», о котором говорится в пророчестве о 70 седминах, вполне может и даже должен иметь определенные мессианские черты.

И подобные черты действительно обнаруживаются в личности и деятельности Йехуды ха-Наси.

По мнению Б. Лау упомянутый нами выше рассказ об искупительных страданиях Йехуды ха-Наси подразумевает, что некоторые современники полагали, что «Рабби суждено было стать Мессией, но этого не произошло из-за грехов его поколения»[637]. Известно, что и сам рабби Йехуда вероятно считал свою эпоху началом мессианского Избавления. Так, он, вопреки обычаю, ходил в баню на рынке Циппори в пост 17 таммуза и даже хотел отменить пост 9 ава[638].

В данном случае Йехуда ха-Наси исходил из древнего мессианского пророчества: «Так говорит Господь Саваоф: пост четвертого месяца и пост пятого, и пост седьмого, и пост десятого соделается для дома Иудина радостью и веселым торжеством; только любите истину и мир» (Зах 8, 19). Таким образом, сам Йехуда ха-Наси, безусловно, во многом разделял мессианские ожидания своего окружения.

Итак, мы можем заключить, что личность Йехуды ха-Наси вполне подходит под определение «Помазанника Владыки» из книги Даниила. Наиболее принципиальным вопросом при проверке этой кандидатуры является хронология – если в пророчестве Даниила говорится о Йехуде ха-Наси, то он должен был явиться через 49 лет после указа Адриана. К сожалению, хронология жизни мудрецов Талмуда столь неточна и неопределенна, что в данном случае нельзя говорить о каких-либо бесспорных или окончательных выводах. Классик еврейской исторической науки Генрих Грец в своей «Истории евреев» датирует вступление рабби Йехуды в должность наси около 170 года н.э.[639] У современных исследователей этого вопроса мы встречаем несколько более поздние даты. Так А. Опенхеймер полагает, что Йехуда ха-Наси занял свою должность в 170–180-е годы[640]; Б. Лау считает, что рабби Йехуда стал наси в правление императора Коммодиана (180–192 годы) и впоследствии руководил еврейской общиной Земли Израиля «последние две декады второго и первые две декады третьего века»[641]. Таким образом, он датирует воцарение Йехуды ха-Наси около 180 года. П. Шефер полагает, что Йехуда хаНаси занял свою должность ок. 175 года н.э[642]. Нехитрое вычисление позволяет установить, что семь седмин после указа Адриана истекают в 179 году. Как видно, указанная дата находится среди вероятных дат, к которым историки относят вступление Йехуда-ха-Наси в его должность. Разумеется, мы не можем сказать, что предсказание исполнилось с точностью до года, равно как и не можем утверждать противоположное. С другой стороны, можно предположить, что подобная точность в данном случае не требуется и указание на 7 сед-мин предполагает возможность округления числа прошедших лет до круглого числа седмин. В таком случае, мы можем с еще большей уверенностью заключить, что наше толкование вполне соответствует хронологическим выкладкам, приведенным в книге Даниила.

Перейдем к толкованию следующей фразы пророчества – «а потом еще шестьдесят две седмины – в это время восстановят площадь и городской ров, но это будет година бедствий» (Дан 9, 25). Этот текст очевидно описывает реализацию повеления תוֹנבְלִוְ בישִׁ הָלְ «снова построить Иерусалим» или «вернуться и построить Иерусалим» – в зависимости от того, как мы понимаем этот текст. Здесь мы видим указание на деятельность Зоровавеля и Иисуса сына Иоседекова, восстановивших Второй Храм, и более позднюю деятельность Неемии, построившего стены Иерусалима. На постройку стены города Неемией указывает перевод Феодотиона – καὶ οἰκοδομηθήσεται πλατεῖα καὶ τεῖχος – «и отстроятся улицы и стены». Вряд ли данную трактовку следует считать авторской – скорее она происходит из неправильного понимания редкого слова ץוּרחָ – «ров». Следующее выражение םיתִּעִהָ קוֹצבְוּ, буквально «в стеснении времен», очевидно указывает на сложность жизни евреев в эпоху персидского и греческого владычества.

Обратимся к толкованию указанного стиха при интерпретации, связанной с событиями 130 года. В этом случае период 62 седмин оказывается временем построения Иерусалима. Здесь мы видим некоторую нестыковку в том, что восстановление Иерусалима в качестве Элии Капитолины произошло уже при Адриане. Однако стены города, о которых, вероятно, говорится в следующем стихе[643], были построены только при Диоклетиане, в конце III века н.э.; в середине V века они были обновлены и расширены проживавшей в Иерусалиме императрицей Евдокией, включившей в пределы города Сион и город Давида. Относительно восстановления города возможно и несколько другое толкование. Как известно, историческое название Иерусалиму было возвращено только при императоре Константине в 325 году н.э. В это время город начал приобретать христианский облик, в 335 году н.э. был построен Храм Гроба Господня; более поздние христианские императоры продолжали активное строительство в городе. Таким образом, период 62 седмин явился как временем возвращения Иерусалиму исторического названия и восстановления в нем библейской религии, на этот раз в форме христианства, а не иудаизма, так и временем построения стен Иерусалима.

С другой стороны, некоторые комментаторы считают, что слово בוּשׁתָּ относится к еврейскому народу и указывает на возвращение изгнанников из плена[644]. В контексте нашего толкования мы также можем связать это пророчество с возвращением евреев в Иерусалим. Возможно, что, несмотря на римский запрет на проживание евреев в городе, община появилась там уже во времени Йехуды ха-Наси – в Талмуде она именуется «святая община Иерусалима». Более определенные свидетельства относятся ко времени византийской императрицы Евдокии, в 438 году разрешившей евреям молиться на праздниках в Иерусалиме и даже жить в городе. Евреи Палестины разослали в диаспору по этому поводу следующее послание: «Великому и могучему народу евреев от священнослужителей и глав общин Галилеи. Да будет вам известие, что закончилось время изгнания нашего народа и настал час собираться нашим коленам вместе. Император римлян решил, что наш город Иерусалим будет возвращен нам. А потому поспешите