Во время учебы в Военной академии его блестящая эрудиция привлекла внимание профессора, преподававшего военную историю. Профессор разглядел в Штауффенберге человека, который в один прекрасный день сможет внести свежую струю и в деятельность Генерального штаба, и в повседневную жизнь армии. Со стороны матери Штауффенберг приходился праправнуком Гнейзенау, и это обстоятельство, как считал молодой человек, накладывало на него особые обязательства.

Штауффенберг был прекрасно сложен, красив и обладал блестящим пытливым умом, рассудительностью, отлично разбирался в политике. Все эти качества выделяли его среди коллег и современников. Он признавал важное значение традиций, но был убежден, что одних традиций мало, новая эпоха требует новых методик и новых идеалов. Он находился под влиянием гуманистических идей Стефана Георга, но, тем не менее, был настоящим солдатом и лидером. Кроме всего прочего, он был невероятно обаятельным человеком, дружелюбным, отзывчивым, готовым выслушать любого, кто бы к нему ни обращался. Впервые злой гений, каким являлся Гитлер, столкнулся в Генеральном штабе с человеком не просто порядочным, что являлось отличительной чертой старшего поколения офицеров Генерального штаба, а с человеком, наделенным в самом лучшем смысле этого слова страстностью и силой. Штауффенберг отдавал себе отчет, какое влияние он оказывает на людей.

Штауффенберги всегда были ревностными католиками, и их великий сын был истинным христианином и отличался невероятной душевной чуткостью. Многие товарищи, как некогда и сам Штауффенберг, закрывали глаза на деяния Гитлера, но теперь фюрер стал для Штауффенберга олицетворением зла, нарушителем миропорядка. Штауффенберг восстал против режима. Но в то же время он был солдатом. Он гордился победой на Западе, но считал эту победу бессмысленной, поскольку она не могла положить конец нацистской политике, которая обрекла Европу на самоуничтожение.

В феврале 1943 года он попросил направить его на фронт и был назначен в штаб 10-й танковой дивизии в Тунисе. 1 апреля автомобиль, в котором ехал Штауффенберг, был атакован низко летящим самолетом. Штауффенберга тяжело ранило. Он потерял правую руку, получил ранение в голову и, похоже, полностью ослеп. Все, что он видел в Тунисе, и то, что произошло лично с ним, еще больше укрепило в нем уверенность, что и армии и рейху грозит неминуемая катастрофа, если только какая-то сильная личность не возьмет на себя бразды правления.

Вскоре после Сталинградской битвы появился конкретный план убийства Гитлера. Авторами плана являлись полковники фон Тресков и фон Герсдорф из группы армий «Центр», личный адъютант, лейтенант фон Шлабрендорф, генерал Ольбрихт и генерал-майор Остер. План заключался в том, чтобы подложить в самолет фюрера бомбу с дистанционным управлением, когда он приедет в штаб группы армий «Центр». Авиационная катастрофа станет сигналом к восстанию. Гитлер приехал в штаб 13 марта 1943 года, и бомбу, пока Гитлер находился в штабе, под видом бутылки с бренди тайком пронесли в самолет. Но бомба не взорвалась. К счастью, после приземления самолета заговорщикам удалось незаметно вынести бомбу. Попытка не удалась, но заговорщики продолжали разрабатывать дальнейшие планы. Было предпринято несколько попыток покушения на жизнь фюрера, и все они, по той или иной причине, оканчивались неудачей. Смерть уже незаметно подкрадывалась к Гитлеру.

Фюрер, конечно, знал о враждебном отношении со стороны офицерского корпуса. Весной 1943 года Геббельс записал в дневнике, что Гитлер отмечал, что ни один из генералов не говорит ему правду. Все они бесчестные, говорил фюрер, и враги национал-социализма. Гитлеру делалось плохо, даже когда он просто думал о них.

X

В 1943 году сошли со сцены два основных члена теневого правительства, причем один из них навсегда. Бек перенес серьезную операцию, после которой полностью уже не смог восстановиться, а Гаммерштейн-Экворд умер от рака. А вот Штауффенбергу медики помогли и даже вернули зрение одного глаза. К концу сентября 1943 года он прибыл в Берлин и получил назначение на должность начальника штаба у генерала Ольбрихта. Цейтцлер навестил Штауффенберга, когда тот еще лежал в госпитале в Мюнхене, что, безусловно, говорит о многом. Ольбрихт намеренно назначил Штауффенберга на должность начальника штаба, чтобы у одного из главных заговорщиков появилась возможность действовать.

1 ноября Штауффенберг приступил к исполнению новых обязанностей, а движение сопротивления обрело новые перспективы. Штауффенберг работал с некоторыми старыми друзьями по Военной академии и за несколько месяцев стал человеком, на которого возлагали надежды истинные патриоты. О нем всерьез заговорили как о будущем главнокомандующем армией, и дело зашло так далеко, что карьеристы прилагали все усилия, чтобы поближе познакомиться с ним, пребывая в уверенности, что он «будущий начальник».

Штауффенберг и его ближайшие сослуживцы стали разрабатывать развернутый план государственного переворота. Сам того не подозревая, им очень помог адмирал Канарис, который изо всех сил пытался объяснить Гитлеру, что критическое положение на фронтах может вызвать беспорядки среди миллионов военнопленных и подневольных иностранных рабочих, находящихся в рейхе. Необходимо подготовить резервную армию, уверял Канарис, которая сможет восстановить порядок.

Фюрер с готовностью ухватился за идею возложить на резервную армию задачу обеспечения внутренней безопасности рейха. Разработка плана «Валькирия» (по иронии судьбы план Штауффенберга тоже назывался «Валькирия») была поручена общему управлению сухопутных войск. В подготовке плана Штауффенбергу помогал Ольбрихт, а затем подключились Фриц Линдеман, начальник артиллерийско-технического управления, Эрих Фельгибель, начальник службы связи ОКВ, Пауйль фон Хазе, начальник берлинской комендатуры, а также группа офицеров из штаба 3-го военного округа (Generalkommando III) в Берлине. Начальником штаба был генерал-майор фон Рост.

На этой стадии еще не было полной уверенности, стоит ли арестовать Гитлера или убить, но избавиться от него следовало немедленно. План «Валькирия» предполагалось использовать для установления режима военной диктатуры, чтобы затем приступить к формированию конституционного правительства на основе свободных выборов. Перед генералом Линдеманом была поставлена задача войти в контакт с командующим резервной армией и его начальником штаба. Эти люди относились к поколению рейхсвера, считались старыми друзьями и просто не могли не прийти на помощь, когда родина оказалась в опасности.

Предметом жарких споров был не только сам Гитлер, но и нацистская система в целом. В числе заговорщиков были демократы, социалисты и баварские легитимисты (приверженцы свергнутой монархии), имевшие различные точки зрения. План обрел конкретность с военной точки зрения благодаря усилиям Штауффенберга, Линдемана, Роста и Трескова. Жена Трескова печатала необходимые секретные распоряжения; в этом ей помогала Маргарет фон Овен, бывший секретарь Фрича и Гаммерштейна-Экворда. Таким образом, кодовое наименование «Валькирия» явилось для заговорщиков прекрасной маскировкой, позволяя в открытую разрабатывать планы по захвату Берлина и других городов после ликвидации Гитлера.

Для реализации основной части плана, захвата Берлина, в распоряжении заговорщиков были части резервной армии, полицейские подразделения Берлина и курсанты военных училищ. Основная трудность заключалась в том, что в численном отношении армия заговорщиков значительно уступала формированиям СС.