Не прошло и часа, как он, взлетев по узкой, темной лестнице на второй этаж, стоял уже у нужной двери. Постучав условным стуком, он приготовился лицезреть на пороге грозного боевика, но, к своему удивлению, увидел невысокого роста смазливую девицу с папиросой в руках, которая сразу же вперила в него пронзительный взгляд своих зеленоватых, раскосых глаз.

– Вам кого? – равнодушно спросила она.

– Я принес для Алексея Ивановича типографские гранки, – сказал слова пароля Денис.

– Какие гранки? – удивленно произнесла девица, пуская ему прямо в лицо клуб ароматного дыма.

– Это к нам, – произнес писклявый мужской голос из-за спины хозяйки.

– Ну, раз так, проходите, – разрешила девица, проходя вовнутрь комнаты. Плотно прикрыв за собой дверь, Денис прошествовал по темному коридору вслед за девушкой в залитую светом просторную комнату, в которой за большим круглым столом сидели человек десять и что-то возбужденно обсуждали. Судя по одежде, среди собравшихся были и рабочие, и чиновники, но большинство составляли студенты. Они же больше всех и горланили, заставляя меньшинство слушать их и только их.

– Тише, господа, – произнес писклявым голосом полный, выше среднего роста мужчина в пенсне, похожий на доктора, – связной принес нам обещанную литературу!

Все разом замолчали и кто удивленно, а кто и скептически уставились на Дениса.

– Вот, – достал он из-за пазухи пакет, – а кто здесь Алексей Иванович?

– Я, – фальцетом промолвил «доктор» и, взяв посылку, сразу же направился в другую комнату.

В это время в дверь громко постучали.

– Откройте, полиция, – раздался громогласный голос. Участники сходки вскочили на ноги и в испуге заметались по квартире.

– Спокойствие, только спокойствие! – пропищал Алексей Иванович, выбегая из комнаты с револьвером в руках. – Вот оружие! Будем защищаться.

Он высыпал на стол содержимое своего докторского чемоданчика: несколько дамских браунингов. Девушка, отбросив недокуренную папироску, схватила небольшой пистолет с перламутровой инкрустацией и, выйдя в коридор, несколько раз выстрелила в дверь. Послышались крики и стоны. В следующее мгновение дверь была вышиблена, и по квартире засвистели пули. Денис, явно ошарашенный происшедшим, машинально выскочил в столовую и раскрыл окно, под которым, он это заметил, проходя мимо, находилась пристроенная к дому суконная лавка с плоской крышей. Стараясь перекрыть грохот, он крикнул что было мочи:

– Здесь можно уйти! – И смело спрыгнул на крышу магазинчика. Видя это, его примеру последовали еще несколько человек и девица. Денис, добежав до конца крыши, осторожно заглянул за угол. Полицейских там видно не было.

– Сюда, за мной! – крикнул он, соскакивая с высоты первого этажа на землю. Дождавшись, пока по крыше подбегут еще пятеро беглецов, он помог девушке спуститься на землю, перевязал одного из студентов, раненного в руку, и, не прощаясь, задворками и узкими улочками кинулся подальше от этого неожиданно разразившегося кошмара с оглушительной стрельбой и воплями раненых.

Только добравшись до квартиры, он увидел, что рукав рубашки у него весь в крови.

«Неужели и меня ранили?» – пронеслось в мозгу. Денис спокойно и не торопясь ощупал себя. «Наверное, это кровь того студента, которого я перевязал своим платком», – догадался он и, скинув сорочку, начал тут же ее стирать и полоскать в умывальном тазу. Только повесив рубашку сушиться, он облегченно вздохнул и, бросившись прямо в одежде на кровать, устало закрыл глаза.

Приснилась ему война. Как он под грохот канонады во главе таких же, как и он, хлопцев бежит с винтовкой наперевес и, работая то штыком, то прикладом, молотит ненавистных немцев, которые замертво ложатся в рядки вокруг него, как подкошенная пшеница. После решительной победы его чествуют как героя, награждают медалями и производят в офицеры. И вот он, в военной форме с офицерскими золотыми погонами, предстает перед отцом. Тот, видя успехи сына, со слезами на глазах умоляет его простить. Он великодушно его прощает и посылает сватать Дуняшу. Он просто неотразим и потому немного самоуверен. Вместе с отцом он приближается к заветной избе, но неожиданно некогда гостеприимные двери захлопываются прямо перед его носом. И он с отчаянием стучит, пытаясь достучаться до неприступного сердца своей ненаглядной красавицы.

«Тук-тук», – стучит он в дверь и в следующее мгновение просыпается от реального стука.

«Неужели уже пришли и за мной?» – со страхом и отчаянием подумал Денис, постепенно отходя от своего героического сновидения.

– Открой, Денис! Да открой же! – услышал он настойчивый голос Зильбермана.

«Слава богу! Это не полиция», – обрадовался Денис и, стряхнув с себя последние остатки сна, кинулся к двери.

– Слава богу, ты дома, – облегченно вздохнул Зильберман, увидев Дениса целым и невредимым, – я думал, и тебя вместе со всеми повязали, – возбужденно промолвил он.

– Нет! Я, как видишь, успел вовремя скрыться, – глухо ответил Денис, – а что про остальных слышно?

– Я знаю только, что одного околоточного там подстрелили насмерть, одного жандарма ранили тяжело, да двух-трех дворников подранили слегка. Один из наших убит, трое ранены. Их-то жандармы и схватили. В организации решили вызволять их во что бы то ни стало! – категорически заявил Зильберман.

– Как же это возможно? – искренне удивился Денис. – Ведь против власти не попрешь, это же сила…

– Не стоит переоценивать возможностей полиции, – скептически взглянув на Дениса, промолвил ранний гость, – пока они содержатся в «предвариловке», их можно вызволить. Это я по себе знаю, там и режим послабже, и возможностей для побега поболе, чем в тюрьме…

– Чем я могу помочь? – прервал Денис излишне словоохотливого гостя.

– Есть две возможности освободить наших друзей. Первая – подкупить полицейских чиновников и организовать побег. Вторая – напасть на конвой во время перевозки арестованных в «Кресты»…

– Но для того, чтобы подкупить кого-то, нужны, наверное, огромные деньги?

– Да, для этого дела нужны немалые деньги. Хотя бы тысяч пятьдесят.

– И где же столько можно насобирать?

– Насобирать? – ухмыльнулся Зильбьерман. – Ну и наивный же ты человек. Такие деньги можно только в банке взять.

– Неужели в кредит? – удивился Денис.

– Экспроприировать!

– Экспроприировать? А что это такое?

– Какой же ты революционер, если не знаешь, что такое «экс», – недоуменно произнес Зильберман, – «экс» – это отъем денег у буржуев…

– Но это же грабеж! – воскликнул удивленно Денис.

– Грабеж – это для уголовников, а для людей, борющихся за народ, – это всего-навсего «экс»! – вновь вставил явно понравившееся слово Зильберман.

– И когда надо идти добывать деньги? – спросил Денис.