— Это для меня большая честь, — отвечал ей Дойл обычной, пустой и вежливой фразой. Сам же при этом старался, не дай Бог, снова не взглянуть на ноги начальницы. И посему, разговаривая с ней, таращился куда-то в стену.

— Дойл…, — а леди Рэндольф как раз пристально рассматривала его, и ей, кажется, не нравилось эта индифферентная позиция по отношению к её коленкам. — А как ты попал в «Сервис»?

Тут уже Джон не смог не взглянуть на молодую женщину, что пришла к нему в гости ночью, он посмотрел и убедился в том, что в первый раз он видел именно край её панталон; потом Дойл перевёл взгляд на её лицо и ответил:

— Я служил в тридцать седьмом бенгальском полку и по роду службы сталкивался с офицерами «Сервиса». Один из них дал мне рекомендательное письмо, и по увольнении из армии, я обратился в «Сикрет Сервис» с просьбой взять меня на службу; учитывая мои бывшие заслуги и рекомендательное письмо, я был принят и направлен в распоряжение герцогини. С тех пор я с нею.

— О, понимаю, — леди Дженнет сменила ноги; теперь левый башмачок улёгся на её правое колено, и при этом её юбки как-то сами собой приподнялись ещё выше. Теперь Дойл мог уже не сомневаться, что видит низ панталон замужней, высокопоставленной и очень опасной женщины. — А ты — этакий старый служака, ветеран — теперь служишь герцогине изо всех сил.

В ответ Джон только чуть поклонился ей, а потом сделал большую затяжку и выпустил в сторону окна дым. Дым дорогих, недавно конфискованных у какого-то глупого чеха сигар.

Кажется, начальница была разочарована его поведением; судя по всему, она рассчитывала на несколько иную реакцию. Менее сдержанную. И поэтому спросила:

— Дойл, а у тебя были награды?

— И награды, и поощрения, и продвижение по службе, мэм.

— Да…, — она поболтала льдом в стакане и снова сделала глоток. И, желая его уязвить, произнесла: — Мне кажется, Дойл, ты получал свои поощрения, сидя в штабе, а вовсе не за храбрость.

Дойл был, конечно, уязвлён подобным предположением, но не решился ответить дерзостью и потому сказал:

— Я получал свои поощрения за ум и осмотрительность, миледи. Я всегда мог хорошо предвидеть последствия. За то меня и ценили.

— Твой ирландский виски просто дрянь, — произнесла американка, поняв, что не всё в этот вечер пойдёт по её плану; она поставила стакан на подлокотник кресла и одёрнула юбки.

— Вынужден с вами согласиться, но за долгие годы я привык к нему.

— С завтрашнего дня, Дойл, вас ждет большая работа.

— Рад это слышать, миледи, — отвечал он ей без всякой радости.

— Возьмёте двух шимпанзе себе в помощь. Поедете в полицейское управление, в канцелярию.

— К капитану Шулингу?

— К капитану Шулингу. Попросите у него доступ к поступающим отчётам, — она увидела, что Джон что-то хочет ей сказать и, предвосхитив его речь, достала из ридикюля банковский билет вольного города Гамбурга номиналом десять талеров. — Вот это для капитана.

Дойл взял деньги, кивнул и спросил:

— А что нужно искать?

Ах, если бы она знала. Леди Рэндольф нужна была победа, очень нужна, но как именно её достичь, представления у неё не было.

— Садитесь и ищите. Возьмите всю отчётность за последний месяц.

— За месяц? — Дойл смотрел на свою начальницу с весьма заметным сомнением.

— За месяц, Дойл.

— Но тогда…, — он взглянул на банковский билет и снова стал пыхтеть своей сигарой. — Мне не хватит двух помощников. Это куча документов. Это горы бумаг.

— Тебе придётся довольствоваться тем, что у тебя есть, Дойл, — многозначительно произнесла американка. — Больше ничего не получишь… И…, — она неприятно улыбнулась ему, — если ты будешь манкировать моими распоряжениями и вздумаешь прохлаждаться там в полицейском управлении, надеясь на покровительство герцогини, уверяю тебя, я найду способ испортить тебе карьеру, да и жизнь тоже.

Вот в этом старина Дойл ни секунды не сомневался; он уже начинал жалеть, что не уделил должного внимания панталонам начальницы.

— Так что мне искать? — вздохнув, спросил подчинённый.

— Всё… Всё, что может вывести нас на фанатиков, — ответила она и пошла к дверям. И уже оттуда произнесла, надевая шляпу и не поворачивая к нему головы. — Мне нужен результат, Дойл… Прояви себя в работе…, — тут она повернулась к нему и обдала взглядом леденящего презрения. — Раз ни на что иное ты не способен.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Глава 15

⠀⠀ ⠀⠀

Брат Валерий появился в гостинице ближе к ночи и сел ужинать сыром, хлебом и пивом, а пока брат Вадим нарезал ему хлеб, рассказывал:

— Кличут офицерика Беннет.

— А имена? — спросил брат Вадим, закончив дело и садясь напротив товарища; теперь и он, и «князь» готовы были слушать брата Валерия со всем вниманием.

— Имён не узнал, китайцы звали его лейтенант Беннет.

— Китайцы? — сразу переспросил брат Ярослав.

— Ага, — кивал брат Валерий. — Они.

— В опиумную курильню лейтенантик ходит, — почти утвердительно произнёс Варганов.

— Ага, — снова соглашается брат Валерий.

А великосхимный откидывается на спинку стула в некотором разочаровании, закуривает красивую папироску с золотой полосочкой на мундштуке и произносит короткое:

— Всего-то…

— А ты что думал? — усмехается брат Вадим. — Что он сейчас потащится в притон для педофилов?

— Хотя бы в кабак для педерастов, — выпуская голубой дымок в потолок, мечтательно отвечал «князь».

— Дети… Педерасты… Может, он на баб падок, а вы его в этих самых сразу определили, — предположил брат Вадим.

— Это вряд ли, — произнёс брат Павлов, с удовольствием поедая толстый кусок свежего хлеба с отличным мягким сыром. — Вид у него изящный больно. Весь утончённый такой. Я, грешным делом, тоже подумал, что он сейчас пойдёт по поганым кабачкам искать себе горячего матросика с крепким естеством, серьгами в ушах и волосатой грудью…

— А он, значит, опиум курить…, — констатировал Варганов.

— Эх, — вздохнул «князь» и снова затянулся дорогим дымом. — А я-то уже думал, как работать с ним буду. Планы составлял.

— А что… поработать с ним можно, — отвечал ему брат Валерий; он уже доел свой хлеб и теперь пил пиво, отмахиваясь от папиросного дыма. — Китаец, хозяин курильни… Он трусоват, и в случае чего можно прямо там, в курильне, и начать… Лейтенантика в оборот и взять. Попробовать его на зуб.

— Наркомана? — с сомнением спросил у него Варганов.

А «князь» по-княжески закатил глаза и лениво махнул рукой, и в этом жесте выразил всю бестолковость подобной затеи.

— Ну и зря вы…, — не согласился с товарищами брат Валерий. Он снова отмахнулся от