- А сможешь? - рассмеялась Джулия.

- Вы и сами знаете, что нет, - фыркнула я, стараясь не глядеть в сторону Карпова. В черных глазах в безумном танце скакали черти. - Тамара камнехвоста в бараний рог скручивает, а я. Умею варить кофе. И конфитюры.

- Ани, ты ведь на целительском учишься, да? - послышалось требовательное со стороны лестницы. «Дикая кошка» спустилась и ошарашенно смотрела куда-то за мою спину.

Я нервно тряхнула головой и кивнула. Она что, даже про это забыть умудрилась? Ничего не видит, кроме себя!

- Учусь, конечно, - сдержанно пробормотала я, неуверенная, что Тами меня услышала. Больно вид у нее был «примороженный».

- Тогда скажи, что это? - она кивнула за мою спину. - Так и должно быть?

Я обернулась. И прежде, чем успела сообразить, что творю, вынула жезл из кармана и быстро набросила на Карпова стабилизирующий купол. Не думала, что он у меня получится. Странное дело: на всех тренировках с Мари, сколько бы ни старалась, ничего не выходило. А тут, бездумно, раз - и получился. Красивый, сияющий. Страшный.

- Ани, что происходит? - прохрипела рядом Джулия. - Зачем купол?

Теперь уже все смотрели на Андрея, облепленного серебристым сиянием, стабилизирующим и замедляющим процессы организма. А я не могла оторвать взгляд от голубой вены, замершей в нескольких сантиметрах от сердца. Сейчас она двигалась медленнее. А еще секунду назад бежала стремительным локомотивом. Я успела. Но от этого не легче.

- Анна! - рыкнула на меня Тамара и тряхнула за плечо. - Ответь!

Дура. Я ведь еще держу купол. Еще не зафиксировала и не отпустила. Сияние дернулось, но устояло.

- Не трогай меня, Тамара, - прошипела кошке. - Это яд. Их отравили.

- Иглохвосты? Ты ошиблась, эти существа не ядовиты! - фыркнула девица.

- Не иглохвосты, - я медленно отпустила купол, и тот, колыхнувшись, зафиксировался на Андрее. - Их отравил человек, с которым они общались. Федор Знаменский.

***

Андрей скосил вниз глаза и придирчиво себя осмотрел. Голубая паутинка скрученных вен, расчертившая его торс на две косые половины и тянувшаяся вверх от татуировки на правом боку, ползла медленно, но неотвратимо. Через двадцать-тридцать минут она достигнет цели, и тогда...

Карпов метнул взгляд на Брендана и облегченно выдохнул - грудь того была чистой (без учета зеленых пятен и кровоподтеков). Повернул лицо ко мне. Молча. В черных глазах отражалась вечность. И сожаление. Мы оба все поняли. Дурное предчувствие его не обмануло.

- Что ж. - глухо откашлялся Демон. - Похоже, Федор далеко не так нейтрален, как нам казалось.

И добавил одними губами: «Мне жаль».

Нет-нет-нет! Так легко он от меня не отделается!

- Питье или еда? - сипло спросила я.

- Анисовый взвар. Я не пил, ненавижу анис, - признался Брендан. - Ошибка Знаменского с гнездом иглохвостов казалась безобидной, но...

- Вы должны были там застрять, лишившись единственной надежды на антидот, -понимающе кивнула я.

- А он есть? Антидот есть? - крикнула Тамара прямо в мое ухо. - Анна?!

- Мы даже не знаем, чем их отравили. Кроме того, что яд был жидкий, что он вызывает голубые вены и явно стремится к сердцу, - я медленно повела плечом, пытаясь скинуть придавивший меня груз ответственности. Позади послышался тяжелый «Ох». - У меня есть аптечка с противоядиями, но. Я так и не дочитала чертову Энциклопедию!

- Тогда мы летим в лечебницу Эстер-Хаза. Сейчас же! - Тамара решительно отпихнула меня в сторону, подлетая к Андрею. Но тот качнул головой.

- Мы останемся здесь, - тихо бросил Демон.

- Ты не понимаешь, что ли? Яд тебя убьет, если мы сейчас же не доставим тебя к нормальному целителю! - кошка заламывала руки и ходила малым кругом рядом с Карповым.

- Во-первых, Анна - нормальный целитель. Прекрасный купол, - он мягко мне кивнул и улыбнулся уголком губ. - Во-вторых, при телепорте нарушится стабилизация, и счет пойдет на минуты. А здесь у меня есть полчаса. Мои полчаса. И я проведу их так, как хочу.

Молчание, повисшее в гостиной, раскаленными щипцами сдавило виски. Из груди рвался вопль. Нет-нет, это слишком. В подобные моменты все становится предельно прозрачным. Так вот, я яснее некуда понимала: я без него не смогу. Совершенно никак. Это даже не обсуждается.

Брендан первым стряхнул оцепенение.

- Я полечу в Эстер-Хаз. Мой пропуск в «магическую реанимацию» должен еще работать. Я же постоянный клиент, черт дери, - ругнулся парень, напяливая в коридоре первое сдернутое с вешалки пальто. - Приведу кого-нибудь с ведром противоядий. Вольем их все по очереди, - оптимистично заявил бравый воин и, уже растворяясь на пороге, крикнул: -Не смей умирать, пока не вернусь, понял?

Стараясь не глядеть в черные омуты, изливавшие на меня такую смесь чувств, что можно было увязнуть и захлебнуться, я думала. Сердце. Голубые вены. Жидкий яд.

Сердце. Голубые вены. Жидкий яд.

Зачем становиться целителем, если не способен вылечить единственного, кто придает твоей странной жизни смысл? Кто им, этим смыслом, и является, привнося в нее - в эту странную жизнь - весь спектр чувств. Всю палитру эмоций.

Мари как-то умудряется жить без своего Генри. Видит смысл в том, чтобы помогать другим. Я так не смогу. Уже сейчас знаю, что нет.

Тамара что-то верещала, но мой ментальный барьер вдруг стал еще и акустическим. Я не слышала ни слова из ее пустого истеричного трепа. Все думала о том, что Брендан может не успеть. Может не найти свободного целителя, разбирающегося в волшебных ядах. Может не попасть в реанимацию, застрять в пункте приема...

Я пошла на кухню и достала с верхней полки серванта небольшую деревянную шкатулку. Не зря я в свое время решила оснастить Пункт Связи базовым набором противоядий, имевшихся в Академии.

В коробе из старой древесины лежали разноцветные пробирки. Насколько я знала, аптекари специально подкрашивали антидоты, чтобы целители быстрее могли найти нужный. От «сердечных» ядов были синие. И таких флаконов в шкатулке оказалось всего три. Я сжала их в кулаке и вернулась в гостиную.

- Лотерея. - нервно прошептала я и раскрыла ладонь перед Карповым. - «Окантус», «Лазарус» и «Диверус». Это все, что у меня есть.

- Мисс Дэлориан. - Андрей смотрел снисходительно, голос был мягким. Словно утешал ребенка, безвозвратно сломавшего любимую игрушку, но все еще надеявшегося ее починить. - Мы оба знаем, что сердечных ядов как минимум пятнадцать. Так что я фактически смертник.

Нельзя говорить такие вещи так спокойно! Я сжала пробирки и упрямо посмотрела в его глаза.

- «Окантус», «Лазарус» или «Диверус». Выбирайте!

- Предлагаете сыграть в рулетку? - он игриво поднял бровь, словно не происходило ничего необычного. - Вы ведь знаете, что ошибка будет стоить мне жизни? Эти антидоты токсичны.