Злюсь и одновременно тереблю Джейсона за плечо, а другой рукой всё так же продолжаю надавливать на рану. Майкл ходит кругами, но, когда слышит шорохи за входной дверью, бросается туда и практически сразу возвращается с двумя мужчинами в форме врачей.

— Помогите ему, — плачу и сквозь слёзы прошу о помощи. — Сделайте что-нибудь!

Майкл буквально отдирает меня от Джейсона, чтобы освободить место медицинскому персоналу. Следом за ними входят ещё двое врачей с носилками и сразу же аккуратно перекладывают Картера на них, надевают на него кислородную маску и уносят. Пытаюсь побежать следом, но Майкл не даёт мне этого сделать. Вырываюсь, но хватка сильная, ничего не получается.

— Я должна быть с ним, — закрываю лицо ладонями и не могу остановить истерику, она душит, лишает остатка здравого разума, и всё перед глазами начинает плыть.

— Мы к нему непременно поедем, сейчас дождёмся полицию — и сразу туда. К тому же тебе тоже необходимо показаться врачу, — друг видит, что я отрицательно качаю головой, и добавляет. — Это не вопрос, Эви. Осмотрите её, пожалуйста.

Не сразу замечаю рядом стоящую женщину, на ней белый халат, а в руках какие-то медицинские приспособления. Но меня сейчас это не волнует, больше всего переживаю за Джейсона. А что, если ему не успеют помочь? Что, если пуля задела внутренние органы? От этих мыслей создаётся впечатление, будто стены начинают сдвигаться, кислород резко перестаёт поступать. Открываю судорожно рот, но не могу вздохнуть. Всё тело становится холодным, словно меня окунули в ледяную воду, и только слышу женский голос, будто издалека:

— У неё сильная паническая атака, и на фоне неё анафилактический шок или, возможно, аллергическая реакция на какой-то препарат, который ей могли дать, — она говорит, но все слова сливаются в монотонный гул, и я падаю в чёрную пропасть.

***

Кто-то нежно касается руки, затем щеки, но мне трудно открыть глаза, чтобы посмотреть и узнать, кто это. Пытаюсь что-то сказать, но боль в горле не даёт этого сделать. Что-то инородное прикреплено к моему лицу, мешает, и ужасно хочется снять это. Через силу шевелю пальцами, тянусь к предмету, но слышу одновременно взволнованный и радостный голос, но всё так же не могу разобрать его обладателя.

— Солнце, ты очнулась! Не трогай, дорогая, — меня останавливают и не дают убрать мешающую вещь.

Голоса становятся чётче, и теперь различаю, что это Мия, она тихонько обнимает меня и шепчет, а после всхлипывает. Понимаю, что подруга плачет, и мне хочется её успокоить, только сил совершенно нет. Сколько времени я была без сознания? Что вообще произошло после того, как упала в обморок? Знает ли папа, что со мной произошло?

— Где Джей? — не узнаю собственного голоса, он больше похож на скрежет несмазанной телеги, но явно не на мой привычный.

— Тише, старайся много не говорить, — теперь узнаю Сандру. — Тебе дали сильное успокоительное, ощущать сейчас слабость — это нормально. Ты должна отдохнуть.

Она что-то ещё говорит, но не то, что я хочу услышать. Почему не рассказывает, как себя чувствует Джейсон? Я ведь отчётливо помню, в каком состоянии его увезли. Мне плевать, что было со мной, пусть только скажет, что с ним всё хорошо. Поэтому вновь повторяю свой вопрос.

— Где Джейсон? — через силу разлепляю глаза, ощущаю сильную резь в сетчатке, но сквозь боль пытаюсь сосредоточить взгляд на подругах. Сначала вижу лишь размытые силуэты, но после того, как несколько раз моргаю, картинка становится более чёткой.

Мия с Сандрой переглядываются и ничего не говорят. Да что происходит? От чувства бессилия только раздражаюсь с каждым мгновением всё сильнее. Пытаюсь приподняться, но, конечно же, безрезультатно.

— Эви, только не волнуйся, он сильный, — Мия сжимает мою ладонь и не поднимает глаз, разглядывая мои пальцы. — Врач ещё не приходил от Джейсона, но Майкл и его отец дежурят около реанимации, и, как будет хоть малейшая информация, они нам сразу сообщат.

Не сомневаюсь, что не обошлось дело без операции. Рана была серьёзная, к тому же неизвестно, как сильно пуля повредила внутренние органы и сколько крови он потерял. Но я верю, что Джейсон выкарабкается, он боец. Сколько бы жизнь ему ни преподносила сложных испытаний, он со всеми справлялся. Так же и сейчас, он обязан выжить. А если вздумает сдаться, то я его воскрешу, а потом сама прибью. Он не может меня оставить. В конце концов он мне ещё не сказал ответное «люблю».

— Сколько я уже здесь? — тянусь к прикроватной тумбочке, но подруга меня опережает.

Мия даёт стакан с водой, и я делаю несколько небольших глотков через соломинку.

— Два часа, — Сандра присаживается на край кровати и гладит мою ногу. — Ты просто не представляешь, как мы за вас испугались, — она смахивает слезу и продолжает говорить. — Когда мы с Майклом вернулись и не обнаружили тебя, то у меня сразу возникло плохое предчувствие, а когда к нам подбежал отец Джейсона и сказал, что его увезли силой, то земля словно ушла из-под ног.

— Хорошо, что Сэмюэль видел номер машины и мы смогли вас отследить по камерам. У него есть какие-то связи в полиции, и мы вас быстро нашли, — Мия сжимает мою ладонь и не хочет отпускать, будто боится вновь потерять.

Слушаю подруг и не верю, что всё это случилось со мной. Вроде прошло всего несколько часов после нашего спасения, но, наверное, из-за защитной реакции организма, кажется, что всё происходило во сне. Лишь боль в теле является доказательством.

— Спасибо вам, — шепчу, и слёзы снова увлажняют щёки. — Не представляю, что бы было, если бы вы не нашли нас.

Слышу, как дверь в палату открывается, и из коридора доносится строгий голос медсестры:

— Только недолго, ей необходимо отдыхать.

И в следующее мгновение вижу Сэма, он держит в руках плюшевую лисичку, и от этого не могу не улыбнуться.

— Я её лучшее лекарство, — он шутит и закрывает за собой дверь. —