В ночь на 7 августа наступление продолжалось всеми бригадами корпуса. На рассвете 37-я механизированная бригада захватила западнее Старо-Нелидовки аэродром противника и четыре его боевых самолета, которые не успели подняться в воздух. Это сделала группа разведчиков под командованием начальника разведки бригады капитана Н.Н. Колодько. Она в ночной темноте ворвалась на вражеский аэродром, захватила орудие и из него открыла огонь. Побросав оружие, различное снаряжение и не успев поднять в воздух самолеты, немецкие летчики и подразделения обслуживания и охраны бежали с аэродрома. К исходу дня корпус захватил Микояновку. В этот день он продвинулся на 14 км, освободив 16 населенных пунктов и три железнодорожные станции.

Таким образом, к исходу 7 августа войска двух фронтов, расширив прорыв до 120 км и углубившись в расположение противника на 60–65 км, подошли к тыловому рубежу обороны противника и прорвали его соединениями 1-й танковой армии. Немецкие 4-я танковая армия и армейская группа «Кемпф», оборонявшие белгородско-харьковский плацдарм, были рассечены на две части.

Дальнейшая задача Воронежского фронта заключалась в развитии наступления в юго-западном и западном направлениях для того, чтобы перерезать основные коммуникации противника, идущие из района Харькова на запад. С другой стороны, немецкое командование, осознавая всю тяжесть положения своей харьковской группировки, стало спешно принимать меры к созданию сильных группировок с целью нанесения контрударов по флангам ударной группировки Воронежского фронта. В район западнее Харькова продолжали прибывать резервы с других участков фронта. Помимо ранее переброшенных дивизий, за период с 8 по 11 августа здесь появились еще две танковые дивизии. Дивизия СС «Мертвая голова» сосредоточивалась в районе южнее Богодухова. 10 августа в район Старого Мерчика прибыла танковая дивизия СС «Викинг» с батальоном тяжелых танков «T-VI» (30 единиц) и пехотным батальоном «Нарва». В район Полтавы из Крыма выдвигалась 355-я пехотная дивизия.

После 7 августа характер боевых действий в полосе наступления Воронежского фронта начал меняться – сопротивление немецких войск становилось все более организованным и ожесточенным. 8 августа соединения 1-й танковой армии вели тяжелые бои с частями танковых дивизий СС «Рейх» и «Мертвая голова» и остатками 19-й танковой дивизии и продвинуться далее не смогли. Часть сил армии действовала в районе севернее Богодухова, где уничтожала отдельные группы противника, избежавшие разгрома под Томаровкой, Борисовкой и Головчино. В районе Ново-Софиевки танкисты уничтожили немецкую колонну в составе 35 танков и 200 автомашин с мотопехотой, которая пыталась прорваться на Купьеваху.

На следующий день, сломив упорное сопротивление врага южнее Богодухова, 1-я танковая армия форсировала р. Мерла и заняла Мурафу, Хрущевую Никитовку, Александровку, Кияны. Но здесь ее дальнейшее продвижение было остановлено.

Незначительным в эти дни было продвижение 5-й гвардейской и 5-й гвардейской танковой армий, наступавших уступом к северо-востоку от 1-й танковой армии. Вечером 9 августа по указанию Ставки 5-я гвардейская танковая армия была выведена в район Сенного и передана в подчинение командующего войсками Степного фронта. 6-я гвардейская армия после разгрома борисовской группировки противника была выведена в резерв и сосредоточивалась на левом крыле фронта в районе Золочева.

Замедление темпа наступления левого крыла Воронежского фронта вызвало озабоченность Ставки. В ее директиве, направленной генералу Ватутину в ночь на 10 августа, указывалось: «Ставка Верховного Главнокомандования считает необходимым изолировать Харьков путем скорейшего перехвата основных железнодорожных и шоссейных путей сообщения в направлениях на Полтаву, Красноград, Лозовую и тем самым ускорить освобождение Харькова. Для этой цели 1-й танковой армией Катукова перерезать основные пути в районе Ковяги, Валки, а 5-й гвардейской танковой армией Ротмистрова, обойдя Харьков с юго-запада, перерезать пути в районе Мерефы»[412]. На основании этой директивы командующий войсками Воронежским фронта поставил 1-й танковой армии задачу: к исходу 11 августа овладеть районом Мурафа, Алексеевка, Ковяги, а передовым отрядом захватить Валки, перерезав железную дорогу Харьков – Полтава.

Опасность, нависшую над его харьковской группировкой, понимало и немецкое командование. 10 августа в «Дневнике боевых действий верховного командования вермахта» отмечалось: «Противник по-прежнему наносил тяжелые удары на участке фронта оперативной группы «Кемпф» и 4-й танковой армии в районе северо-западнее и восточнее Харькова. Наша линия фронта проходит теперь в 15 км от Харькова»[413].

Армии левого крыла Воронежского фронта, приступившие к выполнению задачи по изоляции харьковской группировки врага, встретили с его стороны ожесточенное сопротивление. Несмотря на это, 1-я танковая армия, с тяжелыми боями форсировав р. Мерчик, развивала наступление в южном направлении. В 9 часов утра 11 августа 6-я мотострелковая бригада 6-го танкового корпуса и 1-я гвардейская танковая бригада 3-го механизированного корпуса ворвались в Высокополье и на станцию Ковяги. Железная дорога Харьков – Полтава была перерезана.

Значительно успешнее 8–11 августа наступали войска правого крыла Воронежского фронта. Его 40-я армия, продвинувшись в западном и юго-западном направлениях, вела бои в районе Боромля, Тростянец. Соединения левого фланга 38-й армии, прорвав оборону врага, действовали на рубеже Железняк, Большой Бобрик. Наибольшее продвижение здесь имели соединения 27-й армии. Приданный ей 5-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта А.Г. Кравченко 11 августа освободил Котельву. 4-й гвардейский танковый корпус генерал-лейтенанта П.П. Полубоярова в этот день ворвался в Ахтырку и завязал бои на улицах города.

Если на картах Генерального штаба, детально отражавших ежедневные изменения обстановки, все было предельно ясно, то о войсках, воплощавших в жизнь замыслы и решения командующих, этого сказать нельзя. Так, например, вспоминая об августовских боях в районе Ахтырки, бывший начальник штаба минометного дивизиона 4-го гвардейского танкового корпуса И.Г. Ромм отмечал, что после овладения Грайвороном «тут возник такой слоеный пирог, в котором не сразу поймешь – кто кого окружает: мы их или они нас». По свидетельству Ромма, идея нанести внезапный удар по Ахтырке возникла после допроса двух пленных немецких саперов, которые показали, что там разгружается дивизия СС «Великая Германия». Вначале это сообщение было воспринято офицерами штаба артиллерии корпуса, которые вели допрос, с полным недоверием. «Но, – как пишет Ромм, – пленные стояли на своем: «Великая Германия». Она действительно стояла в районе Орла (пленные называли его «Орэль»), но потом их погрузили в эшелоны и отправили в Италию, где высадились американцы. В пути им приказали разгружаться. Саперный батальон бросили вперед, чтобы задержать русских, пока идет разгрузка. Их батальон полностью уничтожен. Все офицеры погибли. Как называется станция выгрузки? Пленные не помнят. Какое-то очень трудное русское название.