К ее услугам было множество недоступных большинству людей удовольствий, и она в известной мере наслаждалась роскошью, в которой внезапно оказалась. Ее отношение к тетушке Лилиан заметно смягчилось. Когда эта почтенная женщина не говорила с племянницей командным голосом, они весьма приятно общались. Кроме того, у тетки было своеобразное чувство юмора. И слушая рассказы Лилиан о ее детских проделках, Мэри Роуз от души веселилась.

Впрочем, сама она никогда не делилась с тетушкой детскими воспоминаниями, поскольку это было бы нарушением неписаного закона, который гласил, что она никогда не должна упоминать о своем прошлом.

Тетка любила ее, равно как и остальные родственники, в особенности отец. И в то же время ни один из них ничего о ней не знал.

На помощь Харрисона рассчитывать не приходилось. Он редко бывал дома и потому не мог успокоить при случае. Господи, как же ей хотелось поговорить с ним, обсудить все проблемы, поделиться одолевавшими ее сомнениями! Однако отец заставлял Харрисона скакать из города в город, словно блоху. Когда мужа не было дома, Мэри Роуз сжимала в руке свой медальон. Ощущение связи с мамой Роуз и братьями действовало на нее успокаивающе.

Легче всего было бы обвинить во всех ее несчастьях Харрисона. Но, с другой стороны, Мэри Роуз не представляла себе свою жизнь без него. Впрочем, ее супруг тоже был истерзан переживаниями: она все читала по глазам и без устали повторяла себе, что хорошая жена должна проявлять по отношению к мужу больше понимания.

Мэри Роуз получила письмо от мамы Роуз в понедельник, а на следующий день пришла записка от Трэвиса. Он сообщал, что братья Клэйборны готовятся к весеннему клеймению скота, потому что снег в этом году стаял рано и все дороги уже почти подсохли. В постскриптуме Трэвис добавлял, что с Корри все в порядке – по крайней мере, ему так казалось. Как и было договорено, он оставлял на поляне корзину с припасами. Корри, однако, не позволяла ему приближаться к хижине, и Трэвис чувствовал себя круглым идиотом, когда ему приходилось во весь голос зачитывать ей письма Мэри Роуз.

В то время, как братья Клэйборны готовились к сезону клеймения, английские родственники Мэри Роуз собирались переезжать в загородный дом лорда Эллиота на все лето. Туда также были приглашены тетушка Лилиан и ее любимица Элеонора. Мэри Роуз понятия не имела о том, когда в загородное поместье лорда сможет приехать ее муж.

Происходящие с ней перемены пугали ее все больше и больше. Она хорошо помнила слова Харрисона: если человек теряет частичку самого себя, в конце концов он потеряет всего себя. Не означает ли это, что он утратит абсолютно все?

Мэри Роуз понимала, что не сможет вечно делать вид, будто все в порядке, – рано или поздно произойдет взрыв. И вскоре ей представились два случая в этом убедиться.

Первый инцидент возник случайно. Мэри Роуз ходила взад и вперед по фойе в ожидании почты, когда по лестнице поспешно спустилась Элеонора.

– У меня замечательные новости, Виктория, – крикнула она. – Леди Лилиан хочет, чтобы я стала ее помощницей. Она считает, что мои организаторские способности – это именно то, что ей необходимо. Ей уже давно нужен кто-то, кто будет работать с ней постоянно. Она даже пообещала найти мне мужа. И я уверена, что она это сделает. Твоя тетя добьется всего, стоит ей только захотеть. Она сказала мне, что я для нее все равно что дочь. Да-да. Разве все это не чудесно?

Мэри Роуз искренне порадовалась за подругу. Жизнь Элеонору не баловала. Что же касается тетушки Лилиан, то она была бездетной. Речь шла о двух одиноких людях, которые могли помочь друг другу.

– Это действительно великолепно, – сказала Мэри Роуз. – Но неужели ты никогда больше не вернешься в… Америку?

– Меня ничто не держит в Америке, Виктория.

– А как же Кол? Разве он тебе не нравился? Элеонора взяла Мэри Роуз за руку и улыбнулась.

– Я никогда его не забуду. Он был первым мужчиной, который меня поцеловал. Но он никогда не женился бы на мне. Мне повезло, что я не успела отдать ему свое сердце. Кроме того, у нас с ним в самом деле нет ничего общего. Я гораздо лучше приспособлена к жизни здесь, Виктория. И ты тоже.

– Я буду скучать по тебе, – призналась Мэри Роуз.

– Скучать по мне? – Элеонора нахмурилась. – Ты никуда не поедешь. Мы с тобой навсегда останемся близкими подругами. Знаешь ли ты, что твои друзья принимают меня только благодаря твоему положению? Ты не кто-нибудь, а леди Виктория. Посмотри в зеркало! Ты стала настоящей дочерью своего отца. Никто никогда бы не поверил, что ты выросла не здесь. Я так горжусь тобой. И твоя тетя тоже. Она любит тебя всем сердцем, честное слово. А теперь мне пора бежать. До переезда столько надо всего переделать!

Мэри Роуз посмотрела вслед подруге, торопливо поднимающейся по лестнице. В это время входная дверь открылась, и вошел Эдвард. Мэри Роуз обрадовалась, что сегодня дежурит этот молодой дворецкий, а не старший среди прислуги – Рассел.

– Эдвард, могу я переговорить с вами конфиденциально? – спросила Мэри Роуз. – Скажите, тетя Лилиан перехватывала мои письма, которые я отсюда отправляла?

Эдвард заметно побледнел.

– Нет, леди Виктория.

«Что ж, – подумала Мэри Роуз, – мне остается лишь принять ответ слуги к сведению». Она повернулась и пошла к лестнице, но вдруг резко остановилась, услышав, как Эдвард произнес:

– Они от всей души желают вам только добра, миледи, особенно лорд Эллиот.

– Вы хотите сказать, что мои письма перехватывал отец?

Дворецкий опустил глаза. Воцарилось неловкое молчание.

– А я грешила на тетю, – прошептала Мэри Роуз, и в голосе ее прозвучало изумление. – Не знаю, но я почему-то никогда не думала, что мой отец станет этим заниматься… И как долго это продолжалось?

– С самого начала, – тихо ответил дворецкий.

– А письма, которые я писала братьям и оставляла на столе в холле, чтобы их отправили? Он их тоже перехватывал?

– Да. Но ведь вы и так обо всем уже догадались, правда? Так что я не проявляю нелояльности по отношению к своему хозяину?

– Нет.

– Ваш отец всего лишь следовал совету врача, миледи. Он был очень рад, когда обнаружил, что вы перестали писать тем людям. Лорд говорил своему зятю, что рекомендации докторов полностью себя оправдали и что вы забываете о своем прошлом.

Было ясно, что слуги знают о происходящем в доме Эллиотов гораздо больше, чем Мэри Роуз. Молодая женщина поблагодарила дворецкого и поднялась к себе в спальню.

«Значит, отец решил, что я забыла своих братьев», – думала она. Разумеется, это было не так. Она поблагодарила Бога за то, что у нее есть Анна-Мария. Добрая служанка делала все необходимое, чтобы письма Мэри Роуз находили своих адресатов.

Гнев Мэри Роуз был так силен, что окончательно лишил ее способности рассуждать. Она понимала, что прежде, чем она встретится с отцом и выяснит, почему он отнесся к ней столь жестоко, ей необходимо преодолеть свое возмущение. Обдумав все «за» и «против», она решила вообще не говорить с лордом Эллиотом на эту тему. Мэри Роуз боялась, что, если она услышит еще раз, что все делалось для ее же блага, у нее начнется истерика.