По Фонтенблоскому договору монархи - победители назначили побежденному императору «как заслуженному инвалиду пенсию»[1404] (точнее, годовую ренту) в 2 млн франков, а членам его семьи - меньшие, но тоже немалые суммы: например, «маме Летиции» и сестре Полине - по 300 тыс. франков. Однако, «ни гроша из всех этих сумм выплачено не было»[1405]. В результате «император и суверен» вынужден был (с большим трудом) покрывать все издержки за счет той части собственных денег, которую он успел взять с собой из Парижа, и местных доходов от его хозяйственных дел. Впрочем, неизмеримо больнее был для Наполеона другой удар, нанесенный ему «братьями» - монархами: они разлучили его (навсегда!) с женой и сыном.

«Так как во время переговоров в Фонтенбло, - пишет об этом Анри Гуссэ, - даже не высказывалось предположение о разводе, то, по-видимому, само собой разумелось, что отречение от престола никоим образом не может лишить императора его прав супруга и отца»[1406]. Но феодальные монархи рассудили, что Наполеон еще слишком популярен во Франции (да и в Италии, Швейцарии, Бельгии, Голландии...) и поэтому надо пресечь в корне его династию; на Эльбе его сын был бы наследным французским принцем, а в Вене из него можно сделать австрийского герцога. Франц I и Меттерних спланировали иезуитскую операцию: не затевать развода Марии-Луизы с Наполеоном и вообще не говорить ей прямо, что она никогда больше не увидит мужа; «решено было повременить, пустить в ход разные отговорки, которые могли бы истощить то небольшое количество воли, какое могло быть в этой женщине»[1407]. Главное же, к ней был приставлен в качестве камергера граф Нейперг с тайным поручением заставить ее забыть Францию и Наполеона «любыми средствами» (Меттерних подчеркнул эти два слова в специальной инструкции Нейпергу)[1408].

Фельдмаршал - лейтенант граф Алам Адальберт фон Нейперг (1775 - 1829 гг.) слыл в Австрии отличным военачальником и дипломатом. «Французов он ненавидел как никого в мире»[1409]. Именно в битве с французами при Неервиндене (1794 г.) он потерял правый глаз и полпальца на правой руке, и с тех пор носил на этом глазу черную повязку, а вместо пальца - золотой наперсток, что сделало его похожим на пирата, но лишь добавило шарма к его репутации неотразимого сердцееда. «Своим единственным уцелевшим глазом, - писала о нем мадам Ж. де Сталь, - он умел покорить прекрасный пол в два раза быстрее некоторых, имевших оба глаза»[1410]. Такому сердцееду (он, кстати, был к 1814 г. дважды женат и от второй жены имел пятерых детей) не составило труда очень быстро, уже 24 сентября 1814 г., в гостинице «Золотое солнце» швейцарского городка Рижи стать любовником Марии-Луизы, после чего австрийцы стали называть супругу Наполеона «мадам Нейперг»[1411].

Тем временем сын Наполеона и Марии-Луизы был лишен титула Римского короля и наречен герцогом Рейхштадтским (т. е. Австрийским). У ребенка отняли даже его главное имя, Наполеон. Отныне его называли Франц - Карл, или просто (по - австрийски!) Франц. «Его специально воспитывали так, чтобы он считал себя Габсбургогм и австрийцем , - читаем о нем у Д. Сьюарда. - Правда, без особых успехов. Он жадно проглатывал все, что ему попадалось под руку о своем отце»[1412]. В Вене был такой случай: «Когда Римскому королю представили князя де Линя, он спросил свою гувернантку, не был ли тот одним их тех маршалов, которые предали его отца; получив отрицательный ответ, он протянул князю руку»[1413].

В дни тревог из-за того, что монархи 6-й коалиции разлучают его с женой и сыном, Наполеон пережил еще один удар судьбы: он узнал, что 29 мая 1814 г. в Мальмезоне скоропостижно скончалась его Жозефина. В комментариях П. Джонса к мемуарам Л. - Ж. Маршана и в книге А. Кастело «Наполеон» приводится текст последнего письма Жозефины к Наполеону (на Эльбу) с выражением готовности приехать к нему и скрасить его одиночество: «Одно слово от Вас, и я еду!»[1414] Последние, предсмертные, слова Жозефины, которые услышала дежурившая у ее постели камеристка, были: «Бонапарт... Остров Эльба... Король Римский...»[1415] «Жозефине был пятьдесят один год, - констатирует Андре Кастело. - Наполеон умрет в том же возрасте»[1416]. Да, и в том же месяце, семь лет спустя.

Умерла Жозефина, по данным разных историков, то ли от «инфекционного гриппа», то ли от «гангренозной ангины», от дифтерии, или даже от обыкновенной простуды[1417]. Когда Наполеон по возвращении с Эльбы спросил ее доктора Ж. Оро, чем же она болела, что стало причиной ее смерти, доктор ответил: «Горе, тревога, тревога за вас»[1418].

С тех пор и доныне в литературном и даже научном обиходе живет версия о том, что Жозефина была отравлена. Согласно этой версии[1419], организатором убийства Жозефины был Ш. - М. Талейран. Он боялся ее осведомленности и возможных откровений при встречах с Александром I и подослал к ней ядовитый букет цветов. Теперь уже трудно судить, насколько достоверна такая версия. Для Наполеона достоверен и зловещ был самый факт: Жозефины не стало. Узнав об этом, император был так потрясен, что «на два дня заперся от всех»[1420].