во Владимир-Волынский Ярополка Изяславича, изгнанного оттуда неугомонными Ростиславичами, угнездившимися за польской границей. Облагодетельствованный вскоре сам выступил на Всеволода, и Владимиру пришлось изгнать Ярополка в Польшу. Но Ярополк повинился – и ему вернули престол.

Между тем с 1092 года половцы напирали повсюду, разоряя села и грабя небольшие города. Сушь, неурожай и эпидемии усугубляли бедствие, мрачные знамения предвещали еще худшие беды. Продолжение усобиц могло погубить Русь. Владимир был тем человеком, который, подобно былинному Красну Солнышку, совершает ошибки, но старается служить благу Руси. Хотя к собирательному образу князя Киевского примешаны и неразумные поступки других князей, которые приходится исправлять богатырям.

13 апреля 1093 года Владимир и его младший брат Ростислав Переяславский плакали над умирающим отцом. Мономах должен был провозгласить себя великим князем Киевским, но пребывал в сомнениях: выдержит ли он вдвоем с братом войну за передел земель, которую начнут многочисленные родичи? Поддержат ли их города, особенно Киев, знатные люди которого были возмущены тем, что почивший Всеволод окружил себя людьми неродовитыми? Мономах почел за благо отказаться от опасного великокняжеского престола.

Киевским князем стал вызванный из Турова Святополк Изяславич. Союз Святополка Киевского, Владимира Черниговского и Ростислава Переяславского был достаточно силен, чтобы не позволить другим князьям начать усобицу. Но Святополк оказался жадным и неразумным правителем. Если раньше киевляне не желали видеть на престоле Владимира, то теперь возлюбили его в сравнении со Святополком, который везде расставил своих людей, приведенных из Турова, и душил народ налогами. Когда в Киев пришли половецкие послы требовать дани, подручные дали Святополку дурной совет. Князь сначала заточил половецких послов, а потом выпустил их, испугавшись войны. Увидав перед собой врага и труса, половцы войну начали.

Первыми приняли удар подвластные Киеву племена черных клобуков, состоявшие из остатков кочевых племен торков, печенегов и берендеев, а также переселенных Ярославом ляхов. Частью они кочевали на огромном степном пространстве между Днепром, Стугной и Росью, частью осели в городах по Роси – Каневе, Юрьеве, Корсуни, Дверене и Торческе. Только когда половецкая орда обложила Торческ, Святополк понял, что оскудевшая от войн и налогов земля не даст ему сильного войска.

Он воззвал к Владимиру, и тот привел к Киеву черниговскую рать, приказав брату Ростиславу прийти с воинами переяславскими. Собравшись в Михайловском монастыре, князья препирались о дальнейших планах, пока не сказала дружина: «Чего вы ссоритесь между собою? А поганые губят землю Русскую. После договоритесь, а теперь идите навстречу половцам, либо заключать мир, либо воевать!» Князья выступили в сомнениях. На берегу реки Стугны спор продолжился. Владимир склонялся к миру, полагая, что лучше откупиться от половцев, пока те сильны, и дождаться, когда ханы перессорятся. Князь вспоминал в старости, что ему 19 раз удавался этот прием. Но большинство, и прежде всего киевляне, выступило за войну.

20 мая 1093 года русские перешли вздувшуюся от талой воды реку и тремя отдельными полками заняли позиции у Треполя между древними валами. Половцы первой атакой опрокинули киевлян, затем ударили на черниговцев, наконец, пустился в бегство и центральный полк переяславцев. Все бояре Владимира пали в битве или оказались в плену. С остатками дружины князь бросился в Стугну и не смог помочь брату своему Ростиславу, который утонул у него на глазах. Мономах вспоминал, что это было его единственное поражение в битве за всю жизнь.

В слезах вернулся Владимир в Чернигов, Святополк же убежал в Киев. Узнав о приближении кочевников, киевляне дали Святополку большое войско, но поздно. Все оно полегло под городом, сам князь едва вырвался из побоища. Более девяти недель оборонялся Торческ, пока не сдались защитники города, оставшиеся без помощи, умирающие от голода и жажды. Стон и плач стояли по всей Южной Руси, огромными толпами гнали половцы людей в рабство. Раб с Руси и в это время, и в последующие века считался в южных землях одним из лучших товаров.

Не зная, как остановить врага, Святополк взял в жены дочь половецкого хана Тугоркана, известного в былинах как Тугарин Змей. Когда былинный богатырь Алеша Попович, на пути из родного Ростова, бьет в поле злого красавца Тугарина Змеевича, а приехав в Киев, видит того подле великой княгини, положившего голову ей на белую грудь, – это не то, о чем вы подумали. Змеевич ее родной брат! Хотя и былины в чем-то правы. На честь жен богатырских такой смазливый змееныш вполне мог покуситься. Да ведь и сам Алеша к супруге Добрыни Настасье Микулишне в былинах подкатывается…

Когда Киев обезопасил таким образом себя, половцы во главе с Олегом Святославичем, который уже в третий раз вел врагов на Русь, бросились на Чернигов. Горожане не любили Владимира, некогда сжегшего полгорода, и князю с малой дружиной пришлось отбиваться в замке. На девятый день боев, видя кругом горящие села и монастыри, Владимир сказал: «Не хвалиться поганым!» Чтобы половцы не ворвались в город, он отдал Олегу Чернигов. Не более ста человек, считая с женами и детьми, уехало с Владимиром в Переяславль сквозь толпы врагов, видя кругом ужасные зверства кочевников и союзных им русских дружинников.

Орда, приведенная князьями, затопила Русскую землю. «Сидел я в Переяславле три лета и три зимы с дружиною своею, – писал Владимир, – и много бед натерпелись мы от войны и голода». Князь выкупил из плена оставшихся в живых после Трепольского побоища и собирал дружинников, когда в 1095 году ханы Киган и Итларь (былинное Идолище Поганое) пришли к Переяславлю за данью. Дав Китану в заложники своего сына Святослава, Владимир пригласил Итларя в город. Ночью дружинники сначала выкрали Святослава, затем прикончили Кигана с его воинами. Итларя со свитой заперли в бане и всех перестреляли через крышу. Эти былинные на вид события рассказывает летописец, бывший их свидетелем…

В том же году Владимиру удалось объединиться со Святополком. Князья ринулись в степь и захватили Итларевы станы вместе с людьми и скотом. Олег Черниговский укрыл у себя сына Итларя. Когда Олег отказался «урядиться о Русской земле… чтобы сообща оборонять Русскую землю от поганых», Владимир и Святополк силой изгнали его из Черниговского княжества. Но и это не принесло мира. В жестоких усобицах князья разоряли землю, в бою пал и сын Владимира Изяслав.

Одни половцы сражались на стороне Мономаха и даже несли в сражении его стяг, другие тем временем грабили Русь. Хан Боняк выжег в 1096 году окрестности Киева, хан Куря – пригороды Переяславля. Напал на Переяславль и тесть киевского князя Тугоркан, но этому не повезло: объединенное войско Мономаха и Святополка прижало орду к стенам города и истребило. Тело хана Тугоркана зять с честью похоронил близ Киева, куда вскоре едва не ворвался Боняк. В столь плачевном состоянии находилась Русь, что даже разорение волжскими болгарами Мурома осталось безнаказанным. Города всё чаще закрывали перед князьями