сквозняком, летящим через подпространство. Ульяна покачала головой:

– Нет, мы просто ошиблись в расчетах… Вася, уводим всех в пятый сектор, к «Адальяру», там сейчас будет пекло.

Ксения встрепенулась:

– Но мы же не можем нарушить приказ Управления и покинуть место дислокации.

Ульяна сжала зубы, от чего обострились желваки:

– Ксения, значит действуем вопреки приказа Управления… Вася, настраивай транзакцию на пятый сектор и срочно дай Теона. Кир, готовь защитное поле и будь готов выйти из транзакции под носом атавита.

– Есть, капитан…

Она дождалась активации иконки видеочата с Теоном, сообщила без предисловий:

– Основная точка прорыва – пятый сектор. Начинайте переброску в него флота.

Теон покачал головой:

– Невозможно, все оборудование выведено из строя, подсектор блокирован. Без транзакционных переходов надо порядка полутора суток, чтобы основным силам добраться до пятого подсектора.

– Вы же понимаете, что «Адальяр» не продержится там столько времени? Сколько там кораблей?

– Семнадцать.

Ульяна бросила команде:

– Значит идем гравитационной стяжкой. Вася, рассчитай алгоритм движения судов в нашем звене. Ведем строго кильватерной колонной, нос-в-хвост.

– Ты хочешь провести их по нашей трассировке? – Артем говорил настороженно: – Они будут словно слепые котята, все системы – визиры, датчики – отключены. Отклонение от курса на несколько градусов в таких условиях – верная смерть.

– Значит, надо объяснить, чтобы от курса не отклонялись… А что ты предлагаешь, Артем? Ждать, когда оттуда придёт сигнал? Так может, если там заблокированы транспортные потоки, заблокирована и связь? Там Ираль и Наташка. И еще порядка тысячи людей, которым неоткуда ждать помощи. И там основная точка прорыва.

Крыж сообщил:

– Готов алгоритм, выгружаю. Кир, принимай порядок кильватерного строя. Расчетное расстояние между передним и задним манелотом – по визирам, не больше 15 единиц, ширина окна 120 единиц. Угол гравитационного склонения нулевой.

– Блин, жестко, – Кирилл вздохнул.

Крыж усмехнулся:

– Ну, жить захочешь, еще не так раскорячишься.

– Согласна с Крыжем. – Ульяна вызвала всех капитанов: – Господа, есть основания полагать, что здесь – ложная точка, обманка. Истинное нападение происходит в пятом секторе. Он заблокирован, проверить данные не представляется возможным. Но наш экспериментальный фрегат обладает технологией, позволяющей передвигаться вне проложенных маршрутов и минуя транзакции. Используя естественный фарватер внутри темной материи… Ваши радары и средства навигации окажутся бесполезны, ваши ориентиры будут потеряны, а система жизнеобеспечения уйдет в красную зону. Но следуя за «Фокусом», вы окажетесь в пятом подсекторе уже в ближайшие пять минут и сможете доказать Ушедшим, что Единая галактика едина, а тех, кто ушел, здесь больше не ждут… Что скажете?

– Мы можем отказаться?

– Можете, но тогда вам придется здесь ждать, когда заработают транзакционные переходы. Мы ни за кем возвращаться не будем. Решение за вами.

Она отключилась. Ксения все еще сомневалась:

– Ульян, ты уверена? Что, если Надя вообще ничего не хотела сказать? Или специально запутала нас. Мы же не знаем ничего о ней.

Ульяна сомневалась. Но показать вид – это все равно что расписаться в собственной слабости. А сейчас нельзя. Метаться в панике и кричать, что все пропало? Нет.

– Я уверена, как никогда… – Проговорила нарочито жестко. И отдала приказ: – Двигатель, на старт. Самый малый вперед. Дать команду о готовности к построению.

Четыре клириканских фрегата, включая линкор «Берг» вышли на указанные координаты, к ним присоединись остальные.

Ульяна, взглянув на карту, активировала синий маршрут и направила по нему фрегат. На минимальной скорости, осторожно входя в темную материю, словно горячий нож – в масло.

– «Берг» следует за нами, в темную материю вошел, – комментировал Авдеев.

Ульяна слушала фрегат – он, словно выпущенный на свободу ребенок, рвался вперед и расстраивался, что она его сдерживает.

– Биотелеметрия в норме, – голос Артема. – «Фокус» реагирует стабильно, активность нейроузлов 45 процентов, ресурс подготовлен. Защитное поле сформировано, к активации готово.

«Хорошо», – Ульяна чувствовала легкость, обманчивое состояние эйфории, которое она очевидно подхватила от Флиппера. Улыбалась.

Мимо мелькали темные скопления, вихревые потоки шелестели по обшивке «Фокуса», он мчался по гравитационной стяжке, то ныряя под уплотнения внутри нее, то огибая по осевой. «Берг» и другие корабли не отставали, шли с открытым пеленгом, но в полной тишине. Общая эфирная волна только ловила позывные, которые тут же терялись во встречном потоке.

«Только бы успеть», – подумала прежде, чем «Фокус» сделал завершающий вираж и выскочил под брюхом у линкора «Адальяр». Экраны ослепли от мигающей россыпи мутно-зеленых огней, формировавшихся вокруг набухших чумными язвами Очей.

– Черт, Данди, а у тебя тут заварушка, и без нас, – пробормотал Крыж, настраивая внешнюю связь. – Не по-братски это, зазвездил ты, господин Адальяр.

Ульяна, обогнув клириканский флот, развернула «Фокус» и зависла над линкором.

– Мое сердце еще никогда не было радо вам так, как сейчас, – голос Ираля прорвался через помехи прежде официального подтверждения оператора.

– Линкор «Адальяр» бортовой номер 01-515 рад приветствовать вас, фрегат «Фокус» 01-00-15… Вы вовремя.

Свет от прожекторов «Адальяра» клубился скорбным саваном, распадался горящими искрами у носа фрегата. Полупрозрачные частицы, будто глубоководные рачки в зоне термоклина, неторопливо замирали в лучах. Живой, колышущийся ковер, будто мифическая река Скорби – печальный Ахерон – тянулся от ближайшего Ока, пронизывая все вокруг.

Ульяна ждала, покачиваясь в навигаторском кресле, словно на волнах.

Все, что она теперь может делать – это ждать. А там…

Со щитом или на щите.

В голове крутилась эпическая мелодия, мрачная, вяжущая…

И мы уйдем на небеса,

Оставив на других,

Мечты дела, любовь,

Надежду выжить…

Перед глазами проплывали воспоминания занесенных снегом горбатых сопок. Кривенькие, неказистые северные елки, привыкшие выживать. Запах сырой тайги, талого снега и мокрых камней. Шелест гальки в ледяной реке.

Ноздри щекотал запах дома, мирного прошлого. В котором был маленький шахтерский городок, планы на поступление в авиационное училище, бесконечное штудирование справочников, тренинги и курсы, школьные друзья, суровый взгляд отца и теплые мамины руки. Того прошлого больше нет. Как нет ее, слепым котенком окунувшейся в тайны галактики.

Бесконечные сомнения и ограничения, тоска в груди, интриги старших рас и их представителей, пеленали крепче страха перед неизвестностью.

– Готовность номер один, – напряженный голос Авдея справа.

И тут же – Васи Крыжа:

– Код опасности один. Фиксирую нестабильность зоны квантовой флуктуации по флангам… Прорыв неоплазмы двенадцать… четырнадцать процентов… Критические показатели будут достигнуты через… – он замолчал на мгновение, дожидаясь расчетов. – Через семь минут.

Обзорные экраны полыхнули изумрудно синим. Истошный визг из ретранслятора пробрал до костей, завибрировал в легких, пронизывая мозг, пригвоздив к креслам.

Крыж убавил мощность динамиков.

Набухшим гнойником взорвалась и рассыпалась чернота. Горизонт событий распался надвое, выпустив первую пылевую тучу. За ней – вторую. Третью…

Очи одно за другим взрывались, разрывая покро́вы тонкого тахионного полотна.

– Черт, много-то как, – выдохнул