намерения навязать свою волю человеку или произвести внушающее воздействие на него, но хочет вызвать в человеке его собственное стремление к Богу и к обновлению жизни с Богом. В христианском мировоззрении фактор свободы человеческого духа – это важнейшая сторона образа Бога в человеке, и, соответственно, связь человека с Богом может устанавливаться только благодаря свободной устремленности человеческого духа к богообщению. Христианство – это призвание со стороны Бога, тогда как ислам – повеление, а иудаизм – обязательство (договор).

Завершая сопоставление трех религий, возникших на Ближнем Востоке, и имеющих определенное историко-культурное родство между собой, надо соотнести собственно понимание Бога в этих религиях. Важно отметить, что в иудаизме, христианстве и исламе понятие «Бог» является ключевым онтологическим основанием мировоззрения и, соответственно, понимания религиозной жизни, равно как и всей направленности культуры. Во всех этих религиях, в которых наиболее высоко поднимается значение Бога как подлинной единой и единственной Первопричины всего бытия – как Творца мира, Бог мыслится как личное существо, впрочем, по своим свойствам превосходящее мир или что-либо в мире. То есть это существо, выходящее за рамки понимания человеческой личности (в этом смысле прямой антропоморфизм не уместен ни в одной из трех характеризуемых религий).

Бог недосягаемо возвышается над миром как его Исток, соотносится с миром как его Творец. Но в этом сопоставлении Бога с миром кроется и связь между ними: мир – это деяние Бога. К сравнению, в таких религиях Востока, как буддизм, даосизм и конфуцианство, сама идея Бога как Первопричины, явственно отделяемой от мира последствий, отсутствует. Истоки бытия и миропорядка осмысляются совсем в иных категориях. В индуизме переход от действительности, понимаемой в качестве божественной, к мировой реальности столь плавен и незаметен, что практически можно утверждать, что мир – это инверсия божественного, а Бог (боги) – это факторы особого состояния мира. Это практические то же, что утверждать тезис пантеизма – тезис религиозного обожествления природы (всего в мире). Главный же общий принцип всех трех авраамических религий – Бог, и главный аспект религиозной жизни – это взаимодействие Бога и человека.

Если посмотреть на все эти три религии со стороны, то кажется, что речь идет об одном и том же Боге – об одной и той же онтологической действительности, которая скрывается за этим феноменом религиозного сознания. Богословы порой готовы спорить с этим утверждением. В наибольшей степени на онтологическом единстве Бога трех религий склонны настаивать исламские богословы. Отрицание такового единства наиболее часто встречается у христианских мыслителей. Однако если сравнить образ Бога в трех этих религиях, то можно заметить существенные отличия тех феноменов, которые выделяются в качестве ключевых характеристик Бога религиозным сознанием.

В иудаизме Бог предстает не только как Субъект бытия (Яхве, Иегова), но и как верный своему слову покровитель и даже вождь народа (Бог воинств). В книгах Танаха (Библии) он часто именуется Богом отцов (Богом Авраама, Исаака и Иакова). Он – могущественный повелитель всего. Он не только Творец мира, но его Правитель, Законодатель и Судья. Но Он, как внимательный воспитатель, следит за своим народом, заботится о его земном благополучии и наказывает народ, когда тот отступает от условий Завета. Этот Бог проявляет себя и как милостивый, и как ревностный, и как грозный, но собственная сущность его при этом принципиально сокрыта. Мистический аспект Божественного бытия здесь сказывается и в том, что собственное имя Бога дается пророку Моисею в тавтологической, как бы ослепляющей человеческое сознание форме – «Я тот, кто Я Есть» (Исх. 3:14), и в том, что, в соответствии с одной из заповедей («не поминай имени Господа твоего всуе»), произнесение собственного имени Бога вообще оказалось под запретом. А для религиозного сознания Востока имя Бога означало его явленную сущность. Эта сущность, таким образом, подлежала принципиальному умолчанию. К тому же Бог непредставим и неизобразим. Бог не имеет конкретного физического облика (Втор. 4:15). Пророки, утверждавшие видение Бога, описывают не Его образ, а Его трон, окутывающий Его ореол. Что касается подобия Бога человеку, то оно выражается главным образом в характерном нравственном самоограничении, а также в том, что Бог представлен как деятельная личность.

В исламе при том, что перечисляется 99 имен Аллаха, отражающих его свойства, дается указание на принципиальную непознаваемость Бога для человека, на качественную дистанцию между Богом и миром. При этом, подчеркивая единобожие, Пророк даже несколько наивен в объяснениях: «Аллах – един, Аллах вечный; не родил и не был рожден» (Коран, сура 112:1–4). «Он – Созидатель небес и земли. Как может быть у Него сын, если у Него нет супруги?» (Коран, сура 6:101). Но главное, что Аллаху принадлежит власть. Более того, все сущее и человек в его действиях – лишь непосредственное следствие воли Аллаха. Он ниспосылает повеления тем из своих рабов, кому пожелает (Коран, сура 40:15), и требует от них поклонения и повиновения, а для того, кого он вводит в заблуждение, он уготовал мучения (Коран, сура 13:33,34). Аллах является попечителем и хранителем верующих, и Он угрожает жестоким мщением неверующим и особенно отступникам, явным и скрытным. Величие Аллаха выражено как его воля и власть.

В исламе Бог открывается человеку в виде воли, в иудаизме – в виде ревностной заботы, во Христе же Бог раскрывается как Любовь. Христиане понимают это не на уровне антропоморфной метафоры – не как человеческое свойство, образно спроецированное на сущность Бога, а как мистическое свойство самой Первопричины. «Бог есть Любовь», – пишет в своем послании апостол (1Ин. 4:8,16). И это значит, что Бог не представляет собой скрыто-замкнутую самодостаточную сущность, от которой вовне могут исходить только волевые повеления, а он действительно имеет в себе Жизнь – прообраз земной жизни, имеет в себе, говоря философским языком, свое – другое, Жизнь другим (Любовь) – прообраз земной любви. Бог имеет в самом себе причинность как таковую, выступая не просто внешней инстанцией, от которой берут начало все события мира, но собственно самопорождающей Первопричиной, для которой как раз поэтому нельзя помыслить, в свою очередь, никакой внешней причины, Первопричиной, способной поэтому становиться и причиной иного бытия. Основываясь на словах Христа, богословие первых веков христианства сформулировало учение о Боге-Троице – едином в своем Существе и различаемом в лицах-отношениях. Лица эти получили имена Отца, Сына и Святого Духа, что как раз и выражает внутренние отношения Бога как порождающего и одновременно порождаемого начала и как связующего стремления к поддерживаемому единству.

Иисус Христос одновременно называет себя Сыном человеческим. Для христианства откровение Бога предстает как Боговоплощение – вочеловечение Бога. С точки зрения христиан, это не чрезмерное