как мне теперь поступить? Я хуже их? Эрика, Олли, другие мои школьные подруги. Всякий раз, когда я слышала подобную историю, я всегда беспощадно набрасывалась на них, не оставляя никакого шанса на оправдания. И что теперь? Теперь я просто одна из них. Хуже, потому что у меня хватало смелости говорить, критиковать, судить, смеяться, думать: такое никогда со мной не случится. Говорить: фу, я так никогда не поступлю. А теперь я оказалась в такой ситуации. Неопределенность, неуверенность, страх и страдание от необходимости сидеть на двух стульях…» И эта мысль врывается в ее сознание как пушечный залп, как потоп, угрожающий сломать все то, что она построила до этого дня. Ники больше не сомневается. У нее нет выбора. Больше нет. И она подходит к тому столу, где делала уроки в школе, где плакала, и…

Глава сто четырнадцатая

Квартира Маттиа довольно большая, но не очень опрятная. Мебель частью из семидесятых годов, кое-что из ИКЕА. Похоже, его бабушка жила тут совсем недавно. Кое-где лежат вязаные салфетки, а комод с зеркалом занимает почти всю прихожую. Гостиная превратилась в спортзал. Там стоят разные тренажеры и беговая дорожка.

– Здесь я расслабляюсь… Физическая активность – лучшее лекарство от стресса и головной боли. Пойдем…

Они идут в маленькую кухню. Маттиа включает свет и открывает холодильник. Достает стеклянное блюдо с тортом. Затем вынимает из ящика нож, а из шкафчика – блюдца и чашки. Ставит на стол салфетки и наполовину полную бутылку «Мальвазии».

– Пожалуйста, присаживайся. Нельзя оставлять принцессу без десерта.

Кристина улыбается и садится. Маттиа тоже. Отрезает большой кусок торта и кладет ей. Кристина с удовольствием начинает лакомиться.

Маттиа смотрит на нее:

– У тебя просто отличный аппетит… Ты такая ненасытная…

Маттиа обмакивает палец в крем и, пока Кристина не видит, дотрагивается этим пальцем до кончика ее носа. Кристина смеется. Они шутят. Потом маленький кусочек торта оказывается у Маттиа во рту. Они играют.

Маттиа подвигается ближе:

– А теперь пора попробовать тебя… – И он начинает медленно целовать ее.

Кристина сначала чувствует себя немного зажатой, а потом расслабляется.

Мягкий, долгий поцелуй. И ласка. Второй поцелуй. Рубашка отлетает в сторону, платье соскальзывает на пол, Маттиа поднимает Кристину на руки и относит в комнату. Коридор, открывается дверь в комнату, это спальня, вспыхивает лампа под абажуром. И еще больше поцелуев, ласк и страсти. Кристина чувствует под пальцами его идеальное тело, крепкие мышцы, гладкую и теплую кожу. Потом быстро оглядывается по сторонам. И обращает внимание, что это единственная комната, обставленная в современном стиле, на стенах много зеркал, мебель белого цвета. Она замечает и то, что Маттиа иногда поворачивается и смотрит на их отражение. Какое самодовольство. Может быть, он думает о себе, о своих мышцах, о том, как выглядит в этот момент. Кристина никогда не занималась любовью в окружении такого количества зеркал, и сейчас ей немного стыдно. Но Маттиа милый, и в конце концов ему удается отвлечь ее и заставить позабыть о зеркалах. Еще больше поцелуев, и он на ней. Кристина замечает еще кое-что. На полке возле окна маленький снежный шарик. Внутри фигурка и надпись «Я люблю тебя». Кристине внезапно становится грустно. «Этот снежный шарик похож на тот, который я подарила Флавио… Он тогда засмеялся. И обнял меня. А потом раз за разом тряс этот шарик и смотрел, как кружится внутри снег. Шарик и сейчас стоит в комнате, на его тумбочке. Он мне всегда очень нравился. Может быть, кто-то особенный подарил такой и Маттиа. И ему не все равно». Кристине нравится эта мысль. Очень трогательно. В ее голове крутится тысяча разных мыслей, а Маттиа тем временем продолжает целовать ее, не зная, о чем она думает.

Позже.

Шум города стих. Уже около часа ночи. Кристина спокойно одевается. Снова смотрит на снежный шар. Маттиа лежит на кровати, а лунный свет, проникающий через окно, освещает его и бросает странные блики на зеркала. Маттиа открывает глаза:

– Ты уходишь, дорогая?

– Да, уже поздно…

Маттиа садится на кровати:

– Я подвезу тебя…

– Нет, не надо, я вызвала такси…

– Когда? Я не видел…

– Ты, наверное, спал… И мне не хотелось заставлять тебя куда-то ехать сейчас. Вызвать такси – минутное дело…

– Ты мне нравишься, ты независимая женщина…

У Кристины возникает странное ощущение от этого слова – «независимая». Она встает, Маттиа тоже. Кристина забирает сумку и пальто, которые оставила на кухне. Маттиа провожает ее до двери.

Кристина оборачивается уже за порогом:

– Кто подарил тебе тот снежный шар, в комнате?

Маттиа хмурится. Задумывается:

– Не знаю… Хм… Не могу вспомнить имя… А что?

Любопытно, как маленький предмет, такой незначительный сувенир, может иметь такое разное значение для двух человек.

Слишком разное. Он даже не помнит, кем была та девушка. Может быть, она сделала этот подарок с любовью, как было у меня и Флавио. Может, та девушка была красивой, терпеливой, может, была уверена, что Маттиа считает ее особенной. А теперь он даже не может вспомнить ее имя. Кристина некоторое время смотрит на него. Маттиа улыбается:

– Итак, красавица, могу я позвонить тебе завтра?

– Нет…

Маттиа поражен:

– Может быть, ты занята… Тогда послезавтра.

– Нет…

– Через несколько дней?

– Тоже нет…

Кристина прощается, улыбается, а потом исчезает в коридоре. Маттиа смотрит ей вслед. Он не понимает, почему у нее так поменялось настроение. Женщины. Их трудно понять. Но… Никогда не говори «никогда».

Глава сто пятнадцатая

Эрика ворочается. Странно. Матрас слишком жесткий. В чем дело? Она открывает глаза. Старается сосредоточиться. Но не узнает предметы вокруг, да и комнату… Она садится на кровати и оглядывается. И видит его. Рядом с ней. Он тяжело дышит во сне. Простыня почти полностью сползла на пол. Он лежит на животе. У него немного дряблое тело. Странно. Он голый. Эрика смотрит на тумбочку. Электронные часы показывают 3.00. Она замечает, что тоже голая. Видит одежду, разбросанную по полу. Снова поворачивается к нему. И вспоминает. Они ушли с вечеринки на факультете. Он предложил ей прокатиться, они шутили, смеялись. Он дал ей понять, что она ему нравится. И она была счастлива. Потом они приехали к нему. Он предложил выпить кофе, сказал, что отвезет ее домой. Они сидели и болтали, а потом он стал целовать ее. С большей и большей страстью. И Эрика не стала сдерживаться. А теперь, глядя на него, она чувствует раздражение. «Лежит там, спит… бледное