приказ выполнит и… что? Потеряет свою любовь? Кому могло быть дело до её любви? А если не в любви дело, а просто в подрыве морального и эмоционального равновесия?

Провокации в ее профессии были нормой, но обычно этим занимались спецслужбы противника. Здесь же что-то не клеилось, не маячили над всей этой кучей дерьма длинные вражеские уши. Такую гадость мог подстроить только кто-то свой. Но своим-то какое дело было до бегавшей по джунглях боевой единицы? Если только кто-то не замахнулся на более крупную фигуру….

— Если ты не палач, помоги моим людям, — выдернул её из мыслей голос Джейса.

— Что? Как ты себе это представляешь? — изумилась Кора. — Вы уже вторые сутки сидите в кольце, думаешь, вы сможете испариться незаметно?

— С вами — да. Только вы можете вывести их из окружения.

— Ты совсем тут крышей поехал? Или тебя контузило? — взвилась Кора. — Ты хоть понимаешь, о чем просишь? Своих людей ты защищаешь, а я своих под трибунал должна вести? С какой стати и ради чего?!

Джейс изучающе смотрел на нее, ожидая, пока схлынет волна возмущения. До сих пор они оба тщательно контролировали себя, Кора — как обученный профессионал, Джейс — наученный горьким и крайне болезненным опытом. Пока они тщательно следили за собственной реакцией, оставалось неестественное ощущение, что они были противниками, говорили не то, что хотели, делали, что диктовали условия, а не их истинные желания. Стоило Коре на миг сбросить маску, как у Джейса появилась мимолетная возможность усмотреть нечто родное и знакомое.

— Когда-то ты не задумываясь вступилась за меня, — медленно проговорил он. — С какой стати ты сделала это тогда? И что изменилось с тех пор?

— Я помогла тебе потому, что мне это ничего не стоило, — огрызнулась Кора. — Карнз напомнил мне мразей, с которыми приходилось иметь дело в прошлом, вот меня и дернуло ввязаться. Моя доброта ничего не стоила, да и не было её там особо.

— Ну так может пора сделать доброе дело, которое чего-то стоит?

— Ты просишь слишком много.

Джейс опустил глаза, как показалось Коре, чтобы скрыть свой взгляд от нее. Кора буквально слышала, как рвутся у нее в груди какие-то струны, но она действительно не знала как выбраться из этого поганого тупика.

— Тебе же до них дела нет, так? Нужен только я? — вдруг спросил он глухим, твёрдым голосом. — Ну так вот, можете идти на штурм. Все преимущества на вашей стороне, но вам все равно придётся немного напрячься. Мы не будем облегчать вашу работу. И я обещаю тебе, живым я вам не сдамся.

Кора знала, это было не блефом, а обещанием, которое Джейс был в состоянии сдержать. Её этот сценарий не устраивал ни с какой стороны. Пообещать ему спасение людей, чтобы он сдался, а потом нарушить слово Кора тоже не могла. Должна была, но не могла. Ей вспомнилась история про целую деревню, сбросившуюся со скалы, лишь бы не сдаваться. Здесь шло к тому же. Неосознанным движением Кора потянулась к краю воротника, где была зашита капсула с ядом. Пальцы нащупали выпуклый хрупкий бок капсулы.

— Слушай, — медленно обронила она. — У меня есть только одна идея и она очень, очень плохая. Твои товарищи реально могут погибнуть, а могут и выжить. Если они готовы так рискнуть, я сейчас вызову сюда своих людей, и ты их пропустишь. У меня только одно условие. Ты сдашься. Без сопротивления.

— И что это за идея?

Взгляд Джейса тяжелел с каждой секундой, пока Кора излагала свою безумную идею. Стоило ей договорить, как повисло тягостное молчание.

— Какие у них шансы выжить? — наконец спросил Джейс.

— Скажем так, они хотя бы есть, — честно призналась Кора. — О своей судьбе ты не хочешь спросить?

— А есть смысл? — невесело скривился Джейс. — И так все понятно. Но если очень хочется, просвети меня.

— В первую очередь по протоколу тебя ждёт допрос с применением психоактивных веществ, — невозмутимо, будто читая лекцию, проинформировала его Кора. — Ты невольник, поэтому иначе никак, это стандарт. Только под сывороткой. После этого быстро создадут комиссию и, скорее всего, примут решение об утилизации.

— Меньшего я как-то и не ожидал, — спокойно произнес Джейс, откидываясь на спинку стула. С мыслью о собственной неизбежной и близкой смерти он за последние двое суток успел примириться.

— Я не собираюсь позволять убить тебя, — решительно заявила Кора. — Без борьбы я тебя не отдам, но для начала надо пойти на этот шаг, понимаешь?

— Не проще просто дать мне съесть пулю прямо здесь? Или тебе так важны твои погоны?

Коре не нравилось то, как Джейс смотрел на нее сейчас. Он не понимал её, а у неё не было возможности хоть немного обелить себя. Ей стало невыносимо горько, но она жестоко подавила всю закипающую обиду. Пусть думает, что хочет, пусть не принимает, не понимает, лишь бы был живой. На мертвого сколько угодно можно было орать, что он идиот, толку от этого — ноль. Пусть этот оборзевший придурок ненавидил бы ее, но лучше б это была долгая и здоровая ненависть. Сейчас только это имело значение.

— Я не стану оправдываться перед тобой, так что думай, что хочешь, — сухо ответила она. — Если ты не понял, то нас тут с тобой не судьба-злодейка свела. Это значит, что, да, я должна двигаться крайне осторожно, иначе пострадают все, кого я люблю. Мне тоже есть кого защищать, Джейс.

— Тогда зачем напрягаться? Сдай меня, и живи спокойно.

— Ой, дурак, — не выдержала Кора чисто по-женски, но тут же вернула строгий деловой тон. — Считай, что я держу свое слово. Я обещала тебе свободу, а я слов на ветер не бросаю.

Джейс снова сверкнул звериной зеленью глаз из-под отросших волос. В этом освещении цвет радужки оттенком напоминал хризолит, а твёрдость взгляда не уступала холодному камню. Джейс поднялся, обозначая конец переговоров.

— Я должен поговорить со своими людьми, — объявил он. — Я могу доверять тебе?

— Можешь, — подтвердила Кора. — Если ты решишься, не забудь дать знать своим, что все твои контакты с этого дня будут засвечены. И передай этим, если кто-то когда-нибудь хотя бы заикнется о сегодняшнем дне, я