— Он приехал в церковь по приглашению Элизабет! И знай я обовсем в то время, не разыграла бы такую безнадежную идиотку и…

— Это не Элизабет пригласила его, — виновато призналасьЭмили, — а я… Послала записку с сообщением, что ты будешь на свадьбе. И Клейтонприехал, потому что хотел тебя видеть! Он едва знаком с Элизабет и Питером, исомневаюсь, что его светлость отвечает на приглашения всех случайных знакомых,да к тому же в высшей степени ему безразличных.

У Уитни был такой вид, словно она вот-вот упадет в обморок.

— Ты сказала ему? Незачем? Почему ты сделала такое со мной?Он, несомненно, посчитал, что это я тебя уговорила.

— Ничего подобного ему и в голову не при-. шло, — решительновозразила Эмили. — Я просто объяснила, что ты собираешься приехать, и поэтомуон явился. Уитни, выслушай меня. Он принял приглашение после того, как подписалдокументы, после того, как сочинил эту записку, на мои взгляд, не стользлонамеренную, сколько глупую, и после того, как заполнил этот чек.

Водоворот противоречивых эмоций угрожал захлестнуть Уитни,но Эмили неумолимо продолжала:

— Он, вероятно, знал, что Пол находится в крайне стесненныхобстоятельствах. Всем в городе, кроме, конечно, тебя, это давно известно.

— Несомненно, — кивнула Уитни. — Клейтон был в отцовскомкабинете в ту ночь, когда я узнала правду относительно Пола.

— И успела осведомить герцога, что желаешь выйти замуж за Севарина?Уитни кивнула.

— Уитни, ради Господа Бога, неужели ты не понимаешь, что онпытается сделать? Герцог уверен, что ты его ненавидишь и хочешь выйти за Пола,поэтому и послал тебе целое состояние, чтобы облегчить твою жизнь! Жизнь счеловеком, которого ты ему предпочла! Создатель, как же он должен тебя любить!Еще больше, чем я предполагала!

Уитни презрительно фыркнула и отвернулась, но Эмилирешительно встала перед подругой, упершись кулачками в стройные бедра.

— Уитни, мне кажется, что ты просто дура! Ты любишь этогочеловека, сама мне призналась и не вздумай отрицать! И он отвечает тебевзаимностью! Сделал предложение, помог твоему отцу, хотя вовсе не был обязандавать ему деньги, терпеливо выносил твой флирт с Полом и еще множество другихвещей, которые давно бы вывели из себя любого нормального человека. Что тысказала ему на банкете? Немедленно отвечай!

Уитни взглянула на подругу, но тут же отвернулась и елеслышно пробормотала:

— Высмеяла его, когда он сказал, что любит меня.

— Высмеяла?! — охнула Эмили. — Но почему, во имя Господа, тысотворила такое после того, как позволила обнимать себя у церкви?

— Пожалуйста! — взволнованно воскликнула Уитни, вскакивая. —Пожалуйста, не нужно об этом! Я уже все объяснила! Потому, что получила этипроклятые документы вместе с чеком! Потому, что считала, будто он простоприехал на свадьбу Элизабет, а я сделала глупость, фактически бросившись ему нашею!

— И теперь, насколько я понимаю, ты решила, что он к тебеприползет?

Уитни, покачав головой, уставилась в пол.

— Нет. При встречах Клейтон ведет себя так, словно меня несуществует.

— А чего ты еще ожидала? Он любил тебя настолько, чтобысделать предложение и осыпать твоего отца золотом, настолько, что из ревностисовершил ужасный поступок, настолько, что решил отказаться от помолвки внадежде сделать тебя счастливой, настолько, чтобы приехать на свадьбу Элизабет,чтобы побыть рядом с тобой. Но знай, больше он не станет унижаться.

Неверие, тоска, чувство одиночества и мучительного отчаяниявихрем кружились в мозгу Уитни, но все затмила робкая надежда, расцветшаявпервые за все это время. Она опустила голову, и волосы рассыпались по плечам,скрывая лицо

— Но как вернуть его без того, чтобы не приползти к нему наколенях? — задыхаясь, пробормотала она.

Улыбка радостного облегчения осветила черты Эмили.

— Боюсь, есть лишь единственный способ. Ты при любойвозможности старалась растоптать его гордость. На этот раз настала твоя очередьстрадать.

— Я… я подумаю об этом, — шепнула Уитни.

— Рада слышать, — заплодировала Эмили и осторожно выложилакозырную карту. — Подумай заодно, что тебе придется пережить, когда он женитсяна Ванессе Стенфилд. Ходят слухи, что он уже женился, но вряд ли они достоверны.Возможно, они вот-вот обвенчаются.

— Что же мне делать?! — вскрикнула Уитни, поспешновскакивая. — И с чего начать?

— Придется поехать к Клеймору и объяснить, почему ты такомерзительно вела себя на банкете. — Эмили, скрывая улыбку, направилась кдвери.

— Нет, — лихорадочно затрясла головой Уитни, — пошлю емузаписку и попрошу приехать.

— Конечно, это твое право, по он даже не подумает ответить,и тебе придется пережить двойной позор, когда в довершение ко всему окажется,что необходимо все-таки ехать к нему. При условии, конечно, что за это время онне успеет жениться на мисс Стенфилд.

Уитни подлетела к бюро, но после ухода Эмили отложила перо,чтобы все обдумать. Должен существовать способ заставить Клейтона приехать кней — какая-нибудь приманка, которую Уитни может использовать. Слишком уж этоунизительно, приползти к нему с повинной головой, зная к тому же, что Клейтонсобирается жениться на Ванессе.

Внезапно глаза ее вдохновенно блеснули, хотя лицо зарделосьот смущения. Да, способ найден… конечно, это отвратительный обман, но у неепросто нет выхода! Не время думать о приличиях! Клейтон овладел Уитни и, еслиимеет основания полагать, что наградил ее ребенком, следовательно, не можетотказаться встретиться с ней. И что всего важнее, он просто не имеет праважениться на мисс Стенфилд! Кроме того, ему придется немедленно обвенчаться смисс Уитни Стоун! А если он любит ее так сильно, как считает Эмили, то,конечно, простит ей эту ложь.

Уитни написала дату на листке бумаги, но тут ее перо снованерешительно замерло. Какое обращение употребить в письме к человеку, нежелавшему о ней ничего слышать, но которому все-таки предстоит узнать, что онотец ее ребенка? «Дорогой сэр»? — едва ли. «Ваша светлость»? — смехотворно!«Клейтон»? — только не при таких обстоятельствах.

В конце концов Уитни решила вообще обойтись без обращения.Подумав еще несколько минут, она поспешно написала;

«К моему величайшему стыду, я обнаружила, что ношу ребенка.Поэтому прощу вас немедленно приехать, чтобы все обсудить. Уитни».

Она перечитала записку. Лицо горело от стыда. Боже, это нетолько унизительно, но и мерзко!