Буквально вчера же от кузнеца доставили заказ – новенькие, блестящие, по особой мерке доспехи. Судя по времени, которого потребовала работа, и по цене – настоящее произведение искусства. Сама-то я в оружии не разбираюсь, но надеюсь, коваль недаром славился в своем ряду как непревзойденный мастер, работающий по старинным канонам. Не гном! Как известно, лучшие оружейники – непременно гномы, но в этом мире о них никто и не слышал.

Машенька встретила нашу разношерстную компанию весьма радушно – пока не увидела принцессу. Та в свою очередь, едва шагнув через порог, тут же принялась оглядываться по сторонам, точно строгий член комиссии по усыновлению. Чистенький, аккуратный домик должен был понравиться самому строгому привереде, но Радослава недовольно поджала губки. А уж когда увидела самораскачивающиеся кроватки…

– Ой! А что это он такой страшный? И желтый? Больной?!! – Выхватив Найденку из колыбели, принцесса одним козьим прыжком отскочила в противоположный конец комнаты.

«Сама ты больная!» – без труда можно было прочесть на побелевшем лице бывшей горничной. Орлетта молча сжала кулаки – и спрятала руки за спину. Если прежде Машенька и леди рыцарь испытывали по отношению друг к другу известную настороженность представителей разных классов, то перед лицом «общего врага» готовы были немедленно объединиться и выступить единым фронтом.

– Совершенно здоровенький. – Я осторожно подняла проснувшегося Пузанчика на руки. – Какой уже большой у нас мальчик вымахал! Агу-агушеньки… Он наполовину синаец. Весь в папу!

Недоверчиво косясь, принцесса мелкими шажками подошла поближе. Ребенка она держала хоть и в первый раз, но вполне профессионально: Найденка только весело гугукала и пускала пузыри, явно нисколько не напуганная. И то сказать, этого младенца нянчили ведьма, эльф, рыцарь, коза и даже волк! Теперь ее не просто поразить какой-то там принцессой.

– А я замуж выхожу, – укачивая Найденку, неожиданно заметила Радослава.

– Э-э-э… поздравляю. За кого? – растерялась я.

– Он принц, – буднично заметила та. Ну, для нее это дело естественное. – Папа уже все устроил. Мирослав такой хороший! И очень меня любит.

– А ты его?

– Свадьба уже через полгода. – Она будто и не услышала моего вопроса.

– Удачи вам. Совет, как говорится, да любовь!

– Спасибо…

Ну вот, опять она расплакалась! Хочется надеяться, что от счастья… Прощается с Найденкой, как в последний раз. А перед отъездом к отцу в прошлый раз даже не зашла повидаться. Вообще не интересовалась, что стало с малышкой. А теперь – будто ее кто подменил! Или заколдовал.

Я растопырила ладони и покрутила перед глазами – как будто на них должны были остаться следы магии. Да нет, не может быть! Мне, конечно, хотелось, чтобы принцесса стала немного демократичнее и человечнее, но не до такой же степени!

– Вы ее крестили? – Радослава обратила внимание на серебряный крестик.

Тут ничего зазорного нет.

– Сразу же по возвращении.

– И… Как назвали?..

– Надежда.

– Красивое имя…

Поиграв с девочкой, принцесса засобиралась восвояси. Орлетта по-рыцарски вызвалась ее проводить и получила высочайшее соизволение – похоже, вопреки опасениям, Радослава не обиделась за козу… Перед уходом девушка-рыцарь заставила пообещать, что я никуда не уйду, не дождавшись ее возвращения. Да сколько угодно!

– А они очень похожи, – невпопад заметила Машенька, когда за высокопоставленной гостьей и ее свитой захлопнулась дверь.

– Орлетта с Радославой? – удивилась я. По-моему, менее схожих между собой как внешностью, так и характером девушек нужно было еще поискать.

– Принцесса и Найдена.

– Ну… Да, что-то есть. – Я еще полюбовалась агукающим ангелочком и сделала «козу». – Разве что наша Найдена куда симпатичнее!

– А вдруг она захочет ее забрать?..

– С чего бы?

Боюсь, я уделяла разговору прискорбно мало внимания, полностью сосредоточившись на примерке. Талантливая швея, как всегда, прочитала мои мысли: длинное платье цвета королевского пурпура выгодно подчеркивало грудь, не акцентируя внимание на прочих выпуклостях. В отличие от придворной портнихи, которая старалась замаскировать выступающий животик пышными складками на спине и боках, бывшая горничная и счастливая мать знала, как соблюсти меру и не переступить границу пошлости. Даже неровно остриженные волосы не так бросались в глаза… И все же прическа оставалась моей головной болью: под корону нельзя нацепить чепец, а соорудить что-то более-менее приличное практически из одной челки представлялось проблематичным. Самым гениальным из приходящих мне на ум решений было густо обсыпать чахлые заросли блестками, чтобы недостача не сразу бросалась в глаза – но где их взять в этом просвещенном Средневековье?

Порывшись в бездонных карманах «карнавального костюма одуванчика», я достала маленькое зеркальце. Большие, в полный человеческий рост, представляли собой отполированные до блеска листы металла и отражали довольно мутно, в общих чертах – макияж не поправишь. И хотя в последнее время я почти не прибегала к искусственным улучшителям внешности (королеве эпатаж не к лицу), как перед выходом на люди ресницы чуток не насурьмить… глаза подвести едва-едва… помада натурального оттенка… пудра – чтобы нос не блестел… Словом, было чему размазаться.

– Ты, Машуня, швея от бога! – Я не скупилась на заслуженную похвалу. – Наверное, так и родилась с ножницами в одной руке и с иглой в другой!

– И с полным ртом булавок, – хихикнула та. – Вы, госпожа, изволите шутить! У моей матери шесть дочерей, и из них только я все время норовила схватиться за иголку не с того конца. Оттого и пошла в горничные, что в своем деле не преуспела.

– Теперь уже шутишь ты. – Я разгладила ладонями широкую юбку – кажется, без единого шва. – Если это называется держать иголку не с того конца, то твои сестры, наверное, из воздуха кружева плетут!

– Вы не помните. – Машенька застенчиво спрятала ладони за спину. – В тот день, когда мы встретились на улице… Я рассказывала о своей жизни, и вы, госпожа, сказали: «Ты должна быть хорошей портнихой!» Ну и… вот… У меня сразу аж пальцы зачесались, так захотелось что-нибудь сшить! С тех пор так и не могу остановиться.

Вот она, волшебная сила слова! Я вновь с ужасом покосилась на собственные руки. Порой такое невольно наколдовывается – сама потом вздрагиваю.

– Кстати, давно хотела спросить – это ты Иану с Зарой концертные костюмы сшила?

Бывшая горничная глянула из-под бровей застенчиво, будто нашкодившая кошка:

– Ага…

– Здорово получилось!

Зарита с ее неуемной кипучей энергией к овладению премудростями гостиничного дела и ученичеству у придворной королевской чародейки (заключающемуся, по большей части, в терпеливом перемешивании уваривающейся в большом котле мыльной смеси) добавила еще и увлечение театром. На следующий день после нашего с Володей возвращения из отпуска они с Ианом уже устроили первое публичное представление – да какое! Жонглировали бутылками, рюмками и ножами, изгибались немыслимым образом, будто вовсе без костей, демонстрировали акробатические трюки невероятной красоты – Дю Солей удавится от зависти! Костюмы циркачей представляли собой обтягивающее домино и одинаковые камзольчики с расширяющимися на манер коротких пышных юбочек полами. «Не поймешь, которо девка, которо парень», – метко высказался по этому поводу Левушка.