litbaza книги онлайнФэнтезиЛатунный город - Шеннон Чакраборти

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 142
Перейти на страницу:

– Прости, – прошептала Нари.

Она ушла с террасы и оставила кинжал на столе.

В горле стоял ком, но она не позволила себе заплакать.

Нельзя проявлять слабость перед Гасаном аль-Кахтани.

25 Али

Али нырнул в бурные воды канала и перекувырнулся, отталкиваясь в противоположном направлении. Швы заныли от резких движений, но он двигался дальше, превозмогая боль. Еще парочку заплывов.

Он скользил по мутной воде с уверенной легкостью. Плавать его научила мать – это была единственная традиция Аяанле, на освоении которой она настояла. Ради этого она даже пошла против короля. Однажды, когда Али было семь, она внезапно явилась в Цитадель – тогда она показалась ему ужасно грозной и незнакомой в королевской вуали. Она потащила его во дворец, а он кричал и брыкался, умоляя не топить его. Оказавшись в гареме, она бросила его в самую глубокую часть канала, не обронив ни слова. Только когда он выплыл на поверхность, суча по воде руками и жадно глотая воздух сквозь слезы, она наконец позвала его по имени. А потом научила грести и нырять, опускать голову под воду и дышать уголком рта.

Прошло много лет, но Али помнил как вчера каждую минуту ее дотошного инструктажа и цену, которую она заплатила за подобное своеволие: с тех пор им нельзя было оставаться наедине. Но Али стал плавать. И ему это нравилось, хотя большинство джиннов, особенно соплеменники его отца, смотрели на это занятие с крайним омерзением. Некоторые священнослужители даже заявляли в своих проповедях, что любовь Аяанле к воде – это извращение и пережиток древнего речного культа, в котором они с маридами якобы предавались всяческим богомерзким утехам. К этим похабным байкам Али относился как к банальным сплетням. Аяанле были богатым племенем из безопасного и преимущественно изолированного региона – они всегда становились объектом чужой зависти.

Он сделал еще один заплыв и поплыл по течению. В неподвижном воздухе висело марево. Тишина в саду была такая, что нарушали ее только жужжание насекомых и чириканье птиц. Стояла благодать.

Идеальный момент для засады от очередного ассасина из «Танзима». Али гнал от себя темные мысли, но это давалось ему непросто. Прошло четыре дня с покушения Ханно, и все это время ему не разрешалось покидать свои покои. Наутро после нападения Али проснулся с дичайшей головной болью и обнаружил перед собой брата, в бешенстве требовавшего от него ответов. Сходя с ума от боли и чувства вины, с туманящимися мыслями, Али во всем признался. Слова о его истинных отношениях с «Танзимом» срывались с языка, как вода утекает сквозь пальцы. Оказалось, его прежние надежды были верны: отец и брат знали только про деньги.

Мунтадир был решительно не рад узнать про все остальное.

Видя, как его брат закипает от ярости, Али попытался объяснить, почему хотел скрыть смерть Ханно, но в этот момент Нари явилась проведать его. Мунтадир прямо заявил по-гезирийски, что считает его предателем, и в гневе ушел. Он до сих пор не возвращался.

Наверное, нужно с ним поговорить. Али выбрался на сушу, заливая водой декоративную плитку по его бортам. Он потянулся за рубахой. Попытаться объяснить…

Он остановился, когда заметил свой живот. Рана исчезла.

Али ошарашенно провел рукой там, где всего час назад был не заживший до конца порез, исполосованный швами. Теперь там красовался только выпуклый шрам. Швы на ране в груди еще оставались, но и она заметно подлечилась. Он нагнулся осмотреть третью рану у себя под ребрами и поморщился: в этом месте Ханно проткнул его ножом насквозь, и ему все еще было больно.

Может, вода в канале обладала целительным действием? Если так, то Али никогда об этом не слышал. Придется спросить Нари. Она почти каждый день заходила к нему в гости, как будто ее ничуть не смущало, что его всего в крови доставили к ней в спальню несколько дней назад. Только раз она косвенно затронула тему спасения его жизни, когда радостно прошлась по его небольшой библиотеке. Она забрала у него несколько книг, чернильницу из слоновой кости и золотой локтевой браслет в качестве «оплаты».

Он покачал головой. Странная она, что тут скажешь. Но Али не жаловался. Не исключено, что, кроме Нари, у него больше не осталось друзей.

– Мир твоему дому, Али.

Али вздрогнул, услышав голос сестры, и натянул рубаху.

– И тебе, Зейнаб.

Она прошла по дорожке и присоединилась к нему на мокрых камнях.

– Я не ошиблась, ты сейчас плавал? – Она изобразила на лице шок. – А я-то думала, тебе неинтересны Аяанле и наша… как ты это называешь?.. коварная культура праздности?

– Я просто сделал несколько кругов, – проворчал он.

Сейчас он был не в том настроении, чтобы ссориться с Зейнаб. Он сел и свесил босые ноги в канал.

– Чего тебе надо?

Она подсела к нему и поводила пальцами по воде.

– Во-первых, лично убедиться, что ты еще жив. Тебя не видели при дворе почти неделю. И предупредить тебя. Я не знаю, что вы затеяли с этой Нахидой, Али. Ты ничего не понимаешь в политике, не говоря уж…

– О чем ты говоришь?

Зейнаб закатила серо-золотые глаза.

– О брачных переговорах, глупый. Зачем ты помогаешь этой воровке с человеческим лицом?

У Али вдруг закружилась голова.

– О каких еще брачных переговорах?

Она удивленно подалась назад.

– Между Мунтадиром и Нари. – Она сузила глаза. – Ты хочешь мне сказать, что не помогал ей? Всевышний Боже, она вручила отцу список с цифрами и процентами, который мог бы потягаться с отчетами из казначейства. Он на тебя страшно зол – он уверен, что ты его составил.

Боже сохрани… Али знал, что Нари достаточно умна, чтобы самостоятельно составить такой документ, но боялся, что он единственный Кахтани, который не недооценивает способности бану Нахиды. Он потер лоб.

– Когда все это случилось?

– Вчера в обед. Она явилась к отцу в кабинет без приглашения и без сопровождения, заявила, что слухи ее утомили и она хочет знать реальное положение дел, – Зейнаб скрестила руки. – Она потребовала равной доли с оплаты от пациентов, официальную должность с окладом для своего Афшина, оплачиваемый академический отпуск в Зариаспе в целях обучения… и Боже мой, приданое…

У Али пересохло во рту.

– Она правда всего этого требовала? Вчера? Ты уверена?

Зейнаб кивнула.

– И еще она настаивает на том, что у Мунтадира не должно быть второй жены. И требует конкретно прописать это в брачном договоре как дань уважения Дэвам, чьи обычаи это запрещают. Перерыв на обучение, никаких пациентов еще по меньшей мере год, беспрепятственный доступ ко всем записям Манижи… – Зейнаб стала загибать пальцы. – Наверняка я еще что-нибудь забыла. Говорят, переговоры закончились хорошо за полночь. – Она покачала головой с уважением, но все-таки и с негодованием. – Не знаю, кем она себя возомнила.

1 ... 115 116 117 118 119 120 121 122 123 ... 142
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?