Первоначальный план кампании заключался в том, чтобы направить войска в Лох-Фойл на самом севере, далеко за позиции Тирона, с целью заложить там новую английскую военную базу[1183]. Аналогичный тому, что был использован в Кадисе, этот план подразумевал создание постоянного плацдарма с возможностью поддержки с моря. Перед смертью лорд Бург намеревался отправиться в Лох-Фойл, чтобы основать там именно такой гарнизон. Трудность состояла в том, что тем временем Сесил и его сторонники в Тайном совете перебросили необходимые силы и запасы гораздо южнее, для защиты Дублина[1184].

Эта переброска ресурсов была предпринята, несмотря на предостережения, полученные Сесилом от своего главного разведчика в Дублине сэра Джеффри Фентона, полагавшего, что для отвоевания Ольстера потребуется сильный гарнизон в Лох-Фойле[1185]. Перед тем как покинуть Англию, Эссекс обещал по прибытии в Ирландию немедленно атаковать Тирона, однако полное отсутствие поддержки со стороны Сесила и его сторонников указывает на то, что графа намеренно обрекали на провал[1186].

Создать постоянную базу не удавалось, Эссекс потратил май и июнь, основные месяцы кампании, на южный переход через Ленстер к Уотерфорду и оттуда в Манстер. Был захвачен считавшийся неприступным замок Кэйр, освобожден форт в Аскитоне, а повстанцы оттеснены в леса и горы[1187]. Тайный совет одобрил прочесывание войсками Эссекса Южной Ирландии. Граф избавил Манстер от угрозы нападений со стороны Испании и Тирона, но при этом потратил драгоценное время, деньги и запасы[1188]. В частности, Эссекса сильно задерживала острая нехватка упряжных лошадей, которые должны были быть направлены из Англии. Несмотря на неоднократные предупреждения от его собственных чиновников, Сесил отказывался рассматривать этот вопрос с той степенью серьезности, которой тот заслуживал, и медлил с ответом Эссексу, ссылаясь на то, что королева «будет недовольна очередными расходами»[1189].

В начале июля Эссекс вернулся в Дублин и представил королеве весьма истеричный отчет с изложением всех трудностей, с которыми ему пришлось столкнуться. Теперь, находясь в руках своих врачей, «недомогающий и расстроенный» из-за пережитых им суровых испытаний, он понял, что упорство ирландского сопротивления почти сокрушило его дух[1190]. Возмущенная растущими затратами на экспедицию, Елизавета вышла из себя, получив серию сообщений от Сесила с изложением требований Эссекса: обеспечить дальнейшие «щедрые поставки людей, денег и продовольствия», назначить его молодого протеже графа Саутгемптона генералом кавалерии (она категорически отказалась утверждать эту кандидатуру) и отсрочить прямое столкновение с Тироном. «О несчастная служба и несчастнейшая моя судьба, — причитал Эссекс перед Тайным советом, — я не в силах угождать и служить Ее Величеству одновременно»[1191].

30 июля Елизавета обрушила свой гнев на Эссекса, приказав ему продвигаться на север без каких-либо отговорок или промедлений: он должен атаковать Тирона в самом сердце его земель — Ольстере. Но к тому времени, как ее письмо дошло до адресата, его силы сократились до менее чем 6000 пехотинцев и 500 кавалеристов[1192]. Многие бежали домой в Англию, другие симулировали болезнь, некоторые перешли на сторону повстанцев. Эссекс стал думать о том, как вырваться из Ирландии ко двору, чтобы сразиться лицом к лицу не с Тироном, а со своими врагами в Тайном совете, которые, как он полагал, систематически вели подрывную деятельность против него. В какой-то момент он чуть было не отправился в Уэльс, чтобы с 2000–3000 солдат пойти на Уайтхолл и изгнать злых советников, настроивших королеву против него[1193].

Затем, понимая, что силы его тают с каждым часом, Эссекс решился на экстравагантный жест и предложил Тирону биться с ним один на один. Прошло еще несколько раундов очень напряженной игры, и наконец Эссекс принял предложение 54-летнего ирландца о переговорах. 7 сентября двое мужчин встретились лицом к лицу возле брода Баллаклинч близ города Лаут, между Арди и Дандолком. Они проговорили в течение получаса, при этом лошадь Эссекса находилась на берегу, а Тирон стоял по пояс в воде на середине реки, слишком широкой, чтобы перекрикиваться с противоположных берегов. Пытаясь выиграть время, но и разрываясь между новым соглашением с Елизаветой и соглашением с Испанией, Тирон в качестве платы за урегулирование ситуации потребовал свободы совести, освобождения ирландцев от английского господства и полного помилования. Эссекс отказался[1194].

Наконец было достигнуто соглашение о перемирии сроком на шесть недель с возможностью продления до 1 мая 1601 года. Перемирие могло быть прекращено раньше по инициативе любой из сторон с предварительным уведомлением за две недели. Тирон даже предложил своего старшего сына в качестве заложника и гарантии соблюдения договоренностей. Впоследствии лидер повстанцев хвастался агенту Филиппа III в Ирландии, что он почти убедил Эссекса восстать против Елизаветы, но это, конечно, была беспочвенная похвальба. Как и Рэли, Эссекс был настоящим патриотом, который никогда не пошел бы на сговор с Испанией[1195].