– Мне кажется, вы слишком рано настроились на поражение, Мират.

– Поражение? – Он криво усмехнулся. – Поражения не будет, Бетина. Будет победа… или смерть. Ведь смерть – это не поражение, правда? Во всяком случае не всегда поражение.

– Очень плохо, когда командир видит впереди смерть.

– Это просто трезвый расчет, – пожал он плечами.

– Доброе утро.

Блайт сидел у костра, неторопливо подбрасывая в огонь сухие веточки. Он взял на себя утреннюю вахту и сейчас время от времени позевывал. Альта, разумеется, мирно проспала всю ночь и продолжала заниматься этим добрым делом, несмотря на то что над костром уже во всю булькал котелок, распространяя ароматы съестного.

Таша выбралась из спального мешка, набрала полную грудь холодного сырого воздуха, поежилась.

– А оно действительно доброе? Я бы не сказала…

Над предгорьями стелился туман. Он окутывал лес, разрывавший его серую пелену голыми древесными стволами, скользил по холодным камням, заползал даже в самые узкие щели. В такую погоду хорошо сидеть дома, у пылающего камина, имея под рукой кувшинчик подогретого вина. А вот мокрый туман в пути, среди голых камней и черных деревьев, штука в высшей степени неприятная.

– Когда начнем?

– Поедим. – Он протянул ей миску. – Не бог весть что, но при такой погоде кажется изысканным деликатесом.

– Спасибо. – Она поднесла ко рту ложку с дымящейся кашей. – Действительно, вкусно. Знаешь, Блайт, я не такая уж любительница изысканной кухни. Но кашу с вяленым мясом я, вероятно, возненавижу на всю оставшуюся жизнь.

– Даже несмотря на то что она вкусная?

– Именно поэтому.

Он пожал плечами – временами логику леди Рейвен было сложно понять.

– Разбудим девочку?

– Не стоит. – Таша облизала ложку, отставила в сторону опустевшую миску. – Когда проснется, сварим еще.

– Я имел в виду другое. Мне кажется, она заслужила право присутствовать при финале. Каким бы он ни оказался. Думаю, еще полчаса ничего не изменят.

– Ты не веришь, что у меня получится, не так ли, Блайт?

– Не так, – усмехнулся он. – Я знаю, что не получится. Но намерен всеми силами помочь. Вместе мы сильнее, чем поодиночке, тем более, уж прости, опыта в распутывании чужих заклинаний у меня несколько больше.

На то, чтобы разбудить Альту, ушло больше времени, чем предполагал Консул. Когда девочка перестала душераздирающе зевать и поминутно тереть глаза, утро уже окончательно вступило в свои права и даже туман, казалось, пятился под ударами лучей холодного осеннего солнца. Альта с видимым удовольствием выскребла остатки каши из котла и наконец решительно заявила:

– Пора начинать?

– Пора, – кивнула Таша. – Мы с господином Блайтом спустимся в котлован, а ты останешься наверху. И не спорь, пожалуйста!

– Я и не собиралась… – По тону девочки было ясно, что как раз этим она и намеревалась заняться.

Они подошли к котловану. Разумеется, со вчерашнего дня здесь ничего не изменилось – все те же камни, подернутые туманной дымкой. Таша осторожно начала спуск, Блайт почти сразу же обогнал ее и теперь двигался чуть впереди, чтобы успеть подхватить девушку, если ее нога скользнет по обледенелому граниту. Мысленно волшебница поблагодарила спутника – но только мысленно.

– Значит, так, – негромко заявил Ангер, когда они оказались на дне, – будем действовать вместе. Ты ведешь, я подхватываю.

– Не наоборот?

– Нет, не думаю, что ты сможешь, а мне уже приходилось так работать. Пару раз довелось распутывать ловушки, созданные еще до Разлома. Помнишь, ты рассказывала про заклинание на замке в том зале на острове?

– Да…

– Как ты сказала? Его линии были совершенны. Мне довелось столкнуться с чем-то подобным… Очень совершенные линии заклинания очень трудно распутывать. Они все время норовят ускользнуть, вернуться в прежнее состояние. Для этого и нужен кто-то второй, кто будет держать узор, пока ты вытягиваешь из него одну нить за другой.

– Ну что ж… пробуем.

Таша прикрыла глаза и сосредоточилась. Узор чужого заклинания ощущался явственно, но в первые моменты ей не удавалось вычленить даже одну линию. Все словно бы затягивал туман – такой же, как и наяву, только более липкий, более отталкивающий. Таша скрипнула зубами и взялась за древнее кружево всерьез. Прошло не меньше получаса, прежде чем ей удалось вырвать первую магическую нить. Ярко-алую нить огня. Ничего удивительного, что эта нить попалась ей первой – Санкрист альНоор был выдающимся магом Альянса и основой своего заклинания, что вполне предсказуемо, должен был сделать огонь. Таша знала, как нейтрализовать огненную нить. Губы девушки зашептали нужную формулу «обратного плетения», и жгуче– алая нить начала блекнуть, пока не стала серой и безжизненной. Но стоило Таше потянуться за следующим фрагментом заклинания, нить тут же стала вновь наливаться пламенем.

– Дер… жи… – прошипела она.

И в то же мгновение она ощутила, что нить перехвачена и можно продолжать. Теперь она вытянула другой элемент – тоже алый, но его цвет говорил не о родстве с огнем. Это была линия крови, очень сильная, очень сложная… Таша билась с ней минут двадцать, то восхищаясь мастерством Санкриста, то обрушивая на его голову проклятия. Наконец нить сдалась, признала свое поражение… и Блайт тут же перехватил ее.

– Только не останавливайся… – Голос доносился словно бы издалека.

Она не знала, сколько прошло времени. Вытягивала одну нить за другой, нейтрализовывала их, передавала Блайту и снова вгрызалась в чужой узор. Пламенная, каменная, кровавая, снова пламенная нить. Водяная, воздушная – и опять кровь, кровь, кровь… Безусловно, Санкрист был гением – но гением из Альянса Алого Пути, и это должно было наложить заметный отпечаток на его творчество. Огненных нитей было немало – и они несли на себе печать настоящего мастера. Вода и воздух чаще были бесхитростными и очень легко поддавались нейтрализации. Земля была тяжеловесна и упряма, но относительно проста. Но больше всего было нитей крови, изощренных и чем-то очень неприятных… не столько своей сложностью, а еще и тем, что являлись фрагментами очень жестоких плетений.

И Таша никак не могла понять, почему именно магию крови древний маг вложил в основу своего заклинания…

Блайт стоял на полшага позади волшебницы, принимая распутанные и погашенные нити, удерживая их в пассивном состоянии. Пока что ему было легче, чем Таше, – не требовалось улавливать общую структуру узора, не требовалось бороться с чужой магией. Только держать… Но он и в самом деле обладал немалым опытом по «обратному плетению», а потому точно знал, что скоро станет тяжелее. Много тяжелее. По лбу уже поползли первые капли пота – каждая принятая нить требовала дополнительных усилий, и он не был уверен, что сможет удержать их все.

Ломать всегда легче, чем строить. Но «легче» – отнюдь не означает «легко».