– То есть ты меня обманывала?! Ты так прекрасно играла свою роль, что я чувствовал себя полным уродом из-за всего? – Повысил Гранд голос.

– Прости, но ведь это нам помогло, – со страхом прошептала я.

– Гранд, это ведь в прошлом, верно? – Вклинилась мама.

– Это ни хрена не прошлом! Я как придурок поверил тебе, а ты нагло врала мне, претворяясь больной! – Он стукнул по столу кулаком, что гости охнули.

– Вот и настоящий Кин, – довольно улыбнулся папа, наблюдая этот спектакль. – Что же ты сидишь? Убегай, трахни кого-нибудь ещё, чтобы наказать Оливию. Вперёд!

– Папа! – Возмутился Луи. – Хватит, мы все виноваты в этом. Мы все были против!

– А я и сейчас не рад, – пожал родитель плечами.

Но мой взгляд был прикован к Гранду, а глаза уже заслезились от его выражения на лице. Отвращение. Боль. Ненависть. Они убивали меня, и моя сказка рушилась с каждой секундой.

– Я это сделала только потому, что люблю тебя, Гранд. Правда, люблю. И ведь если бы я это не придумала, то я бы не услышала, как ты поёшь, мы бы не жили вместе, а снова ссорились. Мы были в тупике, ты и я, – шептала я в отчаянии.

– Не унижайся перед этим ублюдком, Оливия. Я запрещаю тебе! – Грозно сказал отец.

– Заткнись! Хватит его обзывать! Это ты ублюдок! – Яростно сказала я, сжимая вилку.

– Это всё твоя вина, Кин, ты испортил мою дочь! Она никогда со мной так не говорила! – Заорал отец и встал.

– Это не он виноват! – Я тоже встала и бросила салфетку. – Это я! Это настоящая я, а не изнеженная принцесса, которую ты растил.

– Ты лицемерная, как твой любовник! Что хорошо трахнул, и теперь ты будешь его снова защищать? Шлюха! – Бросил мне в лицо отец, а я пошатнулась от этих слов.

– Хью!

– Закрой рот!

Голоса Тейда и мамы слились.

– Не смей её обзывать! – Зло процедил Гранд.

– Я лицемерная? – Закричала я, сжимая руки в кулаки. – На себя посмотри! Ты всю жизнь изменял маме, всю гребаную жизнь трахался с Патрицей, когда она была привязана к тебе, а ты предал её! Ненавижу тебя!

– Оливия, довольно, – попыталась остановить меня мама, но я уже завелась настолько, что это стало опасно для всех.

– А ты, Патриция, – я ткнула на неё пальцем. – Вместо того чтобы любить Гранда, ты думала только об отце! Я считала тебя всегда доброй и приятной, но ты разрушила нашу семью! Ты! Из-за тебя моя мама мучилась! Ты извела всех! Буквально всех!

– Ливи, – Гранд тронул меня за руку, но я вырвала её.

– Что Ливи, Кин? Разве не ты мне говорил, как видел их вместе? Разве не ты обвинял меня в предательстве уйму раз? Да, я обманывала. Да, я врала. Но всю свою долбанную жизнь, я делала это ради тебя! А ты даже понять меня не хочешь снова. Уходи, если хочешь, мне плевать! Мне на всех вас плевать!

– Ты выгоняешь меня? – Возмутился он и встал, обдавая меня своей злостью.

– Ты же так и сделаешь, правда? Ты узнал, что я использовала свои знания во благо нам обоим, но твой больной мозг уже придумал кучу нелогический объяснений! – Я ткнула в него пальцем.

– Нет, я останусь. А если ты ещё раз выгонишь меня, я тебя отлуплю! Ты моя и да, я блять в шоке, что ты такая хитрая сука. Но мать твою, ты моя сука заруби себе это на носу! – Ответил он, а я упрямо сжала губы.

– Браво! – Захлопал отец и неприятно рассмеялся. – Браво, Оливия, узнала снова, что ты для него лишь сука и шлюха, коих у него куча!

– Закрой свой рот, Хью, иначе набью тебе морду, как в прошлый раз, – рявкнул Гранд.

– Всё, я наелась, – фыркнула я и, чтобы убежать и как-то успокоиться, вышла из-за стола, но отец схватил меня за локоть и тряхнул.

– И с ним ты решила быть? С этим уродом? Ты променяла собственную жизнь на наркомана? – Выплёвывал каждое слово он в меня.

– Он не наркоман! Это ты сделал его таковым! Ты! – Я вырвала руку и с ненавистью посмотрела на него, а затем на ухмыляющуюся Патрицию.

– А вы стоите друг друга, оба лицемерные и желающие погубить все хорошее. Это твоя жена шлюха! Она трахалась с тобой и с Дэвидом! Она разрушила всё, что у тебя было! А теперь посмотри на себя: кем ты стал? Ты для меня умер…

Я говорила это настолько эмоционально, что не замечала вокруг ни гостей, ни всхлипов мамы, ни тихих слов Тео прекратить это безобразие.

– Ты сдох для меня и больше у меня нет отца! А все из-за твоей суки! – Крикнула я.

Отец так быстро замахнулся, что я не успела отойти. И боль окрасила мою щеку, из-за чего я не устояла на ногах и упала. В глазах появились звёзды, а к горлу подступила тошнота.

– Урод! – Заорал Гранд.

В следующую секунду, я уже не понимала, что происходит. Гранд облетел стол и толкнул отца, падая вместе с ним на пол.

– Я убью тебя, мудак! – Орал Гранд, ударяя кулаком по лицу отца. – Тронь только её!

Затем были крики: мамы, Тео, Тейда, Джима, Шона, пытающихся оторвать друг от друга мужчин, но они дрались. А я просто сидела на полу, утирая слезы.

– Детка, – Реджи подбежала ко мне и подняла меня, поставив на ноги.

– Она заслужила это! Она говорит твоими словами! – Орал брыкающийся отец, из носа, которого текла кровь.

– Она права, потому что ты мудак, а твоя жена сука! Мать, моя мать, стала тварью! – Крикнул Гранд, пытаясь освободиться из рук Джима и Леса.

– Ах ты, сосунок! Не дорос ещё, чтобы делать выводы! И я желаю тебе подохнуть вместе с ней! – Вырвалось изо рта папы, и все замерли.

Я закрыла рот рукой, пока по щекам текли горячие слезы от обиды, от потери дорого родственника. Я одна двигалась и подошла к Гранду, утыкаясь в его свитер лицом, обнимая за талию.

– Он никогда не умрёт, – прошептала я, хлюпая носом. – А ты умрёшь и скоро! И что ты получил? Ненависть? Твоя жена тебя изменила.

Я указала на Патрицию, стоящую в шоке.

– Тише, Ливи, – Гранд скинул с себя руки ребят и обнял меня. – Тише. Мне не привыкать, я слышал и хуже.

– Как ты можешь быть таким? – Я повернулась к отцу. – Как у тебя рот раскрылся сказать такое? Мне жаль маму, что она терпела тебя столько лет! Мне жаль каждого, кто сейчас слышал это! Ты ничтожество!

– Всё, Оливия, достаточно, – мне на плечо легла рука мамы и она всхлипнула. – А вы, больше не являетесь желанными гостями в нашем доме.

Она указала на Патрицию и папу. И ведь я понимала, что они сейчас выглядят, как мы. Одни и без поддержки в прошлом. Но мне было их ни капли не жаль, щека до сих пор горела, а в голове стояли его пожелания.

– Прости, – прошептала я маме, и она измученно улыбнулась.

– Тейд, дорогой, помоги гостям уйти, – попросила мама отчима и он, сжав губы, толкнул Хью к двери.