хотя и не устраняет вполне виновности Цезаря (Pastor III, 375–388; Hist. J. 1900, S. 1–21).

После 26-дневного управления Пия III, бывшего кардинала Пикколомини (Arch. Stor. Ital. 1903, 3, p. 102–38), Римский престол занял Юлиан Ровере под именем Юлия II. Подобно Александру он был проникнут духом политики. Целью его честолюбия было, однако, не устроение своих родственников, но покровительство искусствам и возвеличение церковного государства, значительно ослабленного в последние десятилетия. Легко были приобретены Перуджия и Болония. Путем присоединения к Камбрейской лиге удалось опять получить в церковное обладание занятую Венецией Романию (1509 г.). Таким образом была достигнута главнейшая цель. А так как папа эти провинции взял в свое непосредственное управление, то ныне церковное государство стало более могущественно, чем прежде. Но шум оружия не замолкал. Честолюбивые виды французов со стороны верхней Италии вовлекли его в новые предприятия, во время которых он пустил в ход не только материальное, но и духовное оружие. Тогда французский национальный собор в Туре в 1510 году решительно выступил против него. Пизанский собор, составленный осенью 1511 года некоторыми отколовшимися кардиналами и вскоре после своего созвания перебравшийся в Милан, а после изгнания оттуда французов — в Лион (1512 г.), наложил на него, как нового Голиафа, суспенз. Но Юлий всем этим нисколько не смутился. Чтобы выбить из рук противника то оружие, которое им давало невыполненное обещание о созвании в течение двух лет для проведения реформ в церкви Вселенского собора, он открыл весной 1512 г. собор в Латеране. Тем самым враждебные замыслы теряли свою остроту, хотя о реформе серьезно не было даже и речи.

Лев Х (1513–1521 гг.), сын Лоренцо Медичи, дожил почти до конца раскола. Так как Людовик XII еще в 1513 г. с ним примирился, то оппозиционный собор, существование которого обусловливалось, главным образом, поддержкой короля, потерял почву. Преемник Людовика Франциск I тотчас отказался от прагматической санкции 1438 г., значительно ограничивавшей папскую власть в отношении Франции (1516 г.). О проведении церковных реформ Лев заботился не более своих предшественников. О том, что в течение своего пятилетнего существования сделал в этом отношении собор, едва ли стоит и говорить. Значительно более, чем религиозными вопросами Лев интересовался искусствами и науками, порядками церковного государства и возвеличением своей фамилии, во владение которой он (1516 г.) в качестве церковного лена предоставил герцогство Урбино. «Довольно с нас и папства, раз Бог его нам пожаловал», — заметил он после своего избрания своему брату Юлиану, и эти слова, хотя, может быть, они и неверно переданы, лучше чем что-либо отражают его образ мыслей и его направление. Подобные же тенденции естественно существовали и у большей части кардиналов. Яркий свет на состоянии курии бросает заговор Петруччи и некоторых других кардиналов на жизнь папы (1517 г.). Впрочем, надо заметить, что несмотря на свое чересчур светское направление Лев держался в пределах нравственности.

Латеранский собор 1512–1517 г. в пользу реформ ничего не сделал, как лучше всего показывает сравнение его с воспоследовавшим вскоре Тридентским собором. Он не был и особенно многочисленным, так как число его членов едва достигает 100 прелатов, главным образом из итальянцев. Тем не менее, обычно он считается за Вселенский и соответственно с этим называется Пятым Латеранским собором.

Глава вторая

Еретические движения и отношение к иудейству

§ 142. Иоанн Виклиф

Нужда в церковной реформе, живо чувствуемая и недостаточно удовлетворяемая, побудила некоторых лиц заняться этим делом, причем недостаточно просвещенный жар сбил их во многом с правильного пути. Первым и наиболее знаменитым из них был англичанин Иоанн Виклиф (1320–1330–1384 гг.). Сознание зла, которое приносит церкви обладание богатствами, побудило его развить свое учение о собственности и о положении королевской власти, которое уничтожало самостоятельность церкви в управлении своим имуществом. Церковь должна быть бедна, как и во времена апостолов. Большие владения не дадут ей спасения. Самое лучшее — предоставить государству заботу о духовенстве. Особенно страстно Виклиф вооружился против монастырского землевладения, а впоследствии, когда увидел главную оппозицию со стороны орденов, то и против самого монашества. Когда разразилась великая схизма (1378 г.), то он высказался не только против антипапы, но также и против Урбана и даже против самого папства. Вероятно тогда, если только не раньше, Виклиф изрек положение: «Отлучение со стороны папы или епископа не вредит тому, кто не отлучен до этого Самим Богом, и отсюда никто не может помешать ему провозглашать или слушать слово Божие». Церковь он определял как общество избранных. Когда Виклиф из этой посылки сделал вывод, то пришел к признанию действительности совершения таинства, как законного акта, в зависимости от предопределения или состояния благодати. Но последовательность им не была проведена настолько, чтобы отрицать спасительную силу правильно совершенного таинства. Святое Писание Виклиф объявлял за безусловный и недостаточно использованный авторитет, а чтобы всякий мог им руководствоваться, то он потребовал его перевода на английский язык и часть его выполнил даже сам. В отношении учения о пресуществлении он примыкал к реманентной теории, которая признает, что хлеб и вино также и после освещения по существу продолжают оставаться ими же. Тайную исповедь Виклиф называл позднейшей выдумкой, а целибат — безнравственным и преступным. Жар его обратился далее против почитания святых, мощей и образов, против паломничества, молитвы за умерших и, наконец, против чистилища.

Воззрения Виклифа весьма рано вызвали расследования (1377–1378 г.). Так как он находился под высочайшим покровительством, то они оказались без последствий, да и позднее, главным образом по этой же причине, он ничего не потерпел. Лондонский собор 1382 г., так называемый собор землетрясения, осудил, без упоминания впрочем его имени, несколько (24) его тезисов. До конца своей жизни Виклиф занимался в своем Лютгевортском приходе литературной деятельностью, причем в последние годы перед смертью написал главную свою работу «Триалог». Его друзья в Оксфордском университете были принуждены упомянутым собором отречься от его учения, хотя Виклиф сам вплоть до своей смерти твердо его держался. Его ученики, которых он еще во время своей жизни отправил в качестве странствующих проповедников, так называемые лолларды, продолжали свою деятельность также и после смерти учителя. И если в Англии его учение держалось недолго, так как несколько лет спустя было подавлено силой, то позднее оно было принято обратно с распростертыми объятьями.

Число трудов Виклифа весьма значительно. Их опубликованием занялись, однако, весьма недавно, главным образом благодаря деятельности так называемого Виклифова общества. К перечисленным в труде I. Loserth, «Gesch. des Spateren MA» (1197–1492) 1903б S. 390 ff. надо ныне прибавить целый ряд других «De veritate s. scripturae ed. Buddensieg» 3 vol. 1904.

§ 143. Гус