и вследствие употребления чаши для мирян или причащения под двумя видами вытесняется названием каликстиниан или утраквистов, тогда как прочие католики именовались унистами или субунитами. Этим оборотом дела не все, однако, были удовлетворены. Вскоре некоторые, именно Хельчицкий, отвергли почитание святых, молитву за усопших, богатство, клятву, смертную казнь, военную службу и вообще отправление всякой публичной должности. Отдельные лица отрицали даже присутствие Христа во время литургии. В Кунвальде у Зенфтенберга, куда удалились эти более строгие элементы под главенством Григория, племянника Рокицана (1457 г.), развился в конце концов упрощенный культ и образовалась особая религиозная община, братство или общество чешских или богемских братьев. Когда для них при содействии вальденсов были посвящены особые священники (1467 г.), то основалась секта. Будучи вначале весьма немногочисленна, скоро она получила весьма важное значение, особенно с тех пор, как на Рейхенауском соборе 1494 г. были проведены требования коммунальной жизни. Но с другой стороны, также и среди католиков в Чехии мало-помалу вошло в обычай причащаться из мирской чаши. Реституционный эдикт Фердинанда II, впрочем, опять прекратил причащение под двумя видами (1629 г.).

Данная Сигизмундом Гусу охранная грамота (Hefele VII, 22) гарантировала защиту только во время путешествия, а также и возвратный путь, если бы таковой само собою имел место. Словесно император обещал Гусу свободное исповедание и, вероятно, потому, что он не желал подчиняться суду собора. Но по каноническому праву такое обещание было недействительно.

Собор сам смотрел на процесс против Гуса, как на собственное право, что и выразил в заседании от 23 сентября 1415 г. протестом против торжественной императорской охраны, объявив, с другой стороны, недействительность слова, данного еретику. Ввиду этого Сигизмунд ничего не мог предпринять в пользу Гуса, не подвергая самого себя серьезной опасности. Отсюда если император не исполнил своего словесного обещания, то извинением ему служит невозможность его выполнения.

§ 144. Позднейшие реформаторы

Виклиф и Гус со своей оппозицией против церкви в известном смысле являются предшественниками великих реформаторов XVI века. С последними же по некоторым пунктам были солидарны также и некоторые другие лица позднейшего времени. Хотя их историческое значение в общем и невелико, тем не менее помянутое обстоятельство заставляет нас о них упомянуть.

1. Голландец Иоанн (Пуппер) Гох, основатель и духовный отец одного женского монастыря в Мехельне († 1475 г.), в качестве истинных признавал только учения, почерпнутые непосредственно из Святого Писания и боролся против монашеских обетов и монашества (De libertate christiana; Dialogus de quattuor erroribus circa legem evangelican exortis).

2. Иоанн (Рухрат) Везель (1481 г.) еще решительнее поставил вопрос о высшем авторитете Святого Писания. По случаю одного церковного торжества (1475 г.) он выступил дальше в опровержением индульгенцией, так как они не основываются ни на Святом Писании, ни на других церковных положениях, и вместе с Петром Кантором († 1197 г.) объявил их благочестивым обманом (Disputatio adv. indulgentias). Далее в своих проповедях И. Вессель отвергал обязательный характер церковных постов и закона о целибате, высказывался против сакраментального характера последнего елеопомазания, наконец, относился критически к другим таинствам, церковным праздникам и т. д. Будучи привлечен к инквизиционному трибуналу в Майнце, он отрекся от всего (1479 г.) и умер в заключении в монастыре августинцев.

3. Вессель Гансфорт († 1489 г.), ранее неправильно называемый Иоанном Весселем, оспаривал непогрешимость Вселенских соборов, приписывал всем праведным особую власть ключей, поучая, что индульгенция есть только сложение канонических наказаний. В чистилище никакое наказание не может очистить грех, который не мог бы быть отпущен в этой жизни. Души здесь очищаются от совершенных ими, допускающих прощение грехов и дурных наклонностей. Молитва за усопших может иметь только ту цель, чтобы выпросить у Бога для них благодать скорейшего внутреннего усовершенствования и т. д. Почитатели называли его «Lux muudi», напротив, враги величали «Magister contradictionum». Лютер думал, что в Гансфорте отражается его дух. Напротив, в учении об оправдании и по другим важным пунктам Гансфорт стоял на католической точке зрения.

4. Николай Русс (Рутце) в Ростоке в своей «Книжке зрелости» развил подобные же положения, что и Вессель. Он высказывался против монашества и иерархии, против индульгенций, почитания святых и мощей.

§ 145. Отношение к иудеям и испанская инквизиция

Иудеи в средние века часто подвергались проявлениям народной ярости. Прежде всего не раз на них вымещалась ревность крестоносцев. Голоса протестующих, именно св. Бернарда и пап, не всегда имели желанный успех. Часто взимаемые ими ростовщические проценты также бывали причиной многочисленных преследований, особенно во времена народных бедствий, как то: во время чумы около половины XIV в., когда евреям наряду с другими преступлениями, именно убийством христианских детей, надругательством над гостией и т. д., приписывалось также распространение веры.

Рука об руку с преследованием часто развивалась ревность обращения иудеев в христианство. Особенно надо это сказать про Испанию, где евреи спокон веков были весьма многочисленны. Во время гонения 1391 г. им во многих местах предоставлялось на выбор — смерть или крещение, причем неоднократно бывали случаи насильственного крещения. Некоторые иудеи, впрочем, обращались в христианство путем проповеди, особенно вследствие ревности св. Винцентия Феррерского, который с 1412 г. выступил между ними в качестве миссионера. При том давлении, которое тогда применялось, искреннее и полное обращение бывало, кажется, редко. С прекращением внешнего гнета, новообращенные массой, частью открыто, часто тайно, отпадали в свою прежнюю религию. Вследствие этого в Испании многие иудейские христиане назывались маранами или новыми христианами.

Отношение народа к этим скрытым иудеям было не лучше, чем к настоящим, и это тем более, что они могли приобретать большее влияние и занимать высшие места. В 1473 г. в Кордове против них и дворян разразилось сильнейшее восстание, которое охватило всю Андалузию и перебросилось даже в Кастилию. Ввиду этого, а также с целью более полного обращения Изабелла и Фердинанд Католик решили тогда ввести в своем государстве инквизицию. Последняя около этого времени совершенно прекратила свою деятельность в Кастилии, а в Арагонии, если и существовала, то влачила жалкое существование. Когда Сикст IV дал на то свое соизволение (1478 г.), этот институт снова вернулся к жизни (1480 г.). Первым великим инквизитором и организатором нового св. судилища был доминиканец Фома Торквемада. Ожидаемых, впрочем, результатов и тут не последовало. Выведенные из себя мараны предали смерти инквизитора Петра Арбюэса в Сарагоссе (1485 г.), а в 1492 г. все иудеи за малым исключением предпочли скорее удалиться из Испании, чем принять христианство. В 1609 г. трибунал обратил свое внимание преимущественно на морисков, как назывались насильственно и равным образом только внешне обращенные мавры, с которыми инквизиции пришлось иметь дело уже вскоре после ее введения. В виду своей жестокости инквизиция неоднократно подвергалась порицанию со стороны Римского престола.