– По шесть капель в четверть стакана молока, три раза в день, до еды. Тут как раз на весь курс.

– Благодарю, – ба вынула кошелек и приподняла бровь.

– Тридцать.

Купюры исчезли в кошельке алхимика, а коробочку я положила в свою сумку. Мы обменялись малозначительными фразами и поехали домой под внимательным взглядом Ирмо.

Данная мелочь царапнула внимание, но исчезла, стоила нам спуститься в метро. Впрочем, когда мы пообедали, а я приняла первую порцию эликсира, вспомнила.

– Бабушка, а почему Ирмо так напрягся, когда алхимик подсел к нам? Он против торговли эликсирами?

Бабушка задумалась, потом пожала плечами:

– Не думаю. Все встречаются в кафе по таким поводам, это удобно. Да Ирмо и сам пользуется изделиями Коршуна.

– Странно.

– Не бери в голову, внуча. Думаю, это обычные мужские разборки. Мало ли, поспорили о какой-нибудь ерунде? Мужчины без противостояний не мужчины. Все бы им мериться чем-то!

[1] Эриль – маг, занимающийся скандинавскими рунами и всем, что с ними связано: ритуалы, амулеты, заклятья и т.д.

Глава 5. Вижу цель -- не вижу препятствий.

Подкинув такую многообещающую цель Дубининой, мы выдохнули и занялись плотно учебой, надеясь, что настырная сплетница достаточно затруднит жизнь «следователям», позволив нам отдохнуть от лишнего внимания.

Бабушка занялась со мной астрологией: высчитывание по звездам важных дат и символов – неотъемлемая часть работы стреги. Так что помимо учебы и теоретической подготовки к садоводству я зубрила всякие астрологические термины, изучала формулы и тренировалась составлять гороскопы. Было сложно, но я справилась.

На подоконнике раскинулась пышная мята, в стаканчиках подарки из оранжерей отважно тянутся к солнцу. Впрочем, таких феерических результатов, как с мятой, у меня больше не случалось, да и неудивительно: ба сказала, что именно этот всплеск Дара и привел к истощению. Мне теперь нужно восстановить свой резерв и вылечить перенапрягшееся магическое ядро, прежде чем возвращаться к экспериментам. Ну, ничего: весной мы с бабушкой установим в дачной лакуне алтарный камень и организуем классическое место Силы. Там мой Дар можно будет развивать и применять безопасно.

Скучать некогда: мы сдали на пятерки эссе по стандартизации, но подошел срок предзимней микросессии. Контрольные, семинары, экспресс-опросы, курсовые… Вздохнуть некогда, даже с учетом разделения труда. Наша компания практически поселилась в библиотеке.

Вот и сейчас, уже седьмой час, а мы сидим и пишем.

– Ручка есть? – Василий отбросил в сторону опустевший стержень.

– Возьми в красном пенале.

Он дотянулся до вместилища запасных принадлежностей и снова уткнулся в объемистый том с техническими характеристиками оборудования для мясокомбинатов. Я сводила в инфокарту европейскую кухню, Нина корпела над оформлением курсовой по кондитерскому делу.

В библиотеку вошли Бабочкина с Иванчиковой. С кислыми лицами осмотревшись, они взяли по журналу и уселись в самый темный угол, пустой из-за неудобства. Вскоре туда же влетела Дубинина, огляделась и с приятным выражением лица шагнула к подружкам. Но те вдруг сделали свирепые лица. Та ошарашено моргнула и, помедлив, направилась к нам.

– Привет, – она без разрешения уселась за наш стол, – вы молодцы, почти все сделали.

– Даже не на середине, – я аккуратно обвела фломастером группу средиземноморской кухни.

– А я только-только от горниста. Вульф и Зимина общались там с Мироном. Говорили про какого-то дядю, который служит в полиции и может им помочь. Вот людям повезло с блатом!

– Увы, родню не выбирают, – Нина закончила нумеровать листы, – так, а что ты ушла? Вдруг они без тебя что-нибудь интересное скажут?

– Они по домам разошлись, я видела.

– А ты что, домой не торопишься?

– Хотела в библиотеке книжку взять, мне брат обещал помочь с набором текста на компьютере.

– Должна тебя огорчить, но, ни Сморчок, ни Никанорова распечатанные на компе курсовые категорически не принимают. Остальные преподы тоже не приветствуют. Разве что иностранку можно так делать.

– Ну, хотя бы по ним. У вас какие темы?

– Ты что, не слышала, ты же была на занятиях?

– Не помню. Я отвлеклась на пояснение Ритке по ее теме.

– Ну, тогда и неважно тебе. Все равно темы индивидуальны, списать не получится.

– Эх, нет в жизни счастья!.. – Дубина вздохнула и ушла к стойке библиотекарши, оформлять заказ.

Мы снова остались втроем. Нина повела плечами, расправляя спину и разминая руки:

– Вот, хорошо люди живут! У всех сессия, а эта троица так и развлекается!

– Ну, тебе-то что? – Василий захлопнул том и оглядел свои труды, – зато мы получим хорошие оценки. Я тут краем уха слышал, что сейчас преподы начали негласно готовить списки с лучшими студентами, для рекомендаций по трудоустройству. Пусть теперь официального распределения нет, но все равно, работники-то нужны, так что заводы все равно запросы по старой памяти делают.

– Это хорошо, если так. Тогда тем более стоит сосредоточиться на учебе.

– Может, у них все схвачено, так что волноваться не о чем.

– Ну да…

На следующий день группа сидела в ожидании начала занятий, когда Дубинина вдруг встала и решительно потопала через всю аудиторию к Зиминой и Вульф, сидящим в уголке и о чем-то шушукавшимся. Мы с Ниной замерли и переглянулись. Дубина же встала перед их столом и достаточно громко заявила:

– Вы должны меня принять в свою команду детективов! Я знаю, что вы организовали агентство и занимаетесь расследованием. Вы обязаны меня принять! Я все про вас знаю!

Все оцепенели.

– Э… – Вульф вернула челюсть на место, – Ксюша… как бы это сказать…

– С чего ты взяла?! – Зимина тоже пришла в себя.

– Я все слышала, все записала и все знаю! Ну что, принимаете?

– Главный у нас Мирон, – Галя тоже обрела голос, – мы не решаем, мы только помогаем.

– Отлично, вот встретимся с ним и решим!

В класс вошла припоздавшая кондитерша, так что Дубина спешно вернулась на свое место, и занятие началось.

Лекция же по расписанию была после обеда. Мы с Васей встретились еще в столовой, там же и вывалили ему новости. Парень уважительно покрутил головой:

– Не баба, а танк!! Вижу цель – не вижу препятствий!

– Ага, – Нина покивала, – так что на лекции ждем вторую часть Марлезонского балета!

– Это будет эпично. И очень хорошо, потому что чем больше у людей личных проблем, тем