– Да.

Мейсон взглянул на часы. Шелдон нетерпеливо заерзал.

– Почему вы мне вернули половину денег, мистер Мейсон?

– Вам они понадобятся, – ответил Мейсон. – А теперь идите.

На лице Шелдона отразилось облегчение. Он направился кдвери.

– Не забудьте, – напомнил он, – что вы представляете Лоис. –Затем добавил: – Что бы ни случилось.

Через несколько минут Делла Стрит вошла в частную конторуМейсона.

– Все в порядке? – спросил Мейсон.

– Все в порядке. Вы хотели, чтобы за Шелдоном установилислежку, не так ли?

– Именно.

– Я так и думала, что вы это имеете в виду, – воскликнулаДелла с облегчением, – когда сказали, что хотите иметь людей на все дело. УПола Дрейка в конторе был человек, он уже в лифте последует за Шелдоном. Апочему вы захотели датировать расписку вчерашним числом, шеф?

– Я думаю, это можно назвать предчувствием, Делла, – сказалМейсон устало, – а может быть, это всего лишь цинизм адвоката, который ужестолько насмотрелся на то, как судьба играет человеческими жизнями. Полициямогла бы использовать эту расписку как улику, если бы она была датированасегодняшним числом.

Наступило половина десятого, но Лоис Фентон не было. Вдесять личный телефон Перри Мейсона резко зазвонил. Номер этого телефона нигдене был зарегистрирован и не был соединен с коммутатором конторы, но имелспециальную линию, соединяющую его прямо с кабинетом Мейсона.

Мейсон поднял трубку:

– Алло.

Голос Пола Дрейка на другом конце провода произнес:

– Мы нашли твою лошадь, Перри.

– Где?

– На ранчо около Калексико.

– А ты уверен, что это та самая лошадь?

– Да. Лошадь забрела на ранчо, полностью оседланная ивзнузданная, с оборванным поводом, как будто, несясь галопом, она оборвала его.Ее приметы сходятся, но главное – седло. Это прекрасное седло ручной работы,изготовленное Уайаттом из Остина, штат Техас. Мой сотрудник позвонил с ранчо исказал, что в седле имеются какие-то металлические частички, помимо техукрашений, которые сделал изготовитель.

– Это пуля, Пол?

– Судя по тому, что он говорил и каким тоном, я могузаключить, что как раз это он и пытался мне сообщить.

– Мне нужна эта лошадь, вместе с седлом и уздечкой.

– Она будет у тебя, – заверил Дрейк. – Мой человек предложилпятнадцать долларов, чтобы покрыть все расходы, и теперь лошадь у него. Оннанял трейлер, погрузил лошадь и сейчас уже едет сюда. Он сообразил перед тем,как выехать, позвонить из Империал-Каунти.

– Добрая работа, Пол. Не забудь, что мне нужна лошадь вместес уздечкой и седлом.

– О’кей, ты получишь ее.

– Что-нибудь еще? – поинтересовался Мейсон.

– Куча всякой рутины.

– Не вешай трубку, Пол, – попросил Мейсон.

Он отвернулся от телефонного аппарата, сощурившись от света,лившегося из окна, нервно побарабанил пальцами по столу. Затем снова обернулсяк телефону:

– На теле лошади есть какие-нибудь отметины, Пол?

– Метка на левом бедре. Это, возможно, след от пули, котораяпотом впечаталась в седло.

– О’кей, – решительно произнес Мейсон, – это та самаялошадь. Заскочи ко мне. Я хочу поговорить с тобой.

– Сейчас буду, – ответил Дрейк и повесил трубку.

– Они нашли лошадь, – сказал Мейсон Делле Стрит. – Впусти,пожалуйста, Пола, Делла. Он уже здесь.

Делла Стрит быстро пересекла помещение конторы, встала околодвери и, заслышав шаги Дрейка в коридоре, распахнула ее и впустила детектива.

Пол Дрейк, долговязый, угловатый мужчина, направился кмягкому кожаному креслу и устроился там, напоминая большой складной нож.

– Черт возьми, какая удача! – воскликнул он.

– Что лошадь нашлась? – уточнил Мейсон.

Дрейк усмехнулся, и эта усмешка оживила его мрачное лицо.

– Что ее опознали, – сказал он. – Не придется тащиться дляэтого в Вэлли.

– Расскажи, как все было, Пол, – попросил Мейсон.

– Ну, я отправил трех сотрудников на это дело. Сказал им,чтобы наняли в Вэлли людей, если в этом будет нужда. Я уже предчувствовал, чтомне придется ехать туда, чтобы разбираться во всей этой ерунде. Боялся, чтокаждый, кого я послал, может заявиться с лошадью, которую он отловил, а ядолжен буду стать арбитром. И потом, Перри, что это такое – «американскаялошадь, вскормленная для оседлывания»?

Мейсон ухмыльнулся:

– Взгляни на нее, когда ее приведут сюда.

– Для меня, – объявил Дрейк, – лошадь есть лошадь. Чертвозьми, это действительно удача, что мы набрели именно на эту. Мой человексразу опознал ее. Конечно, когда мы занялись ее поисками, Перри, тот факт, чтолошадь была оседлана, когда она пропала, дал нам реальную возможность найти ее.

Дрейк выжидал, что Мейсон выдаст какую-нибудь информацию, ноМейсон промолчал.

– Как случилось, что лошадь потерялась, когда она была ужеоседлана и взнуздана? – полюбопытствовал Дрейк.

– Я думал, что ты ничего не знаешь о лошадях.

– Я знаю, как бывает в жизни. Когда лошадь седлают,предполагается, что на ней поедут. Когда лошадь взнуздывают, это означает то жесамое. А та пулевая рана – ну, давай надеяться, что мы на все это получимнужные ответы до того, как придется отвечать на вопросы властей.

– Ты можешь положиться на того парня, который приведетлошадь, Пол?

– Я ему доверяю всегда и во всем.

– А он не проявляет интереса к обстоятельствам, при которыхпотерялась лошадь? – спросил Мейсон.

– Поставь слово «потерялась» в кавычки, – сказал Дрейк. –Разумеется, проявляет.

– Как имя владельца ранчо, того, у кого нашли лошадь?

Дрейк взглянул на свои записи.

– Парня зовут Нолан. Подожди-ка минуту, я тебе скажу егополное имя… Фрэнк Лоринг Нолан. Конечно, Перри, когда мой человек возвратится,у нас будет намного больше подробной информации. Мне сейчас известно лишь то,что я успел схватить во время телефонного разговора. А от тебя я хотел быузнать, как лучше отвечать на вопросы, которые мне зададут.