— Откуда вы взяли эти цены? — Простонал, прикидывая свои скудные возможности.

— Ориентируемся на рынок, сэр, — ответил сотрудник невозмутимо. — Ниже цен вы не найдете. Спрос вырос, сами знаете — война. Вас должно порадовать, что в стоимость входит и операция по вживлению элементов в ткани, в частности — мозг, с тщательнейшей синхронизацией. Так же мы даем гарантию стандартный имперский год.

Я повернулся к девушке, у которой горели глаза. Она взглянула в ответ так быстро, будто только и ждала, когда я сделаю выбор.

— Может, прикрутим тебе простой крючок? — Скривил улыбку, чувствуя себя несколько виновато. — Знаешь, как у земных пиратов восемнадцатого века?

Девушка закатила глаза и укоризненно мотнула головой, затем сама ткнула пальцем по иконке с нано — имплантатом за двести тысяч!

Двести, мать его, тысяч!!

— Губа у тебя не дура, — прокомментировал, ахнув. — Давай что подешевле. Может это?

Предложенный мною имплантат за десять тысяч выглядел не хуже, может, прокатит? Но девушка не согласилась, будто с легкостью выявила подвох. Синтетика с металлом ее не устроили.

Борьба взглядов завершилась не в мою пользу. Личико вроде миленькое, а взгляд такой пронзительный, будто ей лет триста от роду! Укор нескрываемый, мол, я тебе Эро восстановила, давай, жмот, отсыпь комиссионные!

— Ну, хорошо, — процедил.

В ответ кивок с легкой ухмылкой от удовлетворения и поворот головы в сторону презентации выбранного имплантата. Будто я ей уже не интересен. Да она мной манипулирует!

— Ну! Если выбор сделан, прошу! — Хлопнул в ладоши сотрудник. — Подпишем некоторые документы и можно приступать.

— А если без документов? — Осунулся я.

— Вы уж простите, сэр, учреждение у нас легальное. Да и пока тут династия, хм… должны сами понимать, насколько это чревато.

Скрипя сердцем, согласился. Что я тут засветился, выявят не сразу, на что очень надеюсь!

Вскоре девушку отправили укладываться в медкапсулу. Она даже засуетиться не успела, появилась медсестра с очаровательным пластиковым личиком и мягко завела в другую комнатку.

Современное оборудование позволяло обследовать без необходимости снимать одежду. Попробуй скажи Бомжихе, что ей придется раздеваться до гола, ее под страхом смерти не заставишь. Одна только выходка с камерами о многом говорит!

Перегородка превратилась в дисплей, и мы лицезрели ничего не подозревающую девушку крупным планом. Она волновалась, о чем свидетельствовала частота биения сердца, выведенная на экран, как и другие показатели всех параметров ее организма. Приборы даже вычислили срок до ее следующих месячных. Ох, таких подробностей мне бы не знать! Но в статусе я указал, что она моя жена.

— Как зовут вашу супругу? — Стал уточнять сотрудник.

— Бомжи… — начал, но осекся. Не смог оторвать взгляда от нее взволнованного лица и выпалил, не думая. Только сейчас понял, что и у меня сердце бьется, как у загнанного зверя. Я волновался за нее.

— Как вы сказали? — Удивился сотрудник.

— Бом, Бомжуля, тьфу, ты. В смысле Джули. А то мы ласково, между собой балуемся, называя друг друга по — особенному. Ну, вы поняли.

Пластиковое лицо не выразило ровным счетом ничего, показывая тем самым, то ли я дурак, то ли он просто долбанный робот.

— Желаете услышать комментарии и краткий анализ по результатам обследования? Или вам отправить по почте? — Предложил сотрудник.

— Обследование? Уже?! — Спохватился я.

— Конечно, у нас самое современное оборудование, — выпятил грудь тот. — По правилам центра перед операцией мы делаем обследование, чтобы выявить все противопоказания. Операция требует подготовки, я позову специалиста. Пока присядьте, расслабьтесь, сэр.

Пришедший врач был уже с нормальным человеческим лицом. Молодой парень, на вид лет двадцати пяти, вряд ли имел сей возраст по факту. Омоложение и прочее — как таким не воспользоваться в месте, где этим только и занимаются.

Он представился, уселся рядом со мной на диване. Медсестра принесла две чашечки кофе. И приятным, усыпляющим голосом он начал рассказывать, сколько у моей жены оказывается проблем. Демонстрируя все это графикой, анимацией и статистикой. С выводами, что же с ней будет, если не вылечить то да се…

Но вскоре он перешел к вещам, от которых у меня в сердце защемило. Тем временем девушку уже ввели в анабиоз. Умиротворенная, ничего не подозревающая мордаха была сейчас такая миленькая.

— Как давно вы женаты, дело не мое, но у нее куча венерических заболеваний, — непринужденно говорил врач, будто речь шла о моей кошечке. — Но вам бы побеспокоиться больше о жесткости в половых отношениях. У нее довольно большие области разорванных тканей. Матку мы восстановим за умеренную плату, но это не значит, что опасность лишиться репродуктивной функции минует.

— Мы женаты недавно, — не выдержал я, не хочу, чтобы врач обо мне что — то подобное думал. — Выходит, ее насиловали?

Врач призадумался, но вскоре ответил:

— Вероятно, да. И не единожды.

— О Боги мира… Руку тоже они?! — У меня ком к горлу подкатил, а руки сжались в кулаки. Девочка хлебнула горя не меньше моего. Сейчас я готов был себя прибить за все прошлые меркантильные мысли. Чертов эгоист!

— Так. То есть вы не в курсе, как она лишилась руки? — Озадачился врач и стал перебирать графические данные. Повел камеру на поврежденные ткани, увеличил, еще… и еще. Вскоре я уже ничего не понимал, уставившись в оранжевые и красные точки. Врач стал что — то высматривать, крутя виртуальную камеру с бешеной скоростью, периодически зависая на интересующих его областях. М — да, с этим оборудованием, человека можно разобрать по молекулам.

— Что вы хотите увидеть? — Не вытерпел и спросил, отхлебнув горький кофе. Фу, какая гадость.

— Уже увидел, — ответил быстро и довольно эмоционально на этот раз. — Крайние ткани отошли более или менее чисто, затем пошел разрыв. Работали механической пилой. Грубо, вот костная стружка. Так, так. Видите молекулы металла? Есть окисление. Так, странно. Использовался наркотик для снижения болевых ощущений, но какой — то слабый. Ох, ты, Черная дыра!

Врач посмотрел на меня со вздернутыми бровями, я ответил пытливым взглядом.

— Сэр, судя по всему, это она сама отрезала руку, — заявил, от чего я едва не выронил чашку. — Начала, но боль не дала работать ровно. Рука дрогнула вот здесь, видите какой разрыв? Угол его говорит о том, что работала левая.

— Не верю я, док, что она сама…

— Поверьте моему двадцатилетнему опыту, сэр, — перебил и тяжело вздохнул. — Суициды имеют место быть в таком возрасте.

Суициды! Бред полный! Не верю, что она вообще могла сотворить с собой такое! Это все насильники. Найду, убью тварей. Надо просто узнать от нее, кто, где, когда. Я в бешенстве!