— Девать тысяч шестьсот рублей и ноутбук «Ассер», который сейчас находится у него дома, — с готовностью перечислила Перова и осуждающе погрозила Харе пальчиком: — Нехорошо!

Она сильно захмелела, однако держалась стойко и контролировала себя. Демону нравилось наблюдать за превращениями Перовой, однако из-за опасения за ее здоровье он убрал бутылку за кресло.

— Где именно? — Демон посмотрел на Харю.

— Что? — бандит вздрогнул и затрясся.

— Ноутбук!

— На шкафу, — буркнул Харя.

Демон поднялся со своего места. Харя тоже попытался последовать его примеру, но не успел. Удар в переносицу опрокинул его вместе со стулом на пол. Перова вытянула шею и с восхищением заглянула за стол.

— Завидую мужикам! — восторженно сказала она.

— Каким? — не понял ее Демон.

— Которым вот так вот можно. — Она сжала кулачок и ударила невидимого злодея.

Демон подошел к Ревуну и стал освобождать от скотча его рот. Ленту он обмотал вокруг головы, поэтому бедняге пришлось помучиться.

— У-уу! — выдохнул Ревун, когда остатки клейкой ленты с клочьями вырванных волос и щетины упали к ногам. — Звери!

Он был мокрым от пота и заметно похудел. По крайней мере, так казалось.

Демон набрал номер Свища и поднес трубку к уху негодяя.

— Повтори, — потребовал он.

— Да, — выпучился Ревун, когда на том конце ответили. — Это я… Дело есть… Встречаемся у меня дома… Как когда? Вчера! Давай живее!

— Молодец, — похвалил Демон, беря со стола скотч.

— Может, не надо больше? — взмолился Ревун.

— Что? — спросил Демон, делая вид, будто не понял, о чем речь.

— Все! — выкрикнул Ревун.

— Надо. — Демон приладил ленту к губам.

Вскоре в дверь позвонили. Демон прошел в коридор и заглянул в глазок. На площадке стоял Свищ. Он открыл замок, схватил бандита за одежду на груди и рванул к себе. Не успев опомниться, Свищ охнул от удара в голову и сник. Демон подхватил его под руки и втащил в зал.

— Давай следующий листок! — поторопил он Перову…

На улице шел мокрый снег. В машине было тепло и уютно.

— Их точно посадят? — зачем-то спросила Перова.

Глядя вслед поднимающемуся по ступенькам РОВД Ревуну, Демон повернул ключ зажигания и заверил:

— Можешь не сомневаться.

— А если Ревун расскажет, каким способом ты вынудил его написать признание? — спросила Перова и зевнула, запоздало прикрыв ладошкой ротик.

— Вряд ли. — Демон включил левый поворот и тронул машину с места.

— И все-таки? — не унималась она.

Демон уже понял, бедняжку разморило от выпитого и она говорила, чтобы не уснуть.

— Меня все равно пару месяцев здесь не будет, — признался он, сворачивая на дорогу. — А там не знаю…

— Ты уезжаешь? — встрепенулась Перова.

— Пристегни ремень, — напомнил Демон.

— И все-таки? — она щелкнула замком.

— Уезжаю, — подтвердил он, размышляя, правильно или нет он поступает, решив принять предложение Федосова.

Олег выбрался из боевого отделения и сел на башню.

— Все прошли? — спросил Монах с затаенной надеждой во взгляде.

Олег посмотрел в сторону навеса, под которым вповалку лежали курсанты.

— Годфри! — позвал он.

Форма у помощника была на пару размеров больше, отчего он походил на несуразного колобка.

— Здесь я, подполковник Олег! — откликнулся Годфри и поднялся с земли.

— Уводи людей на обед!

— Подполковник Олег, — передразнил Монах.

— Хорошо, что не вождь, — расстроенно вздохнул Олег, глядя вслед идущим по дороге бойцам.

Проблемы росли как снежный ком. Он уже не знал, за что хвататься. Кроме своих хлопот, после отстранения Угрюмова добавились и общие проблемы. Офицеров то и дело выводили из строя кишечные инфекции и возникающие ни с того ни с сего сыпи. Да что там говорить, без акклиматизации любая рана становилась опасной и превращалась в язву. Из-за влажности и жары сразу начиналось воспаление. Быстро таяли запасы взятых с собой из России лекарств. А между тем близились экзамены. На фоне отсутствия у местного населения рвения к учебе это вызывало беспокойство, которое перешло в тревогу. Курсанты словно отбывали повинность. Это было видно во всем. Они с видимым нежеланием, словно делая одолжение, повторяли вслед за переводчиком эксплуатационные параметры двигателя, нехотя записывали за ним материал и при каждом удобном случае засыпали.

От размышлений отвлек гул двигателя. Олег стал собираться. Однако на дороге вопреки ожиданию появился не автобус с машиной сопровождения, а незнакомый джип без верха.

— «Вранглер», образца девяносто четвертого года, — констатировал Монах.

Олегу нравились такого типа машины. В отличие от всяких там мини-вэнов, седанов и прочих городских пижонов они больше подходили под определение крепкого и надежного парня или солдата. Схожие даже внешне внедорожники когда-то выпускали и в родном Ульяновске.

— Спорщик, — вспомнил Олег.

— Что ты сказал? — не расслышал Монах.

— «Вранглер» переводится как «спорщик», — пояснил Олег.

— Ты решил меня просветить? — повеселел Монах.

— Ничуть не умаляю твои возможности как специалиста. — Олег спрыгнул с БМП в траву, подняв в воздух облако насекомых.

Въезд на полигон охранялся, а машины военных они знали наперечет. Такой здесь раньше не было. Еще больше поразило то, что за рулем джипа была белая женщина. Она не спеша подъехала и встала рядом с БМП. Не сводя взгляда с офицеров, заглушила двигатель, сняла солнцезащитные очки и улыбнулась:

— Привет.

— Чем обязаны, мэм? — с ходу решил блеснуть познаниями английского Олег.

— Не напрягайся, красавчик, — ошарашила блондинка на чистом русском. — Я когда-то жила в России.

Монах обошел джип со стороны водителя, услужливо открыл дверцу и подал руку:

— Прошу, землячка!

Женщина взяла с сиденья планшетный компьютер и вышла.

— Откуда сам, земляк? — спросила она.

— Дальний Восток, город Хабаровск, — отрапортовал Монах.

Она шутливо поежилась и с ужасом произнесла:

— Действительно, двадцать минут езды…

— Неужели? — обрадовался Монах.

— …По карте на велосипеде, — договорила блондинка и рассмеялась собственной шутке каким-то неестественным, похожим на механический, смехом.