его нога была заморожена в куске льда, и ни достать её оттуда, ни оторвать сам кусок льда было невозможно.

Его сильно ограничили в действиях. Менсис пытался ещё отбиться, но смог продержаться совсем недолго. Вторую его ногу точно также заморозили. Он наконец догадался, что ведьмаки использовали руны, которые сам он ставить не умел. Тут же его толкнули сильным потоком воздуха, и мужчина упал на землю, выронив меч, а обе руки попали в оковы льда.

— Щенок! — гневно крикнул Ауррис. — Где твоё мастерство?! Ты позор своего отца! Ты даже не представляешь, как позоришь свой род. Ты хоть что-то умеешь, кроме как палкой махать!? Даже твоё владение мечом ужасно!

Менсис чувствовал, как обида в нём становилась всё больше. Он даже не мог подумать раньше, что его незнание рунной магии так скажется на нём самом. До сих пор ему везло и он обходился без рун, а теперь… Да он даже постоять за себя на самом деле не мог! Его выученные приёмы почему-то сильно отличались от тех, какими пользовались другие ведьмаки. Неужели ему предстоит изучать так много? И вообще захотят ли его учить после этого?!

Как он посмотрит в глаза своим родителям? А если Ауррис всё им скажет? Какого чёрта он стал такой тряпкой?!

— Я возьмусь за твоё обучение только когда ты сможешь показать мне, что достоин, — наконец более спокойным голосом сказал мастер-ведьмак. — В следующий раз, я надеюсь, ты сможешь продержаться гораздо дольше. И покажешь, на что ты по-настоящему способен. Тот случай с кикиморами — не более, чем воля Удачи.

Менсис не видел, как Ауррис ушёл, и как расходились другие ведьмаки. Не видел и то, какими взглядами они смотрели на него. Герренс спрятал меч в ножны и разбил весь лёд, сковывавший ведьмака. Мужчина сел на земле, не решаясь поднять взгляд, но увидел, как беловолосый ведьмак протянул ему руку, и лишь тогда поднял голову.

— Вставай, — мягко сказал ему Герренс. — Нужно обработать твои раны. Я попробую научить тебя основам…

— Спасибо, — кивнул Менсис, приняв его помощь и встав на ноги. — Я… действительно был настолько плох?

— Старик сегодня не в настроении, не обращай внимания, — отмахнулся старший. — Но… тебе есть чему поучиться у нас. Начнём тренировки завтра, если ты не против. А сейчас я могу дать тебе какой-нибудь справочник и ты изучишь основы теории.

Мужчина кивнул. Он не хотел ударить в грязь лицом перед родителями.

* * *

Райдо не знал, правильно ли он поступает. С другой стороны, Элера когда-то давно заменила ему мать. Она никогда не желала ему зла — внезапно вспомнилось ему. Он крайне плохо помнил своё детство, но то, что суккуб никогда не была против него — запомнил прекрасно. В самом деле, она вряд ли являлась шпионкой или пыталась сделать что-то, что помешает им убить Господина.

Когда Райдо дошёл до комнаты Элеры и только собирался постучать, дверь открылась и он чуть не столкнулся с Хагалазом. Повелитель Душ удивлённо посмотрел на него, но тут же принял прежнее спокойное выражение лица.

— Я могу пройти? — поинтересовался он, намекая на то, что вампир заслонил собой проход. Райдо растерянно кивнул и посторонился, пропуская товарища. После чего сам вошёл в комнату. Элера стояла у стола, где лежал старинный фолиант и листы с какими-то записями, и что-то выискивала в них.

— Я не мешаю? — поинтересовался он. Суккуб обернулась лицом к мужчине.

— Нет, — кивнула она. — Ты что-то хотел?

— Я… наверное, я должен извиниться за то, что напал на вас в лесу, — Райдо не знал, нужны ли вообще извинения. Он же не мог контролировать своё тело, а был словно сторонним наблюдателем. — Просто… со мной что-то творится в последнее время, и…

Он замолчал, почувствовав ласковое прикосновение тёплой нежной ладони к своей щеке. Только тогда мужчина наконец посмотрел в глаза Элере. Она была абсолютно спокойна, и в её глазах не читалось ненависти к нему. Женщина тепло улыбнулась ему:

— Я всё понимаю, Райдо. Я постараюсь что-нибудь придумать. Ты же не принимал Кровавые Кристаллы?

— Нет, — он помотал головой, отстраняясь. — Я почти забыл их вкус.

— Они безвкусные, — зачем-то произнесла суккуб под его удивлённый взгляд. — Если ты и чувствовал вкус, то это была кислота, в которой растворяли их.

— Нет, он был… — рот отчего-то наполнился слюной, и вампиру потребовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями и всё же проглотить слюну. — Словно кровь, — прохрипел он.

Элера понимающе кивнула. Она сама единожды пробовала эти Кристаллы, но их вкус был кислым, словно… Она не могла вспомнить подобный вкус, ничего более кислого ей никогда не попадалось. Хотя если напрячь память — всплывал какой-то мутный образ, где был подобный вкус.

— В любом случае, — суккуб пришла в себя, услышав голос Райдо. — Мне, правда, жаль. Я постараюсь себя контролировать, но… — он запустил одну руку в свои волосы, и у Элеры заныло сердце от этого жеста. Он был таким знакомым, слишком… домашним? А был ли это вообще её дом? — Иногда мне тяжело. Я… пожалуй, я пойду.

Он поднял на неё нерешительный взгляд, и получив в ответ кивок, развернулся и ушёл.

Райдо вернулся в выделенную ему комнату, сел на колени, скрестив руки на груди и зашептал молитву. Ему стало немного лучше, но что-то тёмное неумолимо приближалось к ним всем. Он чувствовал это, прекрасно осознавал это — ведь иначе та тварь внутри него не появилась бы снова? Ведь иначе он бы сдержал себя в руках, а не кинулся на тех, кто не желал ему зла?

* * *

Вика всегда ценила одиночество как возможность обдумать всё случившееся и найти ответы на появившиеся вопросы. За столь долгое время путешествия в одиночестве, она привыкла, что ей не на кого положиться, никто не прикроет ей спину и не подаст руку помощи в час нужды. Это… Это походило на путь Клинка Справедливости.

Дорога — это и есть жизнь для Дар’солга. Им никогда не желают коротких, быстрых дорог — ведь для них это звучит также, как если бы им пожелали скорой смерти. Единственное, что им можно было пожелать — длинной дороги. То есть долгой жизни. Неважно, будет ли она трудной или лёгкой — главное, прожить как можно дольше, ведь каждый день для Клинка был испытанием. Они должны были защищать родную Школу, Храм Духов, окружающих. Реагировать на малейшие признаки опасности. Они никогда не знали, когда и откуда нападут недоброжелатели: будь то враждующие с ними Школы, разбойники, дикое зверьё или вовсе стихия.