Вещий. Других магов у него нет, вернее, не должно быть. И вот поэтому большая загадка, откуда взялась баба-магнетик.

— Не двигаться! Вы больше не на дороге! — замечает Каменщик. — Мы можем вас в упор расстрелять, и нам ничего не будет. А вы нас не можете, между прочим.

— Попали вы, паны, — насмешливо поддакивает женщина-магнетик.

Колокорый ничего не понимает. Он бросает взгляд на травяной ковер под ногами, затем переводит взгляд на асфальт под каменными сапогами Каменщика. Колокурый поднимает глаза к небу. Куда делись ханьцы⁈

— Почему вас не подрывают гребаные ханьцы! — вскипает Колокурый.

— Он такой дебил, ха-ха! — смеется женщина-магнетик, хлопнув себя по железным бокам. — До сих пор не догадался!

— Никаких ханьцев нет, — спокойно отвечает Каменщик. — Всего лишь мои драконы.

Колокурый пытается сообразить. Драконы? То есть звери? У Вещего есть такие, судя по разведданными. Вдруг дворянина озаряет.

— Так это ты подорвал дорогу⁈ — триумфально щерится Колокурый. — Хаха, ты сам себе вырыл могилу! Царские тебя прихлопнут!

— За что? — с искренним удивлением спрашивает Вещий-Филинов.

Заподозрив неладное, Колокурый оборачивается на следы пожара на дороге. Нижняя челюсть дворянина отвисает. Там, где только что бушевали мощные взрывы от попадания снарядов, сейчас нет даже копоти на асфальте, да и сами ЗРК стоят себе целехонькие. Кое-где до сих пор пляшут остаточные языки пламени, но там, где проходит огонь, не остается ни следа. Этот огонь не сжигает!

— Спасибо, кстати, за зенитки, — с искренней благодарностью произносит Каменщик. — Вы их бросили, а нам пригодятся.

И тут до дворянина доходит в какой он заднице.

— Как⁈ — кричит Колокурый, хватаясь за голову. Он чувствует, что сходит с ума. — Как это возможно⁈

— Иномирские петарды, — пожимает каменным плечом Вещий. — Много грохота, много пламени, которое не обжигает, и при этом абсолютно никакого вреда. Если тебе интересно, в Заиписе на Новый год обожают стрелять этими игрушками. Говорят, со стороны кажется, будто весь город горит. Я собираюсь попасть на это светопреставление зимой, очень уж интересно.

Колокурый слушал и ничего не понимал. Что еще за Заипис? Нет, это неважно. Он проиграл щенку. Купился на иллюзорный трюк, на гребаный фокус и сброшенные буклеты с иероглифами. Его развели как сопляка. Он сошел с дороги, на которой имел преимущество. Сейчас все его бойцы под прицелами, а бронемобили подорваны.

— Вы не можете нас убить! Мы в зоне военных действий! Идет война! Нельзя убивать своих! — кричит Колокурый, прибегая к последнему козырю в рукаве.

— Да что ты говоришь, — фыркает Каменщик. — А вы зачем приперлись в Сковородщину? Неужели бить ханьцев? Ага, как же. Я могу спокойно перестрелять вас всех в рамках самообороны. В живых оставлю только парочку твоих бойцов в качестве пленников. Если дойдет до разбирательства, телепаты Охранки заглянут им в головы и удостоверятся в ваших изначальных целях. Я в своем праве.

Черт! Вещий всё просчитал! Колокоруый мечется взглядом по дороге.

— Вы можете сдохнуть или сдаться, — вдруг говорит Каменщик. — Сейчас, правда, идет война с внешним врагом, и я готов проявить жест доброй воли. Но никакой поблажки не будет. После вашей сдачи в плен вы все отправитесь прямиком на фронт до конца войны. В самую горячую точку. И это должно быть ваше добровольное решение. Мне некогда вас уговаривать, даже наоборот — для меня намного проще сейчас перестрелять вас как цыплят, чем возиться с вашим конвоированием на фронтир.

— Командир, надо соглашаться! — обращается к Колокурому один из его бойцов.

Колокурый быстро соображает. Он ни капли не верит Вещему. Может, его людей щенок и пощадит, но самого Колокурого точно пристрелит. Так бы на его месте поступил бы сам Колокурый. А потому сдаваться он точно не собирается. Пускай придется пожертвовать всем отрядом, но Колкурый прогрызет себе дорогу к спасению. Да и уже срать на дорогу, лишь бы сейчас выжить, а дальше видно будет.

— Огонь! — визжит Колокурый. — Убейте гадов! Это ловушка! Никто нас не оставит в живых!

— Ой, дурак, — вздыхает Каменщик, покачав шлемом.

Гвардейцы Бирюзовых вскидывают автоматы и открывают огонь, но очереди пуль натыкаются на вспыхнувшие силовые поля. А за зеленым заслоном спокойно себе стоит Каменщик. Колокурый в ужасе отшатывается, нога спотыкается о торчащий корень, и дворянин падает на задницу.

* * *

Вот же дураки! Хорошо, что они не смогли в моменте ударить ничем потяжелее автоматов, и силовые поля выдержали обстрел. Дороге не страшны автоматные очереди. Самое главное — нафига это всё? Я ведь дал им возможность сдаться. Но дурак командир похоронил себя и своих людей.

Первый обстрел прекращается, поля гаснут, и я уже собираюсь сказать своим открыть огонь, раз наша очередь, но неожиданно людей Бирюзовых атакует кто-то третий. Прямо из земли вырастают острые корни и пронзают ноги наших противников. А когда те падают, им в животы и лица тянутся новые корни. Предсмертные крики наполняют поляну. Лишь тройка магов в доспехах остаются невредимыми, но их со всех сторон окружают частоколы древесных корней, которые опутывают и сдавливают тела.

Часть корней тянется и к нам, но сквозь асфальт они прорасти, видно, не могут, а от тех, что на поляне нам защититься совсем не проблема. Бирюзовым же не везет вдвойне. Они попали в ловушку смерти и не могут выбраться к нам на дорогу. Ну а нехрен было открывать по мне огонь.

— Друиды⁈ — в удивлении восклицает Веер. — Откуда они здесь взялись⁈

Тут же из броневика выскакивает взволнованная Змейка и принюхивается, раздувая ноздри.

— Чую запах риса, фака!

Рисоеды? Что они тут забыли? Я «включаю» сканера, а также активирую на максимум органы чувств. Благодаря силе физика, это не составляет труда: улучшить барабанные перепонки, увеличить дальнозоркость, и вот любой шорох или движение в листве не ускользает от моего внимания.

— Удивительное дело, братья! — слышу я громкое восклицание на ханьском из глубин леса.