Вторник,, 28 мая 1996

С утра мы с Никки все время торчали в ванной. Из окна там видно, когда мой отец уходит из до. ма. Как только он сел в свое ржавое корыто, мы с Никки бросились к нам в квартиру, я взяла кое- что из одежды и несколько жизненно необходи­мых вещей. Мы с Никки решили, что каникулы я проведу у нее. Мой отец больше не может мной командовать. Хотя мне всего тринадцать, но я счи­таю, что он вообще не имеет права ничего мне го­ворить. То, что он на двадцать лет старше, совсем не значит, что у него достаточно мозгов, чтобы ме­ня воспитывать. Уж лучше я обойдусь без его вос­питания!

Я сказала Никки, чтобы она вернулась к себе, а я приду чуть позже. Она ушла, а я решила поесть.

На меня просто жор напал, я даже сама ничего не поняла: две булочки с «Нутеллой», два сливоч­ных пудинга, пачку «Тоффи», несколько медвежат- гамми, яблоко, половину пиццы, пол-огурца, поми­дор, вареное яйцо и ванильное мороженое. Если бы я умяла это хотя бы в течение суток — так нет, я заглотила всё сразу. Вчера я не ела целый день, а теперь мне ужасно захотелось сладкого. Конеч­но, мне тут же стало плохо, поэтому пришлось за­есть несладким. В результате меня вырвало. Как мне было плохо! Но потом стало лучше.

Рвота — это внутреннее очищение. К тому же я никогда не умела есть нормально. Я просто не могу есть нормально!

Сегодня вечером к нам пришли Даниэль и Майк. Конечно же у них было с собой курево. Я первый раз в жизни сама свернула самокрутку. Она получилась классная и очень вкусная. Мы все окосели, валялись в гостиной и пытались хотя бы воспринимать звуки. Было клево!

Даниэль накачался до такой степени, что пы­тался вешать мне лапшу на уши, как будто я его ве­ликая любовь. Не знаю, верить ли ему. Мне дей­ствительно очень нравится Даниэль, он умеет не лезть в душу, у него приятное лицо. Но мне от не­го ничего не нужно. Со мной всегда так. Именно поэтому у меня никогда не будет друга. Мне мно­гие нравятся, но я никогда не влюбляюсь. Или же я влюбляюсь в парней, которые намного старше и недосягаемы, в таких, которые не хотят иметь ни­чего общего с тринадцатилетними малявками и видят во мне ребенка, а не женщину. Даже в мечтах я не становлюсь женщиной. Никки всего на полгода старше меня, а месячные у нее нача­лись больше года назад. Амелия на месяц младше, но у нее уже было целых три раза; Фионе пятна­дцать. у нее месячные уже два года. Боюсь, что я так никогда и не стану женщиной. Теоретически это возможно, если я так и не научусь есть нор­мально. Эта Эвелин из клиники — ей уже восем­надцать, а месячные у нее начались только в пси­хушке, когда ей стали колоть гормоны. Если голо­дать долго, то можно даже лишиться мозга. У нее так и было, я это знаю из надежных источников.

Но такие вещи в мои планы не входят. Я бы с удовольствием обзавелась грудью, но придется ждать, пока не поправлюсь еще. Итак, существует две возможности: потолстеть и стать женщиной, или пусть меня так и рвет дальше, тогда я сохра­ню детское тело.

Но решение я приняла уже давно: я не могу стать женщиной, я слишком боюсь изменений в своем теле.

Да это и неважно, все равно Даниэль не муж­чина моей мечты. Он, конечно, достаточно высо­кий, но ужасно худой, слишком худой для парня, кожа да кости. У него рука наверху как мои бед­ра, а бедра у меня в обхвате всего тридцать один сантиметр. А вот у Никки целых пятьдесят де­вять сантиметров. Это почти в два раза больше, хотя она всего на три сантиметра выше меня. Да никто и не скажет, что Никки толстая.

Что тут говорить, в любом случае у нас с Да­ниэлем ничего не будет, если он не поработает над своей фигурой. Я ведь над своей работаю. Даже если он этого пока не замечает.

До полуночи мы еще сходили в город к колод­цу и поболтали с ребятами Аша. С этой Миркой мы очень даже неплохо пообщались. Доми, Рамин и Сабина тоже классные. Но эта баба с черными во­лосами, эта Каро, — какая она мерзкая! Такой я ее и представляла. Когда я спросила, чем она сегодня занималась, она сказала: «С утра принимала душ с Сашей. А потом мы с ним спали на водокровати его родителей. А потом еще раз приняли душ». Мне так хотелось заехать ей в морду! Что она се­бе воображает, эта проститутка!

Среда, 29 мая 1996

Что я говорила! Амелия и Аш вместе! Спелись. А дело было так: мы, то есть Амелия, Никки, Фио- на, Даниэль, Майк и я, встретились с ребятами Аша в мороженице. Самого Аша еще не было, когда эта Каро бросилась к двери и завопила: «О боже мой, боже мой! Там стоит Аш с розой в руке! Наверняка это для тебя, Амелия!»

Ее крики вызвали у меня ужасную ревность, которая переродилась в злость, как только я уви­дела, что Каро и Амелия несутся вниз. Они изоб­ражают сердечных подружек, а на самом деле своими истеричными выкриками Каро просто подлизывается.

Фиона. Майк, Мирка, Рамин и я сразу же испа­рились, чтобы не присутствовать при том, как Aui дарит Амелии кольцо. Между прочим, дороже ста марок — об этом я позже узнала от Никки, кото­рая все еще была у Даниэля. Господи! Аш забира­ет у меня Амелию, Никки — Даниэля (или наобо­рот), и скоро я останусь совсем одна!

Мы впятером устроили у Рамина небольшую вечеринку. Всё как положено. У нас была гора курева, а Рамин даже вытащил свой мундштук. Я еще ни разу не курила с мундштуком. Первые несколько раз я ничего не почувствовала, но поз­же, когда все уже вполне накачались я попробо­вала еще и наконец что-то заметила. Сильно, го­раздо крепче, чем курить просто так. Правда, Ра­мин насовал туда не только траву, но и всякого другого дерьма. Таблетки и так далее. Да какая разница, главное — подействовало.

В половине первого мы все пошли в лес. Мне даже не было жутко, потому что я уже ничего не замечала. А пришла в себя, только когда Фиону неожиданно вытошнило прямо на собственные ноги. Ни фига себе, вот это шок! У всех, включая Фиону, начался приступ хохота. А у меня почему- то не получалось смеяться. Майк сказал, что это, видимо, из-за пива.

Я вообще ничего не понимаю в алкоголе. Они все всегда под кайфом, до сих пор не иапива- лась только одна я. Я никогда не пью, боюсь, что со иной будет то же самое, что с матерью.

Кстати, сегодня во второй половине дня мы с Фионой ездили верхом. Пикассо громко заржал и галопом подлетел ко мне. Как мне это понрави­лось! Именно об этом я и мечтала.

Мы были в маленьком лесу, в который можно попасть, только перебравшись через рельсы. Это всегда страшновато, хотя до сих пор еще не про­шел ни один поезд. Но когда-нибудь он все-таки вылетит из-за угла!

С тех пор как Никки уснула, я ломаю себе голо­ву над тем, будет Амелия спать с Ашем или нет. Этот Аш ужасный, да к тому же большая задница, и я очень злюсь на Амелию. Мне тоже обязатель­но нужен друг, симпатичный, разумный, опыт­ный — не такое дерьмо, как Аш.'

Понедельник, 3 июня 1996

Осталось всего семь дней каникул! Первую не­делю я провела, скучая по ночам и убивая день за днем. Мы с друзьями ни разу не легли спать рань­ше половины пятого. А днем отходили от вчераш­него, так что становились людьми только к вечеру. И то лишь благодаря таблеткам с кофеином. Я на самом деле часто задаю себе вопрос, что будет, когда начнется школа.