Евгений ощутил во рту горечь. Открыл окно, впуская снежный ветер, сплюнул. На глаза навернулись злые слёзы, он нарочно повозился с задвижкой, закрывая окно, чтобы дать себе время успокоиться. Но успокоение не приходило. Несогласие с братом сдавило горло. Спустя много лет они разделены, и настолько неудачно, что мечтать о взаимопонимании невозможно.

– Что ж, желание хорошее.

– И я говорю!

– Только она поздно спохватилась. Не надо было тебя в Питер отсылать! Были бы вместе, «как раньше»! И отца вернуть? Нервов не хватит «как раньше».

Ян не ответил. Ему не хотелось вспоминать отца. Под гнётом воспоминаний не знаешь, что делать, потому что воспоминания отвратительны. Евгений, прищурившись, читал мысли Яна, но пожалел его, не стал продолжать. Тема отца – до сих пор болезненна для всех. Его до глубины души задело, что Ян пренебрежительно отнёсся к его семье.

– Только ты не всё говоришь! Андрюша, Андрюша! И только?

– Да, а что не так?

– Но отчего ты забыл ещё одного нашего племянника? – зло усмехнулся Евгений, пристально вглядываясь через сигаретный дым в лицо брата. – Сколько ему сейчас? Лет семь-восемь? Как его зовут?

Они будто играли в шахматы. Один выпад, другой выпад. Шах тебе, а тебе мат. Ян поперхнулся чаем, но тут же взял себя в руки. Вытаращил глаза в немой ярости. Сначала что-то нерешительно пробормотал. От вопросов Евгения лицо загорелось. Но тут же попытался перейти в наступление:

– К чему ты?

– А-а-а, вспомнил? Запретная тема в нашей семейке дружной. Мы любуемся только правильными племянниками. Только такие входят в нашу прекрасную семью, да? Прав я, что ли?

– Прекрати! Не понимаю, о чём ты.

– Я напомню, если ты забыл.

– Не нужно.

Но Евгений не слушал. Он начал закипать, желая разнести кухню вдребезги.

– Тебя здесь не было, когда Анька родила в первый раз. Ей было шестнадцать лет. Она бегала за женатым мужиком, которому перевалило за сорок. У него своя семья и дети. Конечно, разводиться ради сумасшедшей озабоченной девчонки он не захотел. Ты знаешь, когда она забеременела, то говорила о том, что родит обязательно и потребует алиментов. Много денег, ведь в этом смысл жизни! Дурочка считала, да и сейчас считает, что весь смысл человеческого существования в деньгах! О малыше не думала, в том смысле, как за ним ухаживать или воспитывать. Ну, обычно беременные девчонки собираются в группы в интернете, делятся советами, учатся вязать разные носочки, шапочки. Анька нет. И вот родился мальчик. Да не совсем здоровый. Ты помнишь, что с ним было? Нет? ДЦП. Мама слегла с сердцем в больницу. Она всегда так делает, когда в семье проблемы. Ты не замечал, куда там! А может, ты помнишь, как вела себя наша сестра?

– К чему этот разговор? И кто тебе позволил так говорить о матери?

– Я сам себе позволил. Разговор как разговор. Ты же любишь поговорить о нашей дружной семье. Так вот, я тебе напомню. Анька отказалась от ребёнка. И мама наша отказалась. И алиментов никто не получил, потому что любовник оказался настоящим мужиком и забрал мальчика в свою семью.

– Ну и что? – презрительно пожал плечами Ян. – Всё хорошо разрешилось. Он – отец. И правильно сделал, что не отказался от воспитания своего ребёнка. Ведь это его ребёнок! А Анюта – девочка глупая. Что с неё взять? Пусть ещё радуется, что заявление на него не написали за совращение малолетней.

– О заявлении никто не подумал, раньше надо было советовать. Уверен, к твоему совету прониклись бы уважением, потому что это деньги. Но мама с Анькой тогда строили планы по- другому поводу. Сразу шли разговоры, сколько денег можно получить в размере алиментов. Какая выгода и всё такое.

– Ты всё перевернул.

– Сказал правду.

– Ты несправедлив.

– Да? Ты помнишь, что было дальше?

– А что было дальше?

– Этой семье пришлось уехать из города. Потому что наша сестра не успокоилась. Жизнь её ничему не научила. Она отчего-то решила, что имеет право входить в семью любовника, которую чуть не разрушила. Ей обязательно надо было к ним сунуться! И она стала приходить к ним, заигрывать со своим бывшим, обедать, ужинать, познакомилась с детьми. Никто из нас не спросил её – зачем? А надо было спросить. Запретить, чёрт возьми!

– Это всё сплетни. Зачем Ане вести себя так?

– Чтобы денег дали. Ребёнка забрали, полюбили, испытывают радость и счастье, а ведь это она его родила! Значит, платите деньги. Не хотите платить – верните обратно в детский дом.

– Не верю. Мама не позволила бы. А она ничего не знала, значит, снова сплетни недоброжелателей. Как не стыдно тебе повторять их?

– Мои слова бесполезны, да?

Евгений подавил вздох раздражения. Он был склонен думать, что Ян бесконечно идеализирует сестру. А тот, в свою очередь, думал о том, что Евгений обозлился и не способен размышлять рационально.

– Анюту осуждаешь, что она ребёнка бросила? Во-первых, не бросила. Молодая девочка, что она понимает? Особенно об уходе за больным ребёнком. У него отец есть, и правильно, что всё так сложилось.

– Не спорю. Пацану нереально повезло, что он избавился от такой матери.

– А твоему сыну повезло, что он избавился от отца, который, узнав правду, струсил и сбежал?

Евгений замер. В глазах потемнело. Первая мысль: убить Яна. Уничтожить его наглую морду! Схватить кухонный нож и зарезать. Евгений тут же представил яркую картину кровавого убийства. Но с сухих губ не сорвалось ни слова.

– Молчишь? Молчи! Но в следующий раз, прежде чем осуждать сестру, вспомни о себе. А ты кто такой? Гордился, что воспитал прекрасного сына-спортсмена? Но лишь парень свернул на кривую дорожку, смотался! И уже и не ты отец! Думайте, люди, как хотите. Я его плохому не учил, ведь он мне не родной сын! Не так, что ли?

– Отвали!

В мыслях Ян был повержен, кишки выпущены. Евгением овладели глухие порывы страха и угрызений совести. Ярость исчезла. Он ничего не мог. Искал в тёмных глубинах своей души злобу, чтобы отомстить, не оставлять удар без ответа. Но злость превратилась в шакала, который трясся, пресмыкаясь у лап тигра.

– Ты изменился, Жень, это все заметили, – как ни в чём не бывало, продолжал Ян, прихлёбывая чай из чашки.

– Кто заметил?

– Да все! Сидишь в этой грязной однушке и пьёшь! А ведь у тебя есть квартира, в которой ты шестнадцать лет прожил. Ремонт сделал, деньги вложил.

– Ты чего переживаешь за мои деньги?

– Да не переживаю я! Жалко тебя просто, пропадёшь.