К восьми часам вечера Николь почти отказалась от надежды на то, что Ксавье приедет ужинать, когда услышала, как открылась и закрылась входная дверь.

Ее сердце тяжело колотилось, она затаила дыхание, ожидая, когда Ксавье придет на кухню.

Появившись в дверях, он казался почти шокированным тем, что увидел Николь, словно совсем забыл, что у него есть жена.

– Николь? Привет! – Он нахмурился.

Стараясь избавиться от беспокойства, она сказала:

– Привет. Как прошел твой день?

О боже, почему ей так неловко с ним разговаривать? Вероятно, потому, что он по-прежнему хмурится, будто не понимая, чем Николь занимается в его доме.

– Все в порядке, – рассеянно сказал он, оглядывая кухню.

– Ты снова опоздал. – Она приказала себе любезно улыбнуться, ожидая его извинений за отсутствие на ужине накануне.

Он потер пальцами глаза:

– Да. Такое часто бывает.

– Понятно.

Итак, извинений она не дождалась.

– А как прошел твой день? – спросил он.

Он все еще не смотрел на нее, а разглядывал кухонные столы, на которых она оставила приборы для выпечки пирожных.

– Нормально, спасибо, – ответила она, радуясь тому, что он хотя бы спросил о ней.

– Ты планируешь складировать здесь вещи для кафе? – внезапно спросил он, от его резкого тона по ее спине пробежала дрожь.

– Нет, это только некоторые мои приборы для выпечки, которые я принесла из дома. Ты не возражаешь, если я оставлю их здесь?

Казалось, он серьезно обдумывает ее просьбу пару секунд, словно решая, готов ли поделиться с ней своим личным пространством.

– Конечно. Почему бы и нет? – сказал он в конце концов.

– Спасибо, – слегка расстроившись, ответила она. Оставалось надеяться, что Ксавье не будет таким собственником в отношении остальной части дома. Очевидно, он не привык к тому, что кто-то вторгается на его территорию.

Возможно, жест доброй воли сделает его терпимее к ее присутствию в этом доме.

– Знаешь, я делаю низкокалорийный шоколадный пирог. Его чаще всего заказывают в кафе. Я могу приготовить его для тебя, если ты хочешь. Это вкусно.

Она выжидающе посмотрела на него, надеясь вызвать у него интерес.

– Нет, спасибо. Я не большой поклонник десертов.

Удовольствие, которое она изначально испытывала при мысли о том, чтобы провести сегодняшний вечер с Ксавье, быстро улетучивалось.

– Ну ладно. – Она неуверенно улыбнулась, несмотря на сожаление. – Нет проблем. – Она сглотнула. – Ты ужинал? Я могу приготовить чили. У меня под рукой все ингредиенты.

– Нет, спасибо, – снова сказал он. – Я поужинал. Мне надо сделать несколько звонков в США, поэтому я поздно освобожусь. Ужинай без меня. – Он отрывисто кивнул и повернулся, чтобы уйти.

Николь окончательно приуныла.

Его деловитое отношение к ней заставило ее всерьез волноваться о том, как они будут жить вместе. Было совершенно очевидно, что он не желает проводить с ней время и решил общаться с ней без эмоций.

Повернувшись, она уставилась на разделочную доску и кучу ингредиентов для блюда, которое ей уже не хотелось готовить. Она собиралась взять нож и нарезать достаточное количество лука на одну порцию, решив не позволять Ксавье полностью выбить ее из колеи, когда поняла, что он все еще на кухне.

Обернувшись, она посмотрела на него и увидела, что он прислонился к дверному проему и наблюдает за ней с задумчивым выражением лица.

– Прости, что вчера я забыл о нашем уговоре лучше узнать друг друга, – произнес он, когда она вопросительно подняла бровь.

Однако он не выглядел так, будто сожалеет. На самом деле он говорил таким тоном, словно ему было неприятно объясняться с Николь.

– Я вряд ли буду приходить домой вовремя, поэтому не утруждай себя готовкой на меня. Я буду ужинать, когда мне удастся вернуться пораньше, – продолжал он, когда она не ответила сразу.

Значит, она будет ужинать одна каждый день? Ей не хотелось торчать в этом огромном пустом доме все вечера напролет, не имея возможности с кем-нибудь поговорить. Она так привыкла ежедневно ходить в кафе, болтать с мамой и сестрой за ужином, что ей казалось, будто в доме Ксавье она станет попусту тратить время.

Целый год.

Ей стало не по себе.

– Знаешь, этот дом слишком большой и пустынный для одного человека. Возможно, твоя тетушка хотела, чтобы ты женился и обзавелся семьей, – тихо сказала Николь, не в силах сдерживать волнующие ее мысли.

Она заметила, как плечи Ксавье напряглись, а в воздухе повисло напряжение.

– Да, она очень разочаровалась бы, узнав, что я не собираюсь заводить детей, – сухо ответил он.

– Тебе не нужны дети? – удивилась она.

– Нет.

– Почему нет?

– Потому что от них одни проблемы. Они портят взрослым жизнь.

Ее обеспокоил его равнодушный тон.

– Ты действительно в это веришь? – спросила она.

– Да.

Но она могла поклясться, что видит в его глазах неуверенность.

– Как жаль!

– Почему? – Он хмуро смотрел на нее, словно она говорила бессмыслицу.

Николь пожала плечами:

– Я не знаю. По-моему, из тебя получится отличный отец.

Ксавье пялился на нее еще пару секунд, и у нее появилось ощущение, что он пытается решить, как справиться со всем этим без последствий.

– Ну спасибо. А по-моему, я не смогу дать ребенку такую любовь, в которой он нуждается.

– Потому что твои родители не дали ее тебе? – не подумав, выпалила она, и ее разочарование из-за его отчужденности усилилось.

Ксавье рассердился, но быстро обуздал эмоции:

– Я предпочитаю не говорить о моих родителях.

– Хорошо. Прости.

Но она ни о чем не сожалела, а недоумевала по поводу того, почему он так скрытничает. Неужели он будет так относиться к ней целый год? Вероятно, он надеется, что Николь станет сидеть в своей спальне внизу, как зверь в клетке, не задавая неудобных вопросов, не мешая ему и показываясь на глаза только тогда, когда он этого захочет.

Заметив ее раздражение, он удивленно моргнул.

– Во всяком случае, у меня сегодня куча дел, – сказал он, и ее гнев усилился. – Я ухожу.

Прежде чем она смогла ответить, он вышел из кухни.