– Он будет там, – сказал Мейсон. – Мы не настаиваем навозмещении ущерба. Мы настаиваем на наших правах, и, я думаю, мне они известны…Пошли, Пол.

Мейсон повернулся и пошел к выходу.

Около половины девятого вечера Мейсон и Дрейк вышли из лифтаи прошли по гулкому коридору здания офиса.

Адвокат оставил Дрейка у освещенной двери его детективногоагентства и направился дальше по коридору. Повернув направо, он подошел ковходу, над которым значилось: «Перри Мейсон, частный адвокат», достал ключ иоткрыл дверь.

Делла Стрит сидела на своем рабочем месте и читала газету.Когда вошел Мейсон, она уронила ее на пол и подбежала к нему.

– Шеф! – заволновалась она. – Что это? Это… это убийство?

Мейсон кивнул.

– Кто нашел тело?

– Мы.

– Плохо!

– Я знаю, – сказал Мейсон, успокаивающе положив руку ей наплечо. – Вечно нам приходится находить убитых…

– Кто это был?

– Никто, кажется, пока не знает. Довольно привлекательнаядевушка, застигнутая пулей на кровати. Как там наш клиент?

– О нем позаботились.

– Где он?

– Вы помните мотель «Глэйдел»?

Мейсон кивнул.

– Управляющий мотелем – мой хороший знакомый. Туда я его иотправила.

– Ты сама виделась с менеджером?

Она отрицательно покачала головой:

– Мы подъехали туда вместе. Я попросила мистера Конвэяостановить машину в двух кварталах от мотеля. Затем он пошел туда,зарегистрировался под своим именем, вернулся, все рассказал и подбросил меня доместа, где я могла бы взять такси. Он в коттедже номер 21. Я вернулась натакси. И не хотела пользоваться своей машиной из опасения, что кто-нибудь можетзапомнить ее номер, если я припаркуюсь у мотеля.

– Ты что-нибудь узнала во время поездки?

– Довольно много.

– А именно?

– Джерри Конвэй – личность незаурядная. Мне кажется, ондействительно замечательный человек. И действует в интересах людей, с которымиработает, поднимается все выше и выше по служебной лестнице. Гиффорд Фарреллработал на Конвэя год или два, затем Конвэй помог ему занять место помощникаменеджера. Конвэю понадобился год, чтобы понять, что Фаррелл постоянно пытаетсянавредить ему, распространяя о нем грязные слухи. Добывал конфиденциальнуюинформацию и использовал ее так, чтобы всячески усложнить жизнь Конвэя. Вобщем, делал все, что только мог, чтобы навредить ему. В конце концов, Конвэйузнал об этом и уволил его. Фаррелл рассказал об этом на Cовете директоров –целый месяц готовился к своему выступлению. По всем вопросам он навязал Советусвое мнение и, как я догадываюсь, разыграл там целый спектакль.

Мейсон кивнул.

– Но Фаррелл сделал один неумный ход. Он смог бы одержатьверх, если бы не преданность Конвэю одного из секретарей. Конвэй доказал, чтоФаррелл передавал секретную информацию конкурирующей компании – просто длятого, чтобы дискредитировать программу Конвэя. Когда это стало очевидным, Cоветдиректоров выгнал Фаррелла, который только и ждал возможности, чтобы начатьсвою кампанию с целью получения контрольного пакета акций.

Потом, – продолжала она, – я всю дорогу помогала Конвэювспомнить женщину, которая ему звонила. Он склонен считать, что изменен былтолько тембр голоса, а темп речи ему вроде бы знаком. Он не смог вспомнить,кому принадлежит голос. Я просила его напрячь память и, если ему что-нибудьпридет на ум, позвонить в офис Дрейка. Его секретарь, Ева Кэйн, работалаоператором и привыкла слушать и различать голоса по телефону. Она полагает, чтоэтот голос принадлежит кому-то, кого они оба хорошо знают.

– Ладно, я поеду поговорю с Конвэем. Тебе же лучше идтидомой, Делла.

Она улыбнулась и покачала головой:

– Я еще немного посижу здесь. Позвоните, если вам что-либопонадобится, а я приготовлю кофе в электрокофеварке с ситечком.

Мейсон проехал мимо ярко освещенного мотеля «Глэйдел»,остановился напротив коттеджа 21, припарковал машину рядом с машиной Конвэя,погасил огни.

Джерри Конвэй отворил дверь, но не вышел на свет. Оставаясьв холле, он пригласил:

– Входите, Мейсон.

Мейсон вошел и прикрыл за собой дверь.

Конвэй предложил Мейсону стул, сам пристроился на краешкекровати.

– Насколько мои дела плохи? – спросил он.

– Говорите тише. Эти домики расположены близко друг к другу,и стены могут быть тонкими… В общем, плохи!

– Насколько плохи?

– Убийство!

– Убийство?! – воскликнул Конвэй.

– Тише! – предупредил еще раз Мейсон. – Говорите тише!

– О боже!

– Вы должны были понять. Я не перевез бы вас тайно сюда, небудь ничего серьезного.

– Я знал, что плохо, но даже не предполагал, что… Кто убит?Фаррелл?

– Нет, какая-то девушка.

– Девушка?

– Да, девушка. А теперь расскажите мне, если разглядели еекак следует. Прошу вас хорошенько вспомнить… Убитой девушке на вид можно датьдвадцать шесть – двадцать семь лет, блондинка, голубые глаза и стройная фигура.Похоже, она занималась спортом. Тонкая талия, округлые формы. На ней былсветло-синий свитер, возможно, под цвет глаз…

Конвэй подумал немного, затем отрицательно покачал головой:

– Это мне мало о чем говорит. Вряд ли, что это именно тадевушка, которую видел я. На ней было черное белье. Думаю, у нее были светлыеглаза, но такое впечатление могло сложиться из-за темной косметической маски. Яприпоминаю, как блестели белки ее глаз.

– А из знакомых женщин, которых вы знаете? – спросил Мейсон.– Кто-нибудь из них подходит под это описание?

– Послушайте, – нетерпеливо перебил его Конвэй, – у нас вофисе работают пятнадцать-двадцать девушек. Ни одна из них не подходит под этоописание. Скажите, она хороша собой?

– Очень.

Конвэй подумал еще немного, затем решительно покачалголовой.

– Вы так и не припомнили, кому принадлежал тот голос? –спросил Мейсон.

– Пытаюсь.

– Давайте пока осмотрим револьвер.

Конвэй протянул оружие Мейсону. Адвокат открыл его,осмотрел, записал номер в свою записную книжку.